Барб Хенди - Мятежный дух

Лисил шевельнулся во сне, что-то пробормотал, перекатившись на бок. Винн не шелохнулась.

Через ткань эльфийской рубахи Магьер ощутила шершавую кору стены. От этого прикосновения мышцы спины скрутила судорога. Дрожь, сотрясавшая ее тело, ушла вовнутрь и мерным рокотом отдавалась в каждой клеточке плоти.

Она упала на четвереньки, а когда дрожащие руки не выдержали, рухнула на пол. Заползла на постель и свернулась калачиком. Дрожь понемногу стихала. Ей хотелось дотронуться до Лисила, разбудить его.

Но ведь это был только сон… еще один кошмар из тех, что мучили ее с тех пор, как они вошли в этот лес. И сколько бы ей ни выпало претерпеть, бремя Лисила куда тяжелее.

Магьер повернулась, положила голову на подушку. Как она ни старалась, ей не удалось ни расслабиться, ни вернуть ясность мысли. Мышцы ее по-прежнему каменели в судороге.

Наутро Лисил пробудился с трудом. Спал он беспокойно, и снилось ему тягостное — мать, рассеченное горло молодого анмаглахка, кровь, хлеставшая из зияющей раны на одежду Лисила… Выйдя в большую комнату, он обнаружил, что Магьер уже проснулась.

Она сидела на полу возле сундучка, рядом с ней растянулся Малец, и ее неподвижный взгляд был устремлен в пустоту. Около нее стояла глиняная чашка с дымящимся чаем, но Магьер к нему, похоже, и не притронулась. Сверток с их оружием исчез.

Лисил огляделся по сторонам и увидел, что сверток, вместе с прочим их снаряжением, лежит у входного проема. Там же лежал незнакомый Лисилу дорожный мешок из темного холста.

Ему следовало сообразить, что Магьер не стала бы сидеть смирно, если бы обнаружила пропажу сабли. Хозяева дома проснулись задолго до Лисила — и лишили его возможности наедине выяснить у Магьер, что ее беспокоит.

По лестнице бесшумно спустилась Леанальхам. Она увидела Лисила и на сей раз робко улыбнулась, прежде чем выскользнуть из дома. Спустился Глеанн и вслед за внучкой вышел наружу, но оба очень скоро вернулись — как раз когда из спальни, зевая и протирая глаза, вышла Винн.

Леанальхам и Глеанн принесли деревянные блюда с едой. Сгэйль, когда они проходили мимо, взял себе что-то с блюда и опять стал возиться со снаряжением. Лисилу не понравилось, что анмаглахк роется в их вещах.

Глеанн развернул на полу войлочный коврик, и скоро был накрыт завтрак — пшеничные галеты с орехами, биссельника, копченая рыба и горячая густая овсянка, пахнущая корицей.

Покуда Лисил уминал овсянку, Магьер безмолвно сидела рядом с ним, почти не притрагиваясь к еде. Полуэльф не единожды подталкивал ее локтем, но она всякий раз лишь качала головой. И даже не шелохнулась, когда Малец подкрался к коврику, сцапал изрядный ломоть копченой рыбы — и был таков. Винн сурово выбранила пса, сметая с коврика комочки засохшей грязи, которые осыпались с его лап. Она лично наполнила едой тарелку и поставила ее позади себя — специально для Мальца.

Когда все поели, Магьер встала. Сгэйль оглядел ее с головы до ног. Разглядывал он саму Магьер или ее новую одежду — Лисила это не особенно волновало.

— Вашу прежнюю одежду выстирали, — сказал Сгэйль, — и сложили в мешок. Для всех нас будет только лучше, если вы продолжите путешествие в этой одежде.

К чему он клонит?

— Где мой доспех? — резко спросила Магьер. — Если ты думаешь, что я так и пойду незащищенной, ожидая, пока кто-нибудь из твоих сородичей опять решит накинуться на нас… ты сильно ошибаешься.

Сгэйль поднял руки и досадливо вздохнул:

— Ваша безопасность — это моя забота. В этой одежде вы будете привлекать меньше внимания… по крайней мере, издалека.

Лисил только нахмурился. Магьер и в таком виде ни капли не была похожа на эльфа. Хоть ростом она и выше среднего, но сложена совсем не по-эльфийски. А еще Лисил мог бы побиться об заклад, что Винн досталась одежда эльфа-подростка, и все равно девушке пришлось закатать повыше штаны с завязками, чтобы не волочились по земле.

— Я не против, — объявила Винн. — Эта одежда довольно удобная, но я возьму свой плащ.

Снаружи в дом заглянул Оша. Его длинные светлые волосы рассыпались по плечам.

— Готовы? — спросил он по-белашкийски.

У Лисила не нашлось времени гадать, где провели ночь Уркар и молодой анмаглахк. Оше никто не ответил, и Сгэйль продолжал:

— У нас много вещей, а идти надо будет быстро. Если вы не против, один из нас понесет ваше оружие. Если понадобится, оно будет под рукой.

— Что?! — взвилась Магьер. — Мы разоружились только для того, чтобы войти в это ваше селение, — и много ли от этого было прока? Чтобы наше оружие все время оставалось у вас — так мы не договаривались.

Лисил был с ней согласен, хотя и правоту Сгэйля не мог отрицать.

— Пускай несут, — сказал он Магьер, — по крайней мере, до тех пор, пока мы не выйдем из селения.

Магьер обожгла его злым и нервным взглядом. Потом ее вдруг передернуло, и она отвернулась.

— Думаю, что оружие лучше всего нести Уркару, — сказала Винн.

— Нет, — отрезала Магьер. — Его понесет Сгэйль.

Ее выбор озадачил Лисила, но только на мгновение.

Магьер смотрела на Сгэйля так, словно бросала ему вызов. Если им придется отбирать оружие силой…

Лисил понял, почему Магьер так решила, и от этого ему стало не по себе.

Сгэйль не допустит, чтобы их противником оказался неопытный Оша. Если они вдвоем, без предупреждения набросятся на молодого эльфа, ему, скорее всего, не выстоять. Другое дело Уркар — судя по тому, как он прошлым вечером управился с Магьер. Но сам Сгэйль?…

Магьер не забыла, чего ради этот эльф явился в Белу. Если ей доведется отбирать свое оружие у Сгэйля, она ни перед чем не остановится.

Сгэйль поглядел на Магьер и резко кивнул:

— Ваше оружие понесу я. Даю слово.

Лисил положил руку на плечо Магьер, а потом заметил, что Оша молча стоит в дверном проеме, глядя на Винн. Затем молодой анмаглахк опустил глаза, и его длинное лицо едва заметно дрогнуло от обиды. Винн не предложила, чтобы оружие понес он.

Самое странное, что Малец за все это время ни разу не шевельнулся и не высказался. Он тихонько лежал позади Винн, не упуская из виду ни Лисила, ни Магьер. В первую встречу с анмаглахками именно Малец первым пришел в ярость при виде Сгэйля, но сейчас он был насторожен — и только.

Лисил сделал глубокий медленный вдох. Положение с каждым днем становилось все напряженней.

Леанальхам, убрав блюда и миски, вернулась в дом. Она остановилась в проеме, явно не замечая, какое настроение царит в комнате. И стояла так, загораживая всем выход.

— Дядя, — сказала она, — я иду с вами.

Лицо Сгэйля окаменело, а затем на нем отразилось потрясение — анмаглахк просто не поверил собственным ушам. Лисил впервые видел, чтобы он так открыто выражал свои чувства. Прежде чем Сгэйль успел сказать хоть слово, Леанальхам ринулась в бой: