Джезебел Морган - Охотники Смерти или Сказка о настоящей Верности

– Ситуация в стране, выполнение задания, последствия.

Наисса на мгновение прикрывает глаза, связываясь с одним из координаторов.

– Жители в тихом недоумении. Обычная смена правительства Церковью превратилась в вооружённый переворот, причём группой никому не известных, хорошо обученных людей, – в голосе женщины серебристо перекатывается ирония, направленная на всех сразу, а не только на деградировавшую императорскую гвардию.

За всепоглощающую иронию, цепкий ум интриганки и невероятные способности в области исцеления, Нэссэра и ценит свою неожиданную ученицу. Да, это надо было так нарваться… Едва вернувшись в Империю, остановиться у первой попавшейся бабки, медленно умирающей от чахотки, и походя её вылечить, не просчитывая последствий. Последствий, в виде двух подростков, брата и сестры, которым стукнуло в голову стать её верными слугами в благодарность за исцеление бабушки. То есть учениками. Стали. И Владыка Клана (тогда одинокая странница) ни разу ещё не пожалела о своём согласии. Они могут самостоятельно справится с любой возникшей проблемой, если самой Госпоже захочется срочно уйти в глубокий транс, и не принимают её слова за истину в последней инстанции (Госпожа тоже человек, и тоже может ошибаться, несмотря на свой порядочный возраст).

Правда, иногда обожание учеников переходит все границы, особенно со стороны Лерка. Но это, в сущности, мелочи.

– Вот как? – Тоже спокойно-ироничное, с лёгким оттенком удовольствия. За свою долгую жизнь Нэссэра мастерски научилась играть со своим голосом.

– Именно, – не отвлекаясь и не покупаясь на тщательно подчёркиваемое благодушие Верховной Старшей, Наисса продолжает свой доклад. Для тех, кто довольно долго (около пары веков) знает Госпожу, не составляет труда ощутить её слабость и измождённость, пробивающиеся сквозь ровные тона ауры. – Гвардию перебили прежде, чем воины вообще осознали сам факт нападения.

– За века моего отсутствия они слишком расслабились от спокойной жизни, – философски замечает Госпожа.

– Династию вырезали церковники ещё до нас…

– Охотники? – внезапно перебивает женщину Нэссэра. Наисса удивлённо пожимает плечам, в которой раз поражаясь странной необоснованной ненависти своей учительнице к одной, отдельно взятой, Гильдии. За всё время своего пребывания в Империи, Госпожа не разу не пересекалась с ними, но ненавидела, пламенно, тихо, терпеливо, готовая вспыхнуть яростью, подобно медленно разгорающемуся пламени.

– Гильдия уничтожена. Как вы и требовали – вся правящая верхушка, включая всех Мастеров Охоты. – Молчание. – Могу я узнать, откуда вы так хорошо знаете вертикаль власти этой Гильдии?

Госпожа недовольно передёргивает плечами, приказывая возвращаться к докладу. Наисса послушно откладывает вопрос до лучших времён, ко множеству других таких же, на которые Госпожа не соизволила ответить.

– Самих Охотников заверили в их безопасности, собрали в одном помещении и обещали им, что вы соизволите поговорить с ними сами.

Нэссэра спокойно кивает, подтверждая данное её учениками обещание.

– Основные храмы Всеединого разрушены до основания. Самых влиятельных магов этого бога собрали в одном из помещений дворца.

– Поговорю и с ними. Что-нибудь ещё?

Наисса задумывается, прикидывая, какие ещё проблемы стоят внимания Владыки Клана.

– В Столице назревают волнения, – покусывая губы, сообщает женщина, но тут её внезапно перебивает Нэссэра.

– Лерк, – грозно одёргивает мужчину Верховная Старшая, – прекрати меня раздевать глазами! Сейчас не зима, мне холодно!

Женщина еле сдерживает смех, краем глаза наблюдая за ухмыляющимся братом, уже не краснеющим на слова своей тайной любви.

Буревестник несколько раз бьёт крыльями, словно аплодируя, и чуть не сваливается с ветки.

– Дальше, – благосклонно улыбается Госпожа.

– Возможно, что ближайшие часы на освободившейся трон полезет всякая шваль, готовая пообещать народу что угодно, лишь бы понадёжнее во дворце утвердиться. Особенно сейчас, когда нет тени за троном, Церкви…

– Императором станет тот, кто войдёт во дворец первым, – растягивая слова, словно смакуя их, хищно улыбается Нэссэра, взмахивая руками. Её изящную фигурку тут же подхватывает мягкий поток воздуха, быстро поднимает к тусклой бирюзе летнего неба. Ледяной диск солнца пылает смертельным холодом, вымораживая чувства. Но Нэссэра звонко смеётся упоительному чувству полёта, на её щеках стремительно замерзают непрошеные слезинки – наставница тоже так любила летать… Среброокая птица ловко планирует рядом с Госпожой, с изящностью и хрупкостью движений удерживая или меняя высоту. Гораздо ниже летят подхваченные ветрами ученики, не рискующие подниматься так высоко.

Простор Империи, самой большой страны на континенте, промелькнул за доли дыхания, растянувшееся во времени на часть дня. Столица, Жемчужина Империи, отражающая в себе все века, всё существование, подъёмы и падения страны, огромным полотном раскинулась внизу. Изящные, лёгкие дома, летящие силуэты многочисленных колоннад, просторные площади с фонтанами и монументами, удивительно правильными и геометрически совершенными. Огромный пустырь с сероватым песком, напоминающим пепел – здесь когда-то давно стояла Обитель Чародеек Крови, страшных ведьм, уничтоженных веков пять назад. Чёрный остов комплекса подавляющих своей громоздкой красотой зданий – всё что осталось от Дворцов Детей Ночи. Один район города был когда-то давно разрушен странными, страшными силами, но почти восстановлен, ещё более прекрасным чем раньше. Драгоценная Жемчужина, со своими изъянами, в оправе холодных, серебристо-изумрудных полей. И бесконечное полотно всё возрастающей толпы на улицах города…

Что ж, когда это всё происходило так, как планировалось?

Женщина чуть слышно вздыхает, оглядывается на буревестника, словно прося поддержки. Теперь – это её владения, удивительно прекрасные в своей пугающей холодной отчуждённости. И ненавидеть их она не имеет права. Но и полюбить эту землю она никогда не сможет. Ведь это не удалось даже той, чьё сердце было из звенящего льда.

Нэссэра изящно опускается на беломраморные плиты перед массивными дверями в зал дворца. Что удивительно, с виду совершенно целого. Неужели её ученики умудрились не нанести повреждений памятнику архитектуры? Или просто внутрь лучше не заглядывать?

Стоящие у распахнутых дверей ученики мгновенно узнают рухнувшую с неба (в прямом и переносном смысле этих слов) женщину, и стремительно опускаются перед ней на одно колено, прежде чем она успевает осмотреться. Госпожа ласково касается их голов, разрешая подняться.