Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая

— Я не знаю, как благодарить вас, господа, — в который раз склоняется перед Ветаром пожилой мужчина с поседевшими за сегодня волосами. Я, уже привычно уступив ведущую роль принцу, только с жалостью наблюдаю за сыном старосты, которого лишь чудом сумел спасти вездесущий Ильназар, почти вслепую отправив стрелу в грудь аваира. Сам эльф стоит около меня, непроницаемыми глазами осматривая место недавнего побоища. Но я ясно ощущаю в себе его гнев.

Около двух десятков умерших… без единого следа на теле. Залитые кровью улицы, теперь усердно посыпаемые песком, чтобы отбить тошнотворный запах… они всё же пытались сопротивляться. Жестокие раны, которые с трудом заживляла даже магия Знахаря… порой Всадники не ограничивались одной только душой.

А если бы мы не успели?

Лучше не думать об этом.

— Не стоит благодарности, — в который раз отвечает Ветар, и в его голосе, несмотря на железную выдержку, всё же проскальзывают нотки усталости. Даже сила Знахаря имеет свои пределы.

— Вам лучше отдохнуть, — с мягкой печалью обращается к нам незаметно подошедшая женщина. Её руки и платье в бурых пятнах — она помогала раненым дождаться прихода принца. И отчаянная боль в глазах, скрытая неумелой маской. Дочь… моя девочка…

Выныриваю из чужого горя, отворачиваюсь, коря себя за малодушие. Чувствую, как в глазах появляются слёзы. И знакомая рука ложится ко мне на плечо, поддерживая и прося поддержки.

Ветар с слабо кивает головой. Я ощущаю, что он уже едва стоит на ногах.

— Мы в самом деле можем задержаться, — голос Ильназара звучит уверенно и непривычно властно. — Ничего не произойдёт за одну только ночь.

Стараюсь ничем не выдать своего изумления. Ветар пристально вглядывается в непроницаемые изумрудные глаза, словно видя в них нечто, скрытое от посторонних. И потом протягивает руку.

— Спасибо.

Я облегчённо выдыхаю, но эльф смотрит на протянутую в жесте дружбы ладонь, и лицо его искажается болезненой гримассой.

— Ты не обязан… ты же не знаешь, кто я такой.

— Ты спас мне жизнь, — просто отвечает принц. — Мне не нужно знать большего.

Ильназар закусывает губу. Кажется, что внутренняя боль вступила в поединок с гордостью. И внезапно он решается — наших сознаний одновременно касается импульс чужой памяти. Преступление и наказание. Я понимаю, что нам отдали право судить.

Лента времени разворачивает перед нашими сознаниями события прошлого.

…- Ты же не допустишь, чтобы со мной что-то произошло? — нежная эльфийская речь ласкает слух, рука тянется погладить шелковистые почти белые волосы.

— Конечно, аддари. Обещаю.

Синие, словно сапфир, глаза девушки смеются. Тонкие пальцы легчайшим движением касаются щеки, очерчивая линию скул. Эльф наклоняет голову, стараясь губами дотронуться до неуловимой руки. В ответ слышится игривый смешок.

— Поймай меня, Ильназар!

Миг — и платье цвета персика исчезает среди бледных стволов он-терью.

Эльф неторопливо скользит следом, не упуская взглядом изящной фигурки, мелькающей то тут, то там. Он мог бы уже давно нагнать девушку, но, как и она, просто наслаждается этой игрой, с лёгким снисхождением позволяя любимой ощутить, что она превосходит его.

— Ты отстаёшь, Ильназар!

— Мне не угнаться за тобой, аддари.

И она тоже чувствует в этих словах шутливую ложь, но этот обман ей нравится. И лёгкая фигура ласточкой взлетает по вделанным в скалу ступеням, устремляясь на самую вершину высокого мола. Непонятное чувство тревоги заставляет эльфа увеличить скорость бега.

— Ульярра! Подожди!

В ответ долетает только знакомый лучистый смех. Она довольна, что наконец заставила дерзкого и своенравного охотника волноваться.

— В чём дело, Ильназар? Разве ты не обещал, что со мной ничего не случится?

Эльф наконец достигает вершины. Она стоит на небольшом уступе спиной к морю, раскинув руки. Ветер развевает складки её лёгкого одеяния. Будь сегодня видно солнце, нежная ткань бы заиграла всеми оттенками, но небо непривычно тёмное. Надвигается шторм, и волны далеко внизу с силой ударяют в твёрдый гранит скалы.

Ему становится страшно. Он протягивает ей руки.

— Ульярра…

Девушка беспечно и доверчиво улыбается. Её не пугает даже беснующееся море — ведь он обещал.

Шум ветра перекрывает треск. Так ломаются камни.

С какой-то отчаянной неторопливостью, он видит, как откалывается от скалы тот самый уступ, на котором стоит его аддари. Как он сам бросается вперёд, потягивает руки, падает на живот, и только успевает скользнуть пальцами по нежной коже. Как он слышит своё имя, прежде чем неумолимые волны смыкаются над белыми прядями волос.

И свой собственный безумный, страшный крик.

…Когда пришло время суда, ему уже было всё равно. Он не отвечал на вопросы. Он не рассказал, что произошло. Какое это теперь имело значение?..

Когда Ильнарон кричал ему в лицо, что она погибла из-за него, он был согласен.

Когда его осудили за убийство, он не сопротивлялся.

Даже смерть, к которой его приговорили, показалась ему слишком малой. Потому что всё время в его сознании стояло её улыбающееся лицо и слова, хлеставшие больнее бичей: "Разве ты не обещал, что со мной ничего не случится?"

Он обещал. И он не сдержал своего слова. Она погибла. Из-за него…

…Ещё несколько секунд мы просто стоим, не в силах поднять глаз друг на друга. Потом Ветар уверенно делает шаг к окаменевшему эльфу и берёт его за руку в крепком пожатии.

— Что прошло, того уже не вернуть, — на миг мне показалось, что голос Рантиира произнёс эти слова. — Это не твоя вина, и ты это понимаешь. Только не позволяешь признать.

Не сострадание — оно сейчас неуместно. Не жалость — гордость охотника не примет свою слабость. А только спокойный ровный тон, — всё правильно, ничего не изменишь.

Ничего? В самом деле ничего?..

Словно прочитав мои мысли, Ильназар поворачивается ко мне. Я отрицательно качаю головой, не в силах наблюдать, как безумная надежда, вспыхнувшая было в его глазах, гаснет. Нет, я всё же не богиня, чтобы возрождать из мёртвых. Я даже не самая сильная из Поющих. Далеко не самая.

Но я не буду тебе говорить, сааль-ри, что кланов Поющих бесчисленное множество. Не буду, ведь нет ничего страшнее гибели надежды, что где-то среди несчётных названий, которые новоиспечённым адептам Гармонии требовалось знать наизусть, были и Хронус.

Владеющие временем.

— Пойдёмте в дом, — мягко позвал меня Ветар. — Солнце уже садится.

Глава 13 — Предательство

Лёгкая поступь шагов отвлекает от созерцания ночной улицы. Отворачиваюсь от окна, зябко передёрнув плечами. В сознании пусто, точно сегодняшняя стычка полностью лишила способности мыслить. Может, это близость Аваиров так на меня подействовала? Потому что я не сумела вовремя заблокировать разум, и на несколько секунд поддалась разрушающей воле?.. Я ещё так мало умею…