Юрий Бурносов - Книга демона

– Началось, – вяло промямлила унылая личность, ни к кому не обращаясь.

– Вот капитан Турн, почтеннейший был мореплаватель, просвещенный, учтивый такой… – начал Хрюк, грузно опустившись на бухту каната и пачкая штаны смолой. – Корабль, как сейчас помню, именовался у него так грациозно – «Неуловимый поцелуй любимой». И где сейчас капитан Турн? Утоплен экипажем возле Диго, а корабль переименован в «Оскал скелета» и плавает теперь под синим флагом, пугает честных торговцев. Видал я его один раз. Или капитан Бромба, не сказать, что особенно приятный был человек, но какой профессионал! Картограф первейший! Сколько рифов пометил, сколько проходов! И где теперь капитан Бромба? Пропал год назад вместе со своим «Хризолитом», а потом прошел слух, что команда его сменяла дикарям с Томбы на золотого божка, а Бромбу-то дикари и съели! У них, у дикарей, умного человека съесть, тем более капитана, – первейшее лакомство. Вот так и я… И я когда-нибудь…

Капитан неожиданно зарыдал и свалился с бухты, после чего практически сразу захрапел.

– Слава восходу, – пробубнила серая личность, – утих. Бери его за ноги, юнга, понесем в каюту, а то к утру чайки обгадят. В прошлый раз забыли вот так на палубе, так утром еле отчистили, а камзол так и вовсе выбросить пришлось…

Они с трудом приподняли Хрюка, но тут же уронили.

– Не донесем, – решила личность. – Надо матросов вызывать. Ладно, сиди тут, а я пойду в кубрик, посмотрю, кто там остался…

Гай осторожно присел на покинутый капитаном канат. От мерного колыхания палубы под ногами и выпитого в таверне вина немного кружилась голова, но в целом сегодняшнее приключение Гаю понравилось. Он уже сообразил, что унылый – явно какой-то корабельный начальник – большой приятель Хрюка, и сегодняшний разговор, скорее всего, обычный шутливый ритуал. То же самое Гай отнес и на счет возможных падений юнг с мачты.

Унылый появился в компании двух здоровяков в матросских робах. Оба были пьяны, но не так, как капитан. Ухватив Хрюка, они без лишних слов поволокли его по палубе, а унылый сказал, обращаясь к Гаю:

– Меня зовут Олфо, я помощник капитана «Цветка». Не знаю, где тебя нашел Скайвир, но, раз уж нашел, значит, ты ему нужен, ничего не попишешь. Воровать будешь?

Вопрос поставил Гая в тупик, и он промычал что-то нечленораздельное.

– Смотри. Лично утоплю, – бесцветным голосом произнес Олфо. – Хватает мне одного юнги-проходимца. Воруй хотя бы незаметно. Что умеешь?

– Я вообще-то писец, почтенный Олфо, – сказал Гай, стремясь разрушить плохое мнение о себе.

– Писец? Ладно, завтра проверю. Что это со Скайвиром случилось – писцов стал по тавернам собирать. Раньше все больше жулики были, ну вот как нынешний юнга… Иди спать, да не забудь, что ты теперь член экипажа. Завтра с утра буду гонять по всему кораблю, чтоб потом в плаванье не спрашивал, где что находится.

– А куда идти, почтенный Олфо?

– Вон, видишь, надстройка? Туда и иди. Дверь не заперта, только на своего собрата в темноте не наступи…

Как выяснилось, собрат Гая и не думал спать. Он сидел и читал при свете маленькой масляной лампы потрепанную книжку и встретил Гая вопросом:

– Это толстяк там орал?

– Почтенный Скайвир?

– Да брось ты. Хрюк – он и есть Хрюк, все матросы его только так между собой и зовут. Ты – новый юнга?

– Да. А ты – старый?

– Не такой уж и старый. Неделю назад появился. Звать меня Джайл, а читаю я сейчас «Забавные и поучительные похождения Квиппа, купца шахаланского». Читать умеешь?

– Умею. А звать меня Гай. – Гай повесил котомку со снедью на гвоздик.

– Вот и почитай, Гай, вслух, а то у меня глаза устали буквы-то разбирать. Я читать не сильно учен, а книжка интересная попалась… Смешная…

– А хочешь, я тебе лучше историю расскажу? – спросил Гай, опускаясь на широкую деревянную койку, приделанную к стене. – Только не книжную, а настоящую?

– Давай. Только, смотри, не ври много, а то неинтересно будет.

– Не буду врать. Так вот, слушай… Однажды в лесу одного парнишку поймали тролли…

Они не подходили к берегу. Опустивший паруса корабль протиснулся меж скал и оказался в узкой тихой бухте. Гремя цепями, упали на дно каменные якоря. Встали из-за весел взмокшие и необычайно смирные тралланы, скучились у правого борта, посматривая то на близкую землю, то на высоких людей, прячущих лица под платками, то на встревоженных пленников. Они бормотали, обсуждая что-то, но затихли совсем, когда из горловины фьорда высунула нос длинная, словно кит-синяк, лодка. Она шла неспешно и плавно, будто скользила над самой водой; весла вскидывались редко, как крылья парящего альбатроса.

– Добро пожаловать на Остров Новой Надежды, почтенные мастера, – сказал человек, прозванный Тенью. – Надеюсь, вам здесь понравится.

Тильту здесь уже не нравилось. Не нравились голые скалы, обступившие бухту, не нравилась висящая в воздухе мгла, не нравилась темная, как чернила, вода. И тралланы не нравились, и люди, прячущие обезображенные лица, и тоскливо стенающие чайки, и посвист ветра, и приближающаяся лодка.

Вряд ли что-то изменилось бы, поделись он своим настроением с кем бы то ни было.

И Тильт промолчал…

Лодка подошла к судну, приткнулась к нему, как телок-сосунок к корове. С палубы корабля скинули веревочные концы. С лодки поднялись абордажные шесты, впились крючьями в борт.

– Пошли, – сказал Тень и мягко подтолкнул Тильта.

Спускаться в лодку было нелегко и страшно. Два деревянных корпуса терлись и бились друг о друга, меж ними жутко хлюпала черная вода, ледяные брызги кололи кожу. Сверху смотрели тралланы, снизу другие тралланы тянули руки, желая схватить, вцепиться, поймать.

Спрыгивая в эти руки, Тильт зажмурился. И потом какое-то время не мог заставить себя открыть глаза. Казалось, что сильная хватка по-прежнему сжимает его плечи, что острый коготь вонзился в запястье, продрав рукав одежды…

– Не бойся ты так, – шепнул оказавшийся рядом Далька. – Мы им нужны, так что ничего они нам не сделают.

– Я не боюсь, – едва слышно сказал Тильт. – Просто мне вдруг показалось… что я прыгаю в могилу…

Их посадили на низкую лавку. Два траллана, вооруженные кривыми саблями, встали позади. Человек по прозвищу Тень и разбойник Ферб сели напротив.

Все глубже оседала лодка, принимая новых людей, все теснее в ней становилось. Наконец абордажные крюки отцепились от борта, скользнули вверх мокрые веревки. И оставшиеся на корабле тралланы дружно выдохнули, словно освободившись от тяжкой общей ноши.

Захрипели уключины – сперва вразнобой, потом в едином дружном ритме. Побежали из-под весел пенящиеся буруны – все быстрей и быстрей.