Богдан Дорошин - Почти герой

– Чего на войне только не случается, – пробормотал я, не считая за правильное разъяснять ситуацию.

– Вся наша жизнь – война, – улыбнулся он, и продолжил свою резьбу.

Я решил ему не мешать и пошел дальше. В коридоре было много дверей, но ни в одну из них я стучаться не решился. Кто знает, какие у них здесь порядки? Медленно идя мимо обитых красными панелями стен, я размышлял, что же здесь делаю. Зачем пошел вместе с Пейном и оказался в месте, где нарушают Порядок? Мало ли неприятностей на мою голову?

Хотя раз я уже здесь, то выбор мой небогат.

В конце коридора отворилась дверь и из комнаты вышла девушка с темно–малиновыми волосами. Я не сразу узнал Лаванду, а когда сделал это, не мог поверить, что вижу ее здесь. Нет, она же работает в медпункте!

Я тряхнул головой, в которой и без того скопилось за последний час много информации. Лаванда меня заметила и кивнула, улыбнувшись. На ней был махровый халат и тапочки.

– А, Тод, привет. Как тебе у нас?

– Пока никак, – оторопело ответил я, почти сразу же задавая вопрос: – А ты как здесь очутилась?

– Так же как и большинство здешних. – Девушка пожала плечами и улыбнулась. – Уже успел осмотреться?

– Нет.

– Тогда пошли, – произнесла она, и решительно взяла меня за руку. Я был не против, к тому же Лаванда источала какой–то особенный аромат, за которым я уже успел соскучиться. Аромат женщины…может минутами раньше, она занималась сексом? Об этом свидетельствовали и другие факты, как то растрепанные волосы и счастливый расслабленный вид. – Пейн рассказал тебе, как мы называемся?

– Да. Упомянул.

– И как тебе? – кажется, это действительно волновало ее.

– Хм, хорошее название, – соврал я. – Ты придумала?

– Не только я.

Мы дошли до предбанника, где вместо колон стояли рыцарские доспехи, которые подпирали руками потолок. Размером они были как минимум с Циклопа, и я не представлял себе, что за человек может в них влезть. На встречу нам шла невысокая блондинистая девушка, в модных узких очках и в короткой юбке. В руке она несла открытую книгу, которую читала прямо на ходу. Заметив нас, она подняла голову и поприветствовала только Лаванду, напрочь игнорируя мое присутствие. Про себя я отметил, что девушке лет пятнадцать, не больше.

– Это Эскель, – произнесла моя спутница, когда мы немного отошли. – Она немного…

Я махнул рукой.

– Мне не привыкать, что со мной не хотят здороваться.

– Нет, дело совсем не в этом! – воскликнула Лаванда, а после примирительно добавила: – Просто она не любит чужаков. Когда я только пришла в «Преступники», то меня тоже…

– Что? – перебил я. – Ты пришла в организацию позже нее? Не поверю. Она выглядит, ну максимум на четырнадцать лет.

Лаванда симпатично пожала плечами. Мы поднялись по мраморной лестнице, и вышли в обширный зал, где находилось много диванов, кресел и столов. Роль освещения брали на себя две большие люстры и камины, которые пылали голубым магическим огнем. Возле одного из столов меня познакомили с Барбосом и Локки, которые играли в карты и попивали что–то подозрительно напоминающее бренди. Возраста они были не студенческого, больше смахивая на ветеранов–убийц из специальных рот. Они поочередно пожали мне руку и предложили перекинуться в партию–другую; я отказался.

– Кто у вас за главного? – немного позже, спросил я Лаванду. – Конструктор?

– Что? – меня наградили ироничным взглядом. – Смеешься?

– А кто тогда? Мне показалось он из вас самый старший.

– Ему не интересно ничего кроме исследований, так что он просто не может быть лидером, – авторитетно заявила девушка и уселась в кресло. Как она объяснила, «преступники» собираются именно в этом самом зале, что на втором этаже, и если я хочу со всеми познакомиться, мы должны сидеть здесь. – Решениями же занимается Тройка.

– Тройка? Кто это?

– Не кто, а что, – поправила меня Лаванда. – Тройка – это собрание. В него входят Пейн, Бешенный и Эскель.

Это меня не особо обрадовало. Пейн был чересчур странным и этим меня пугал; Бешенный заслуживал особого внимания, но тоже выглядел как маньяк, а Эскель… ей сперва нужно школу окончить!

Подобные мысли я и высказал вслух, а Лаванда почему–то обиделась и стала неразговорчивой. Потом мне пришлось отсесть, так как к девушке подсел еще один молодой человек, с которым меня не посчитали за правильное познакомить. Я прогулялся по залу, но там никого не нашел, кроме Локки и Барбоса.

Что ж, пришлось садиться к ним.

– Хлебнешь? – спросил Барбос, который чем–то напоминал мне Бута. Такой же угловатый и прямой.

– Нет, спасибо, – я, протестуя, поднял руки. – Хотя… одну можно.

– И то верно. От бренди еще никто не умирал, – произнес Локки, и пододвинул ко мне стакан, в котором плескался напиток.

Я выдохнул, с тоской вспоминая слова Натали Гардинг, и осушил все одним залпом.

– А ты не дурак, как погляжу. Еще?

Действительно, чего стесняться? После третьего стакана у нас уже завязалась беседа, и я спросил про Тройку. Локки поскреб затылок, после чего задал перекрестный вопрос:

– А чего собственно ты спрашиваешь?

– Хочу побольше узнать о «Преступниках».

– Зачем?

Я сделал еще один глоток бренди, явно лишний.

– Потому что я новенький! Пейн меня сегодня завербовал.

Я ожидал, что это произведет на них впечатление, но ничего подобного! Барбос и Локки переглянулись. В организации новые личности не требовались, и они не слишком поверили моим словам, хотя и не стали подвергать их сомнению.

– Тройка – это наш мозг, он решает, корректирует и задает цели. А остальные, такие как мы и ты, выполняем указания. Нет, не подумай, они не выше нас: каждый здесь получает то, что хочет.

Занятно. Я тоже кое–чего хочу. Но об этом позже.

– А вы зачем в организации, какие цели преследуете? – спросил я.

Локки и Барбос вновь переглянулись, после чего первый гадко ухмыльнулся.

– Спросишь потом у Эскель. Она обожает отвечать на подобного рода вопросы.

Его слова можно перефразировать примерно так: мы тебе не доверяем. Что ж, справедливо.

Через некоторое время я услышал за своей спиной сдержанное покашливание и обернулся. Надо мной стоял парень, которого, как мне кажется, я где–то уже встречал. Русые волосы, цепкие глаза, дорожный плащ, на рукавах которого красовалось по черепу.

– Тебя зовут Тод, ведь так? – спросил новоприбывший.

– Вроде да. С кем имею честь общаться? – спросил я, и вспомнил, что именно его я видел в гостинице, когда меня сдал ведомству трактирщик. – Кажется, мы встречались, да?

– Я Райс Мелман, по кличке Череп. Можно на минутку?

Я раскланялся с Локки и Барбосом. Встал. Вместе с Райсом мы отошли к одному из дальних каминов, где он мне без обиняков заявил: