Влад Прогин - Охотник за мертвыми

С большим трудом собрав вместе старых друзей, что легли в саркофаги вместе со мной, мне удалось раздобыть ту злополучную книгу. Много я тогда почерпнул из нее, и много новых загадоу родилось, но это не главное. Многих, очень многих страниц не хватало, однако тот кто подкинул ее нам не учел одного: отсутствующие страницы со временем отпечатались и с горем пополам восстановив часть текстов я узнал нечто, что потрясло меня. Там было написано о природе отпечатков. Отпечаток можно условно разделить на две части. Одна жестко привязана к телу, благодаря ней возможна некромантия. Вторая же, то что частенько содержит полную копию сознания, и постепенно разрушается у лича и эрнрасто не привязана к нему, вернее привязана не так сильно. Эта часть достаточна сильна, в ней много первородной энергии, но только не в таком виде, в каком привыкли ее видеть мы. Ее можно наложить на другое, вполне живое тело, ровно как и на специально подготовленное мертвое, хотя последнее чаще всего разрушает отпечаток. В первом случае человек получивший отпечаток, обретет знания, через некоторое время восстановит умения этого отпечатка. Но при этом его собственный никуда не денется, сольется и окажет действие на чужеродный отпечаток. То есть как бы два сознания смешаются в одно.

- То есть это душа?

- Я бы так не говорил. За упоминание души в научной работе рискуешь отправиться на костер к инквизиторам. «Отпечатки» звучит более...хм.. корректно... Но это не важно. Я нашел способ перекладывать отпечатки. Личи усиливали пустым отпечатком детей себя, замедляли процесс разложения собственного отпечатка. Я же нашел способ переложить свой отпечаток на чужое тело и вновь стать живым. Нам, как личам, от совета были положены дети, которыми мы должны были себя усилить. Надо ли говорить, что у нас рука не поднималась пустить их под ритуальный нож. В конце концов, для личей мы были слишком молоды. Мы пытались их воспитывать, учить, но три мальчика и две девочки не воспринимали знания. Их напоили каким-то отваром напрочь блокирующим умственное развитие, а может и не отваром. Так или иначе их проблема крылась не в теле, а в их отпечатке.

Понимая, что Суримису оставалось не долго мы решили бежать в телах этих детей, вернее не детей, а не более чем живых оболочек, ведших жизнь растений. Мы переехали в порт, потом я договорился с капитаном Алерийского торгового судна, что тот возьмет на борт детей, которых личи хотят пустить под нож. Сердобольный капитан согласился, учитывая что про зверства «некромантических отродий» уже все знали и мы провели той же ночью ритуал. Три мальчика и две девочки, лет пяти-шести от роду. Быть вновь живым, пускай и всего после полугода пребывания личом было странно.

Через два дня резко похолодало. Над лазурным замком сияла радужная пленка поглощавшая тепло. Мы отплыли. С каждым днем становилось все холоднее, словно все тепло уходило за ту радужную пленку, что сияла на горизонте словно второе солнце. Холода нас отпустили лишь через две недели пути. Через месяц, мы были уже в Алерийском порту, до нас докатился рокот далекого взрыва. Повезло, что гигантская волна обошла нас стороной. Совет некромантов, который живой, а не мертвый предвидя скорое прибытие войск восставших племен, предпочел не отдавать им Лазурный Дворец. Вся сила дворца вбирала почти месяц тепло, а потом пленка, сдерживавшая эту мощь лопнула. Это ощутили все, даже не обладающие Даром. Особо чувствительные расстались с жизнью. Потоки первородной энергии сместились, а три основных ручья бивших в Суримисе пересохли.

Аномалии и нестабильность наблюдались еще долго, и поэтому следующее десятилетие вошло в историю, как десятилетие Хаоса. Суримис погиб, а мы провели второе детство на палубе корабля. В девятнадцать лет, когда капитан решил выйти на пенсию мы ступили на землю и долго путешествовали по Алерии, Побережью...

Время щадило нас и мы старели медленно. Наверное, из-за этого не удавалось обустроиться. Прошли годы, прежде чем мы таки нашли приют. Я вновь влюбился в мою ненаглядную Ингалу, Кобарки предпочел остаться холостяком, а вот Вонтес нашел себе девушку среди красоток той деревеньки где мы остановились. Она была знахаркой с дипломом Аррасса, хороша собой, умна... Но счастье было не долго. Нас искали. Кто-то шепнул инквизиторам о том, кто мы такие, кто-то, кто нас разгадал с самого начала. На нас нападали раньше, еще на море, но мы принимали их за пиратов, а зря. Жена Вонтеса ждала ребенка... инквииторы не пощадили. Сожгли и Вонтеса и его жену. Под конец он сбросил маску, убил многих инквизиторов своей магией, но их было слишком много. Наш с Ингалой единственный сын, ему и года не было, не выжил бы, поэтому меня уговорили перенести свой отпечаток в его тело. Я должен был отомстить, без злобы, как подобает истинному некроманту Суримиса. Ингала и Кабарки сдерживали инквизиторов, мое тело в виде нежити к ним скоро присоединилось, а сестра моя, Инъерви, сбежала вместе со мной-ребенком. Это был единственный шанс, так как они приняли жену Вонтеса за одну из нас. Не знаю, почему Ингала отказалась бежать, хотя сестра хотела занять ее место и обеспечивать отступление. Наверное, у нее были свои мысли.

Два некроманта Суримиса устроили инквизиторам кровавую баню, прикончили почти четыре сотни, покуда не истощили себя. Они, зная секрет отпечатков, разрушали его у себя, уничтожали свою сущность, и получали от этого силу. Мы сбежали.

Инъерви и я скрывались по лесам восемь лет, покуда я немного не подрос. Потом, зная что нас все равно ищут, мы разделились. Инъерви двинулась на Побережье, стараясь замести следы, а я двинулся в Академию Аррасса, осваивать свою же специальность и искать способ отомстить за все. За любимую, за сына, за друзей... и за родину. По крайней мере я теперь знал, кто стоит за всем этим.

- И кто же?

- Ты еще не догадался?

- Нолдорские некроманты! Они, тогда еще не обосновавшись в Нолдоре уничтожили Суримис изнутри, но их план провалился. Лазурный Дворец взорвался, ручьи пересохли. Аррасс стал первым, и самым сильным местом, где потоки первородной энергии усилились в несколько раз после того взрыва. Их следующая цель, Аррасс. Но он стал за века слишком крепким орешком, поэтому они захватили Норсидиал, и его Дворец, построенный по подобию Суримисского. В сотни раз меньше, но все же. Нолдорское проклятие делает не что иное, как собирает силу... но только не привычную нам, как раз те отпечатки, которые ты и видел иногда сгустками алого.

- Зачем им это?

- Не знаю. В местах Силы можно покинуть этот мир, а в самых больших местах Силы можно влиять на весь мир. Если читал Свет Крови, то должен помнить. Им нужен Аррасс, раз план с Суримисом провалился. Норсидиал здесь разменная монета, хоть, по-видимому достаточно сильное место, чтобы там можно запереть весь этот мир. Сейчас три основных места Силы. Норсидиал, Аррасс, и местечко на Перевале в Загорный край. Три места, три крепости. Но ручей Силы на перевале отдает в мир лишь сотую долю своих сил, так как там скрыто древнее оружие Империи, кровь Хаоса.