Анатолий Юркин - Пророк

Толпа совсем не слушала девушку и требовала наказания для пришельца. Человек с косматой бородой, брызгая слюной, закричал:

— Хватит болтать! Завтра станешь женой молодого жреца! Никаких чужаков!

— Правильно! Лучше гулять на свадьбе, чем терпеть капризы вздорной девчонки!

— Свадьбу! — закричали древляне, успевшие позабыть о Лориане. — Свадьбу!

Дождинки вздрогнула. Они обезумели! Они требуют, чтобы она вышла за ненавистного ей сына жреца? Да ни за что!

Чадящие факела освещали тонкую фигурку перед толпой. Дождинка предприняла последнюю попытку.

— Дровосеки! Я дочь вашего вождя! Поддержите мой выбор! Отцовским топором и волшебным перстнем заклинаю!

Дровосеки молчали.

— Смирись! Иди к жениху! Целуй деревянных богов! — раздались торжествующие крики древлян.

Когда она проходила через расступившуюся толпу, кто-то ударил ее в спину. Едва удержавшись на ногах, Дождинка направилась к балагану Пантома.

— Ну погодите, я вам устрою, — шептала она. Мимо пробегал мужчина с факелом в руках. Дождинка остановила его:

— Ты дровосек? Ты должен мне помочь.

— Смирись, сучка! — выкрикнул мужчина. Дождинка ударила его кулаком в нижнюю челюсть.

Прежде чем он опрокинулся в лужу, она успела пнуть мерзавца ногой в живот. Факел выпал из его руки. Дождинка подхватила факел и вбежала в потешные палаты Пантома. Недолго ее глаза искали обрывки занавеса. Она поднесла факел к обрывкам ткани из лона. Затем разбро- сала горящие лоскуты на подмостках. Убедившись в том, что сухое дерево хорошо принялось гореть, девушка опрометью кинулась на улицу и увидела группу древлян, возглавляемую избитым ею дровосеком.

— Это она! Она меня ударила! Древляне истошно завопили:

— Заткнись, придурок! Она подожгла балаган! Торжествующая Дождинка спросила:

— Где ваш Занавес Вселенной? Он горит вместе с балаганом! Все вы позорники! Мне стьщно быть во главе племени идиотов!

Древляне и девушка пытались перекричать друг друга.

— Жрецы вас обманули! — кричала Дождинка многоголовой толпе.

— Мы знаем, ты не остановишься! Ты подожжешь и наших деревянных богов! Остановите ее!

Чернорукий мужчина тянулся к девичьему горлу.

Хлюпая по лужам, кто-то бежал в темноте и выкрикивал:

— Убили вождя! Убили вождя!

Толпа бесновалась. Горячие слезы побежали по лицу Дождинки. Со всех сторон на нее надвигались пьяные или обезумевшие древляне и дровосеки. Бежать было поздно, да и некуда. В отчаянии девушка решила прибегнуть к магическому перстню. Она быстро наклонилась и левой рукой набрала горсть подвернувшихся щепок, а правой ладонью сделала жест, означающий: я буду бороться до конца!

— Не подходите! У меня волшебный перстень! Вы погибнете от своего самоуправства! Прочь! — крикнула Дождинка.

Люди не услышали предупреждения. Кольцо вокруг дочери погибшего вождя неумолимо сжималось. Народ жаждал кровавой расправы над отступницей. Все понимали неизбежность гибели соплеменницы, провинившейся перед родителями, жрецами и народом. Какой-то древлянин завыл по-волчьи и прыгнул на Дождинку. В ответ девушка сделала неуловимое движение левой рукой — и острая дубовая щепка вонзилась нападавшему в щеку. Приложив ладонь к кровоточащей щеке, человек остановился. Качнувшись взад-вперед, взвыл от боли и отступил в толпу.

Девушка с ненавистью глядела на озверевших соплеменников. Едва следующий противник сделал шаг вперед, как еще одна щепка вылетела из ее левой руки. Твердая, как наконечник стрелы, она пробила кадык чернорукому исполину. Кровь брызнула на одежду стоявших рядом с ним. Звериное рычание прокатилось над толпою.

— Убедились? Отпустите нас с мужем, и никто больше не погибнет.

Низкорослый древлянин крикнул: «Деревянные боги рассердились!» В следующее мгновение коротышка упал — топор вошел ему глубоко в спину. Из раны хлестала кровь. Жрецам проще было убить соплеменника-паникера, нежели упустить провинившуюся.

Тщедушный жрец в деревянной маске на затылке беспрерывно выкрикивал:

— Смерть изменнице! Смерть!

Узолки, свисавшие с колдовской маски, болтались на впалой груди жреца. Раскрытая волчья пасть жадно смотрела на толпу. Дождинка прошептала заклинание и вдруг… весь древесный мусор на улицах Древолюбска поднялся в воздух! Щепки закружились над головой жреца, онемевшего от ужаса. Жрец обернулся к соплеменникам за помощью, волчья маска сдвинулась на плечи и превратилась в безобразный горб. Он не успел и с места сдвинуться, как щепки, подобно стае хищных птиц, заклевали его до смерти. Десятки и сотни мелких щепок поднялись с земли и роем вились вокруг девичьего кулачка. Девушка вытянула левую руку в сторону толпы: «Прогоните их прочь!» Едва она прокричала эти слова, как мусорный рой метнулся в указанном направлении. С воплем и бранью древляне и дровосеки попытались разбежаться, но тысячи древесных игл и стрел настигали каждого.

Пригибаясь, Дождинка пробежала мимо мертвого жреца. Его спина была сплошь исколота щепками.

Одержав временную победу, Дождинка опустилась на колени и бережно положила на землю щелочную матку. Она закопала ее на глубину человеческой ладони, и тотчас щепки прекратили преследовать толпу, повернули обратно, и спустя мгновение перед Дождинкой появился холмик древесной трухи, пропитанный кровью ее недоброжелателей.

Действие волшебства кончилось, и толпа почувствовала, что теперь девушку ничто не спасет. Грязные и злые мужчины снова окружили несчастную Дождинку в тугое кольцо. Девушка приготовилась к самому худшему. Кто-то лязгал ножницами, намереваясь отрезать Дождинке ее великолепные косы. И вдруг, когда между толпой и ее жертвой оставалось не более трех-пяти шагов, раздался дерзкий пронзительный свист, и две высокие темные фигуры заслонили девушку от нападавших.

— Прочь с дороги! — визжали1 древляне.

Задние напирали на передних, и вскоре древляне оказались на расстоянии вытянутой руки от огромных незнакомцев.

— Расходитесь с миром! — одновременно выкрикнули загадочные спасители Дождинки. — Если не разойдетесь, мы прольем вашу кровь. Умрем, но не отдадим девушку.

Толпа расступилась, образовав проход, и перед незнакомцами возник еще один жрец, еще тщедушнее, чем предыдущий, с маской деревянного божества в руках. Жрец близоруко всмотрелся в темные силуэты.

— Это не древляне! — крикнул он, повернувшись к толпе.

— Это не наши, — подтвердил один из дровосеков.

— Чужак раздвоился! Это борсокеры! Убейте их!

Могучим кулаком «борсокер» размозжил голову кровожадному человечку. Толпа всколыхнулась. Еще двое или трое окровавленных мужчин полетели на землю. Незнакомец в короткой куртке молотил кулаками не останавливаясь, и каждый его удар был смертоносным. Второй чужак, одетый в длинное платье, был малый не промах — он укладывал нападавших точными ударами голой пятки в лоб или солнечное сплетение.