Элеонора Алова - Странник удачи

Вот Марина и задумала выйти замуж за Буиссона. И не важно, что президент старше ее лет на двадцать. Его руками она собиралась управлять Централью. Первым делом, правда, девушка пометила в своем списке собственное излечение от бесплодия, вторым – свадьбу, третьим – казнь пирата Роджера, и лишь четвертым запрет вывоза центральской литературы за пределы Граничных гор и все прочее. Я не сомневалась, что насмотревшаяся на страдания жителей Инселерда женщина сможет так легко устроить жизнь в Централи, что это государство еще долгие годы не сможет навязывать остальным свою дерьмо… как там ее… кратию.

– А мы с Сунна отправляемся через час к герцогам Горским, чтобы забрать мумию в Шамсмадену, а потом летим на юг. Так что, я пришла попрощаться.

Я, накинув соболью пелерину, вышла на большой балкон, с которого Нордстерн был виден как на ладони. Ричард обнимал меня за плечи, а я вглядывалась вдаль, где из летальни у самого берега моря взмыл в воздух маленький крылолет с красной полосой.

– Надеюсь, что мы когда-нибудь увидемся с ними, – грустно сказала я.

– Обязательно, – поддержал меня Ричард. – Они сказали мне, что оставят крылолет при дворе южного короля. Так что, когда мы пригласим правителей Инселерда на встречу, они прилетят сюда, не задерживаясь.

А еще во время той встречи я смогу увидеть и Рэтти, то есть Марину Буиссон. К тому времени она очень сильно изменится, но я не сомневаюсь, что она никогда не забудет о друзьях, которые помогли ей бежать из рабства и стать женой президента. Я молча направилась в комнату Сорро.

Три недели он лежал неподвижно, казалось, он просто спал. Лекари уже начали поговаривать о том, что умрет парень не от ран, а от голодания. И я этого очень сильно боялась. Дни напролет я сидела рядом со спящим разбойником, рассказывала ему обо всем, что произошло со мной и нашими друзьями. Но его сильная некогда рука не могла даже сжаться в кулак. Ричард тоже очень часто сидел со мной рядом с разбойником, а я вспоминала обо всем, что мы пережили с этим человеком. В то утро я тихо вошла в спальню Сорро и села на краешек кровати.

– Это снова я. Как жаль, что ты не можешь ответить мне. Я даже не знаю, слышишь ты меня или нет.

– Я все слышал, – тихий слабый шепот заставил меня вздрогнуть. – Все, что рассказывали мне и ты, и твой муж.

Я посмотрела в его сторону. Слезы подступили к горлу, но я боялась заплакать. Его ослабевшая рука сжала мою ладонь, а сил у разбойника только и хватило, чтобы улыбнуться уголками губ.

У меня не нашлось слов. Я просто захлебнулась в собственных слезах. Я только и могла прошептать: «Ты жив».

– Что происходит? – толстушка-служанка вбежала в спальню, и я отошла от кровати, чтобы она могла осмотреть раны пришедшего в себя разбойника.

С этого дня повара начали судачить, будто бы во дворце появилось с полдюжины новых едоков. Сорро восполнял недостаток пищи с таким усердством, что придворный лекарь опасался: как бы бараньи ноги не угробили его вернее кинжала.

Я болтала с ним обо всем, кроме одного – я боялась лишь говорить о будущем. Я не хотела, чтобы разбойник уезжал за Край, но и не представляла, что он будет делать при дворе. Ричард, живший со мной душа в душу пообещал мне сделать разбойника Верховным Полководцем, о чем я тут же кинулась сообщать больному.

Сорро сидел на кровати с тарелкой аппетитной говядины, а его маленькая Ню, свернувшись калачиком, посапывала у ног хозяина.

– Я пришла сказать тебе радостную новость! Мы теперь всегда будем вместе!

Я кинулась в его объятья и расцеловала его лицо. Он только и успел, что убрать тарелку, дабы я не вымазалась в красной подливке.

– Не понял! – холодно сказал он.

Он мгновенно стал подозрительно угрюмым, но я подумала, что у него снова заболел бок, и продолжила скороговоркой:

– Ричард жалует тебе графский титул и пост начальника дворцовой гвардии! Ты будешь служить Нордэрду, и ты сможешь выбрать или построить дом по своему вкусу, взять в жены дворянку… А еще Ричард обещал…

Не нравилось мне лицо разбойника. Чем больше я говорила, тем грустнее он становился, как будто все это не нужно ему вовсе, будто он не собирался оставаться на севере и жить со мной.

– Я… что-то не то сказала? – чуть расплакалась я. – Мне хотелось сделать тебе приятное…

Он крепко обнял меня и поцеловал… Первый раз за последний месяц. Я так соскучилась по его горячим губам и крепким объятьям… Да, король Ричард любил меня по-своему, но я не испытывала к нему никаких чувств, кроме уважения.

– Я еще подумаю, – тихо сказал он, отпуская меня.

Мне показалось, что только что произошло непоправимое. И только Ричард удерживал меня: «Если ты его любишь – оставь в покое до утра. Ночь – лучшее время для принятия важных решений».

Не спалось. Я ходила по комнате взад-вперед, король то и дело просыпался и умолял меня лечь в постель и попытаться уснуть, обещал позвать лекарей, чтобы они дали мне сонного зелья. С последним я согласилась.

Проснувшись, я тут же кинулась в комнату к Сорро. Мое сердце отчаянно колотилось, когда я распахнула дверь.

На пороге я замерла и, бессильная, опустилась на колени. Кровать была пуста. Лишь Хикари лежал поверх одеяла. Рукоять меча перевязана красной косынкой, под которую засунут сложенный в несколько раз желтый листок. Я подошла к кровати и дрожащей рукой развернула его.

«Милая Лика, вот и настала пора расстаться. Дворец для меня хуже тюрьмы. Ты понимаешь, что государственная служба – не для меня. Спасибо всем вам, что позаботились, когда мне было плохо. Я никогда не забуду вашей доброты. Я ухожу в Порту, а оттуда на «Белой Акуле» вместе с нашей командой поплыву за Край. Мне будет не хватать тебя, Рэтти, Сунна и Кани. А южане-наемники – это просто матросы, они никогда не заменят мне таких замечательных друзей как вы. Я видел из окна крылолета что за Краем тоже есть земли. Возможно, даже обитаемые. Я открою их для тебя, моя королева. Я назову их в твою честь, и привезу дары из далеких земель, чтобы положить их к ногам самой прекрасной женщины во всем Инселерде. Не пытайся догнать меня и уйти вместе со мной. Твоя судьба здесь, ты королева Нордэрда. Держать меч – не твоя судьба. Пусть однажды тебе и довелось взять его. Хикари я оставляю в Нордстерне. Ты не сможешь подчинить его себе. Вручи его в день совершеннолетия тому, кто помог тебе расправиться с предательством. Навеки твой, Канашими Чикара.»

– Сорро! – вскрикнула я и, как была в шелковой ночной рубашке, так и выбежала на балкон, чтобы посмотреть в спину уходящему разбойнику.

Какой глупой я была. Скорее всего, он ушел еще ночью, и сейчас был уже далеко от Нордстерна, особенно, если он оседлал Ню. На мгновение мне подумалось, что стоит отправить за ним дворцовую страже. Но я тут же одернула себя. Бесполезно. Я не знала, куда направился Сорро.