Барбара Хэмбли - Башня Тишины

Вдруг Керис почувствовал какое-то прикосновение к своей лодыжке. Издав жуткий вопль, он отпрыгнул далеко в сторону. Пиявка. Очень крупная, которая сейчас стремилась к своим сородичам.

Кериса затрясло, а Виндроуз, остановившись, наблюдал – на этот раз лицо его было странно спокойно. Словно он был уверен, что ничего страшного не случится.

– Керис, – как ни в чем не бывало сказал Антриг, – по-моему, на этот раз нами просто побрезговали! – Подхватив валявшийся на земле шест, чародей направился обратно к сараю.

Только когда они подошли к амбару, Керис понял, что Джоанна здесь не одна.

За амбаром стояла повозка, возле нее – группа людей. Кучер в зеленой ливрее сидел на козлах, а на запятках стоял второй сопровождающий, сжимая в руке пику.

Взоры людей были прикованы к тому, что происходило сейчас на лугу. Керис нерешительно остановился на полпути, проклиная себя за легкомыслие, с каким позволил себе потерять оружие. Впрочем, сражаться все равно было бы бесполезно.

Он увидел и Джоанну, которая обессиленно прислонилась к стене сарая.

– Чисто сработано! – рассмеялся вдруг Антриг. Все пораженно молчали. Чародей двинулся вперед, понуждая Кериса следовать за ним, чтобы сохранять его в качестве пленника. Молодой человек предпочел двинуться за Антригом.

Человек же, который стоял, пока незамеченный, в тени амбара, вышел на всеобщее обозрение. Керис разинул рот – он в жизни не видел такого диковинного панциря, который защищал хозяина с головы до ног. Словно железная скорлупа, подумал послушник. Кое-где на доспехах виднелась гравировка золотом и серебром, были выведены и какие-то слова – несомненно, заклятия против враждебного волшебства.

Керис подумал, что в последний раз такие доспехи применялись в битве на Стеллитовом поле. Весили они никак не меньше пятидесяти килограммов.

У этого латника недоставало только шлема. Удивительное дело, но выше шеи все было довольно-таки современным! Пухлые щеки и двойной подбородок воина красноречиво говорили, какое тело скрывается под этими доспехами. Карие глаза латника горели неподдельным любопытством. Еще послушнику бросились в глаза смоляные кудри этого человека. Возможно, потому, что черноволосых среди его знакомых было не слишком много.

Прямо на груди латника была укреплена до боли знакомая эмблема – герб империи Феррит.

Вообще-то послушникам постоянно вдалбливают в головы, что для них не существует иных господ, кроме их хозяев, но Керис пренебрег этим правилом – наклонив в знак вежливости и уважения голову, он сказал:

– Приветствую вас, Сердик!

Латник пошевелил в ответ рукой.

– Да вы смельчаки! Потрясающая смелость! – проговорил он. Он смотрел то на луг, то на Кериса с Антригом. – Послушайте, насколько я понимаю, вы те самые волшебники, которых люди моего двоюродного братца разыскивают по всей стране?

Керис нахмурился, но Антриг спокойно кивнул:

– Выходит так, ваше сиятельство! – глаза Виндроуза блеснули. – Если мне будет дозволено, я бы предпочел не называть своего имени! Что делать, обстоятельства!

– Ну конечно, что там! – поспешно сказал принц Сердик. – Я вовсе не столь уж любопытен, как иногда кажусь! – Тут он снова посмотрел на луг, и им овладело беспокойство. – Что вы такое надумали? Мои крестьяне замучили меня жалобами на этих тварей! Настолько надоели, что я напялил это железо, что с незапамятных времен стоит в Зале Врат Дьявола, и приехал сюда, чтобы хоть взглянуть на этот вселенский бич, как люди описывали его. Право, даже не знаю, что бы я делал с этими исчадиями ада!

– А когда их заметили в первый раз? – поинтересовался Антриг.

– Четыре дня назад мне доложили, что один из пастухов видел подобную тварь, – покачал головой принц. – Вообще-то пиявка была маленькой, примерно с сосиску.

Она присосалась к корове на пастбище, что возле Чертовой Дороги. Пастух сбил тварь факелом, но она бросилась на него. Он сразу удрал. Видимо, огонь на этих пиявок совсем не действует. Когда пиявок стало много и они обрушились на стада, мы пытались травить их ядом, но тоже бесполезно. Вот если только вы сейчас использовали волшебство…

Керис искоса поглядел на своего "пленника". Антриг с деловым видом поправил очки на носу, будто дотошный учитель, который упорно объясняет ученикам непонятный материал, добиваясь стопроцентного внимания.

– Вообще-то есть одна причина, по которой я никак не могу использовать свое волшебство, – начал чародей виновато, – да и в любом случае на это потребовалось бы некоторое…

Тут Джоанна, словно выйдя из оцепенения, вдруг спросила:

– А какой вид огня вы использовали?

– Как это – какой вид огня? – удивился Сердик. – Огонь он и есть огонь!

– Если бы огонь всегда был огнем, – съязвила девушка, – то ваш меч можно было бы расплавить в кухонном очаге! Вы не пробовали уничтожить этих пиявок при очень высокой температуре? Скажем, если попробовать закинуть пиявок в печь для обжига посуды…

– Или для пережигания извести, – задумчиво протянул Антриг. – Вот в Парчастене есть специальные печи для выплавки настоящей оружейной стали…

– Но отчего же не попробовать и печь для пережигания извести? – ухватился принц за предложение Джоанны. Тут же его энтузиазм схлынул: – А как же засунуть их в печи? Можно, конечно, попробовать подманить их туда, но они могут и не поддаться на уловку! – И Сердик с надеждой глянул на Антрига. – А может, есть заклятье, которое само подманит этих тварей в пламя?

– Боюсь только, – вздохнул кудесник, – что зову этих заклятий подчинятся не только пиявки, но и кое-кто поопаснее пиявок!

– Да и времени у нас не слишком много! – вставила Джоанна, красноречиво кивая в сторону луга, где трава продолжала зловеще шевелиться. – У меня такое ощущение, что они не только быстро все пожирают, но и размножаются чуть ли не на глазах!

– У нас может оказаться куда меньше времени, чем мы предполагаем! – напомнил Антриг, засовывая руки в карманы своих джинсов и чуть наклоняя голову. – Все зависит от того, просто ли это какие-то личинки или же клещи! Если они сейчас проголодаются, то нам несдобровать!

Эти слова не произвели никакого впечатления на Кериса, зато привели в ужас Джоанну. Таким же любознательным тоном, каким он обычно спрашивал что-то у своего деда, Керис поинтересовался:

– Тогда скажи, какая же между ними существует разница?

Чародей спокойно пожал плечами.

– Самое приятное, что можно сказать о клещах, – пояснил он, – это то, что эти твари обычно не нападают на те существа, у которых есть крылья!

Керис в ужасе уставился на бывшего члена Совета Кудесников: только теперь до него дошло, что им все-таки трудно будет вырваться отсюда, если вообще возможно.