Ник Эндрюс - Награда наёмника

— Я вот еще о чем хотел спросить, — произнес варвар. — Нет ли у вас лошадей или мулов? Мы рассчитаемся золотом.

— Увы… — Самду развел руками. — Самталы уже давно не путешествуют, а для работ по уборке урожая лошади нам не требуются.

— Очень жаль, — искренне сказал Конан.

Толпа местных жителей не увеличивалась и не уменьшалась. Они словно ждали чего-то. Отряд постепенно втягивался в деревню. Вождь вел шемитов к храму. Это была достаточно высокая башня, сложенная из массивных каменных глыб, которые могли сюда доставить только из Камбийских гор, а это неблизкий путь. Без сотен невольников подобную работу не выполнить! Киммериец заметил, как настороженно оглядывался по сторонам Аджа. Сразу видно, что кушит не очень доверяет вождю, хотя Могамлиб выглядел вполне обыденно. Путников окружали бедные небольшие домики из потрескавшейся глины, даже без штукатурки, с соломенными крышами; дверной проход закрывал кусок грубого дешевого холста. Обычный крошечный оазис, каких в пустынях и саваннах Черных королевств немало.

— Если не возражаете, я размещу ваших воинов по разным домам, — проговорил Самду. — Так нам будет гораздо проще.

— Нет! — мгновенно отреагировал варвар. — Мы будем ночевать в одном месте.

Зрачки самтала странно потемнели. Кивнув головой, вождь с нескрываемым разочарованием заметил:

— Мои люди так обидчивы… Путники у нас большая редкость, и каждый хочет проявить гостеприимство. Мне придется выбирать какого-то одного счастливчика. Вы уверены, что не передумаете?

— Очень сожалею, — вымолвил Конан. — Законы в моем войске строги и суровы. Я вынужден их соблюдать даже здесь.

Самду неторопливо побрел к толпе местных жителей. К нему тотчас приблизились мужчины и женщины, и до киммерийца доносились лишь обрывки разговоров. Вождь объяснил подданным, что гости разместятся где-то неподалеку от храма.

Прислушиваться дальше северянин не стал. «Барсы» расселись на траве и утоляли жажду из полупустых фляг. Солнце скроется за горизонтом только через три часа, но идти дальше никто не собирался, ибо лучшего места для ночлега не найти.

Аджа тихим голосом переводил шемитам суть состоявшейся беседы с вождем, поскольку кушитский язык понимали только он и варвар. Тут же стояла и Селена. Подойдя вплотную к Конану, волшебница едва слышно сказала:

— В словах Аджи чувствуется недоверие.

— Я знаю, — проговорил киммериец. — Но у нас нет выбора. Зачем понапрасну обижать людей?!

— Я ощущаю вокруг магию, — взволнованно произнесла девушка. — Она очень сильна. Враждебности нет, но… мне страшно.

— Успокойся, — улыбнулся северянин. — Выставим усиленную охрану.

Селена тяжело вздохнула. Переубедить варвара было невозможно. Тем временем, местные жители начали расходиться — интерес к чужакам пропал молниеносно. На небольшой площади у храма остались только Самду и еще двое мужчин. Самталы шли мимо волшебницы и вдруг остановились рядом с ней, словно наткнулись на невидимую стену.

— Что-то не так? — спросил Конан.

— Нет, нет, все хорошо, — поспешно вымолвил вождь. — Просто у нас женщины так не одеваются…

Киммериец хотел пошутить по поводу длинных одежд местных мужчин, но вовремя решил промолчать. Самталы и без того обижены недоверием гостей, и неизвестно, как они реагируют на иронию. Самду он узнавал только по высокому росту и перстню на правой руке. Два его спутника выглядели совершенно одинаково, словно родные братья.

— Вы остановитесь возле дома Ясала, — вождь положил руку на плечо мужчины, стоявшего справа. — Это его брат, Юма. Он покажет, где взять питьевую воду и провизию. Ему же и заплатите.

Вперед выступил второй самтал.

— Он местный торговец? — спросил Аджа.

— У нас в племени все общее, — спокойно ответил Самду. — Никто ничего не ворует. Да и зачем? Золото имеет ценность только при сделках с иноземными купцами. Роскошь в общине не поощряется.

— Я так и думал, — усмехнулся чернокожий наемник. — А где ваши дети? Обычно они стайками носятся по деревне…

— Здесь совсем другие законы, чем в Куше, — довольно резко возразил вождь. — Мы стараемся воспитывать в ребенке спокойствие и терпение с раннего возраста. А для этого держим детей подальше от чужаков. Слишком много искушений.

— Знакомое правило, — заметил варвар. — Точно так же поступают лигурийцы. Они живут в Пустошах пиктов и поклоняются богине Природы. В священных рощах могущественные старцы-колдуны пытаются достичь с ней духовного единения…

— Достойное поведение, — произнес самтал.

— А вы сами не занимаетесь волшебством? — лукаво поинтересовался Конан.

— Нет, — поспешно сказал Самду, — но у племени есть могущественный покровитель. Мы чтим своих богов и приносим им богатые дары. Не хотите посетить храм?

— А для кого он построен? — уточнил киммериец.

— Для повелителя саванн Шадара, — с трепетом в голосе проговорил вождь.

— Мы поклоняемся иным богам, — вымолвил северянин, доставая из сумки две золотые монеты. — Но с удовольствием задобрим вашего покровителя.

Получив из рук варвара деньги, самтал направился к башне. Вскоре Самду исчез за массивной деревянной дверью, единственной во всей деревне. Жестом руки Ясал позвал путешественников за собой.

Шемиты поднялись с земли и неторопливо поплелись за провожатым. Пройденное расстояние составило не более двух сотен шагов. По сути дела, «барсы» просто обошли храм с другой стороны. Дом хозяина ничем не отличался от других, просто перед ним оказалось чуть больше места.

— Хасан, возьми пять человек и отправляйся за водой, — приказал Конан. — Берите только пустые фляги. И будьте осторожны. Если мы не видим у местных жителей оружия, то это не значит, что его нет.

Сотник утвердительно кивнул головой. Аджа быстро переговорил с Юмой, и воины двинулись к колодцу. Между тем, Угрис занимался обустройством лагеря. Размещаться в доме не захотели даже раненые — маленькое замкнутое помещение, крошечное окошечко, несколько убогих старых ковров, жалкая кухонная утварь…

Киммериец зашел внутрь и почти сразу покинул строение. По обстановке чувствовалось, что самталы живут бедно, впроголодь. Интересно, чем они могут поделиться?

Селена осматривала раненых, десятник выставил посты, а шемиты готовились к ужину. Запас продуктов, захваченных группой северянина из Кироса, подходил к концу. Варвар обратил внимание, что кушит не ушел с Хасаном, а о чем-то расспрашивает Ясала. Тот отрицательно качал головой. В конце концов, хозяин извинился и покинул настойчивого наемника.

— Ты никак не можешь успокоиться? — усмехнулся Конан, подходя к воину.

— Он мне не ответил ни на один вопрос, — раздраженно произнес Аджа. — Твердит заученную фразу — «на все воля Шадара».