Рыжая Марика - Тяжело в учении

Желена покачала головой и положила руку мне на лоб. Потом глянула на разбитую крынку, всплеснула руками и бросилась за тряпкой.

— Прости, Мурсик, чай придется пить с вареньем! — крикнула она из-за печки.

— Не стр-рашно, — кот говорил весьма внятно, иногда раскатывая букву «р». Его зеленые глазищи обратились ко мне, и я поспешила закопаться под одеяло.

— Вам вовсе нечего бояться, — я услышала как он встал со стула и, цокая по полу когтями, приблизился к кровати.

— Я вовсе не боюсь, — бодро ответила я. — Мне просто показалось, что я…э-э… колечко потеряла!

Я тихонько высунулась и неуверенно ему улыбнулась.

— Ты кто? — спросила я шепотом.

— Мур-рсилий, — представился котяра. — Можно просто Мурсик. Я друг Желены.

— Ты здесь живешь? — я припомнила маленькие валеночки с вышивкой и покосилась на его лапы. Обувка вполне могла принадлежать ему.

— Вр-ременно, — уклончиво пояснил Мурсилий.

— А ты оборотень? — с подозрением поинтересовалась я. Кот ухмыльнулся в усы, умиленный моей непосредственностью. — Не совсем… Я не превращаюсь в человека, я всегда такой, каким ты меня видишь сейчас.

— Так ты, наверное, не сдешний? — я горько улыбнулась. — У нас тут толь оборотни водятся…

— Верно, я не из этих мест, — Мурсик пододвинул стул и уселся у моей постели. Я увидела, как Желена искоса за нами наблюдает. — А этих оборотней я видел.

— Видел? — я почувствовала, как внутри у меня все похолодело. — Погоди-ка, ты сказал «их»? Их что, несколько?

— Около десятка, — Мурсилий пожал тяжелыми плечами.

— Они и на тебя напали?

— Не совсем. Я наблюдал издали, но они меня заметили и велели убираться подобру-поздорову. На память оставили вот это…

Кот наклонился и завернул штанину. Я увидела повязку на его левой лапе — кое-где рыжая шерсть свалялась от запекшейся крови и какой-то пахучей мази.

— Мне посчастливилось наткнуться на эту избушку, — Мурсик обернулся, бросив на Желену полный благодарности взгляд. — Если бы не эта милая девушка, боги знают, что со мной было бы…

— Да ладно тебе, Мурсилий! — Желена отмахнулась от него веником, которым сгребала осколки. Однако я видела, что ей приятно слышать похвалу.

— Да уж, — подытожила я. В желудке у меня неожиданно громко заурчало, и я почувствовала, что голодна.

— Каша сейчас сварится, — с улыбкой ответила на это Желена. Спустя некоторое время мне вручили тарелку, полную горячей и ароматной каши. Вооружившись деревянной ложкой, я с удовольствием отдала должное стряпне Желены. Не прошло и пяти минут, как я уже разочарованно заскребла ложкой по дну тарелки.

— Спасибо большое, — я заметила умиленные взгляды Желены и Мурсика.

«Глядят как на маленькую, — с досадой подумала я, грозно сдвинув брови.

Желена забрала у меня тарелку и улыбнулась.

— А теперь спи, — велела она. — Сон — лучший лекарь.

— Да мне са-а-а-авсем не хочется… — я прикрыла рот ладонью и стала устраиваться поудобнее.

Желена погасила лучину и ушла за печку — видимо, там была еще одна кровать. Мурсилий же забрался на печку и там принялся мурлыкать и ворочаться. Умиротворенно вздохнув, я закрыла глаза…

…Так прошло три дня. Каждый раз, просыпаясь, я отмечала, что чувствую себя гораздо лучше. Пальцы наконец-то стали мне подчиняться, но сгибать руку в локте я пока боялась. Вставать мне категорически запрещалось.

«У меня уже скоро пролежни будут!» — ныла я, но Желена и слушать ничего не хотела. Она по-прежнему давала мне отвары — один противнее другого. Мурсилий ее полностью поддерживал, и я, окончательно осмелев, называла его «плохим котиком», на что он не обижался, а только показывал клыки — улыбался, то есть.

На четвертый день, чтобы хоть как-то скрасить мою тоску, травница приготовила восхитительные пирожки с малиной и черникой. Мурсилий вежливо отказался, объяснив, что предпочитает молочные продукты.

«Ну и зря», — пожала плечами я. У меня пирожки долго не задерживались. Вечером того же дня я долго не могла уснуть. В доме было темно, но вовсе не тихо — возился на печке Мурсилий, тикали старые часы, за стеной негромко фыркал и топал Овод.

— Мурсик? — позвала я, но он не отозвался — все-таки уснул. В горле у меня пересохло от жажды. На столе стоял кувшин с водой. Решительно откинув одеяло, я села в кровати и, осторожно ступив босыми ногами, встала. Голова почему-то закружилась, перед глазами потемнело на миг, и я увидела потолок. Кто-то вскрикнул, послышался частый топот.

— Что произошло? — хотела спросить я, но губы не шевелились. Перед глазами из темноты выплыло обеспокоенное лицо Желены.

— Я посплю, ладно? — с улыбкой поинтересовалась я. Травница кивнула, и я послушно отключилась.

— Это ты за ней не уследил! — голос Желены звучал сердито.

— Я уснул, — виновато покаялся Мурсилий. Я представила, как он втягивает и вытягивает когти — он всегда так делал, когда беспокоился.

— Он не виноват! — язык еле ворочался, но я сумела это произнести. Спорщики затихли. Я сердито распахнула глаза и недоуменно огляделась. Я лежала все на той же кровати. Желена стояла, прислонившись к печке спиной и мрачно скрестив руки на груди. Сегодня ее красивые волосы были заплетены в косу. Мурсилий расположился у меня в головах, с лапами забравшись на табурет.

— Ты как? — нахмурилась травница.

Я хотела сказать «нормально», но неожиданно почувствовала адскую головную боль и жар. Девушка подошла и положила прохладную руку мне на лоб.

— Так и есть, у нее жар, — в мгновение ока она скрылась за печкой и загремела там склянками. Я глянула на Мурсика.

— Мне захотелось попить воды, — невинно заморгала я.

— Желена же запретила тебе вставать…

— И что мне теперь, от жажды помирать? — надулась я. — Я тебя звала, но ты дрых без задних лап!

— Выходит, все-таки я виноват, — Желена появилась из-за печки с очередным отваром из малины.

— Мы все виноваты, — подвела черту травница. — Не углядели…

— Не надо за мной приглядывать! — запротестовала я. — Мне уже семнадцать, я вполне взрослая состоявшаяся личность!

— На, личность, — Желена сунула мне отвар, и я, к своему облегчению, заметила, что она едва сдерживает улыбку.

Кто-то захрапел за печкой, и неожиданно высунулась знакомая лошадиная голова с белой гривой.

— Овод? — поразилась я и изумленно глянула на травницу. — Что это он тут делает?

— Пришлось ему переехать временно в дом, — вздохнула Желена. — Боюсь я его в сарае на ночь оставлять…

— Почему? Из-за оборотней? — внезапно догадалась я.

— Из-за них, — Мурсик покачал мохнатой головой и озабоченно глянул в окно. — Зачастили они что-то в последнее время. Никогда раньше так близко не подходили…