Сэй Алек - Ковчег Рассвета

— Да убоится жена мужа своего, — я положил Карле ладонь на губы, поигрывая увесистым кошелем в другой руке, — А чужого — тем более. Мы богаты, и будем еще богаче.

Вообще-то она добрая, но переживает за меня, считает непутевым… может и правильно. Тридцать лет, а ни жены, ни детей, ни постоянного заработка, да ко всему прочему риск свернуть себе шею на очередном деле. И куда она тогда пойдет, перестарок двадцатисемилетний? Вообще-то замужем она уже была, да овдовела быстро — мужа, стражника из моих подчиненных, в ночном патруле бандиты убили. А через неделю и я из стражи… гм… ушел, так скажем. Открыл свое дело, живу, потихоньку — не роскошно, но все же. И Карла как-то со мной прижилась. Нет, не со мной — не спим мы вместе. У меня. На хозяйстве. Домоправительница.

Я высыпал содержимое кошеля на столик и глаза у Карлы округлились.

— Иан… Откуда столько денег? — ахнула она.

— Монашек поделился, — съехидничал я, — Убери… ну, ты знаешь куда. Оставь только на хозяйство и долги раздать. А чем у нас так пахнет?

— Тима!!! — голос у Карлы как у хорошего сержанта, на весь дом слышно, если захочет, — Что с подливкой?

— Нормально все с подливкой, госпожа Карла! — Тим, вихрастый рыжий мальчишка в фартуке, выскочил с кухни как чертенок из табакерки, — Через две минуты снимать буду, как вы и велели. По клепсидре слежу.

— Иди мой руки, — скомандовала мне Карла, — Сейчас будет ужин. И ты, Тим, иди мой. Дальше я сама.

— Так тяжело же, — возмутился поваренок, — И горячее. А ну как обожжетесь?

— Тогда готовить будешь ты, — отрезала моя домоправительница, — Иди умойся, и хорошенько — понял? Ты котлы сегодня чистил, все руки и мордашка в саже. Что стоим, кого ждем? Бегом давай.

Вот так вот и живем втроем. Тим — сирота, и хотя гоняет его Карла в хвост и в гриву, но чтоб он без ужина остался, или обидеть кто посмел — да она за него мне глаза выцарапает, а уж остальных и точно порвет на тряпочки.

Итак, тяжелый день завершился сытным ужином в тихой, почти семейной, обстановке. Что еще надо одинокому мужчине, у которого только три цели в жизни — поспать подольше, засунуть поглубже, да покушать послаще?

Утро началось немного раньше обычного. Нет, чудес не случилось, солнечный диск поднялся в небеса строго по графику, просто я был вынужден встать из своей уютной и мягкой кровати на час раньше обычного. Не могу сказать, что я был этому безумно рад, но, увы, жизнь приватного дознавателя полна подобных сюрпризов. Этим утром «сюрпризом» оказался преторианец с ехидной, но усталой физиономией, который ввалился в контору на первом этаже чуть свет, и потребовал встречи со мной. Наводившая порядок на первом этаже Карла подобрала юбки, «вознеслась» на второй этаж, и едва не выломала дверь в мою спальню. Пришлось просыпаться. Накинув халат и наскоро ополоснув лицо, я спустился в контору, где, вальяжно развалившись на стуле, боролся с дремотой молодой мужчина в преторианском доспехе. Судя по всему, благородный сэр недавно сменился с ночной стражи.

— Чем обязан, сэр?.. — спросил я, усаживаясь за стол, и с трудом подавив зевок.

— Сэр Страй Корзуна, досточтимый Сайко. Прошу простить столь ранний визит, но дело мое не терпит отлагательств, а вчера я не смог застать вас на месте.

— Простите, благородный Корзуна, — я развел руками, — но мне уже поручено одно дело, и оно занимает все мое время.

— Это отнимет у вас не более пары вечерних часов, — сказал Корзуна, — Но за эти два часа вашего времени я готов заплатить… ну, скажем, двенадцать аурариев.

— Пятнадцать, и я действительно смогу уделить вашему делу не более пары часов.

Деньги лишними не бывают. Конечно, жадность еще никого до добра не доводила, но по трезвому размышлению я решил, что на пару часов от поиска Ковчега Рассвета вполне могу уклониться.

— Хорошо, пускай будет пятнадцать, — согласился преторианец, — Мне нужно, чтобы вы проследили за одной дамой. Мы… довольно близки, если вы понимаете, о чем я говорю, но… я не совсем уверен в том, что она не морочит мне голову. Сегодня, около девяти вечера, она выйдет из моего дома. Я хочу, чтобы вы проследили за ней, а потом рассказали мне, куда она от меня направилась. Вы можете это сделать для меня?

— Безусловно, — можно считать, что полтора десятка золотых мне достались просто так, — Это моя специализация.

— Очень хорошо, — сэр Страй выложил на стол пятнадцать блестящих кругляшей с профилем Арина I, — Сегодня вечером я жду вашего доклада.

Когда ранний клиент смотался, Карла начала меня пичкать всевозможными вкусностями собственноручного приготовления. Когда она успевает напечь пирожков, видимо так и останется для меня тайной за семью печатями. Итак, к Папаше Фико я отправился находясь в редкостно благодушном настроении после удачной сделки и сытного завтрака.

В харчевне было малолюдно. Пара зевающих шлюх, чье ночное дежурство явно затянулось, пяток мелких жуликов, и сам Папаша за стойкой — вот и весь местный контингент на это утро. Не могу сказать, что Фико мне обрадовался. Если честно, то морда у него, при моем появлении, стала кислой, как молоко не первой свежести. Ну, любить ему меня не за что — будучи лейтенантом стражи я доставил сему почтенному мужу немалые неприятности, и сумму «отката», который он мне поставил, Папаша наверняка по сей день вспоминает со скрежетом зубовным. Значит и с меня сейчас попробует содрать три шкуры.

— Что досточтимый будет пить? — процедил Фико, едва я приземлился за стойкой.

— Тёмный эль, — хмыкнул я, — Папаша, мне нужна информация.

— Я ничего не знаю, я нигде не бываю, — пробубнил он, наполняя кружку, — Откуда у скромного трактирщика…

— Фико, — ласково произнес я, — не катайся мне по ушам. Мне нужна информация, и я за нее тебе заплачу. Из стражи я давно ушел, так что никаких понятий ты не нарушишь и в осведомители не попадешь. Мы с тобой деловые люди, так давай уже делать дела. Есть клиент, который с радостью выкупит одну ушедшую у него цацку. Кто шерстит Верхушник?

— Ты что, на рынке не бываешь совсем? — ухмыльнулся трактирщик, — Об этом сегодня весь город говорит. Васса взял одного паренька, по гонялу Лютик этой ночью. Так что, выходит, никто больше не шерстит.

— Папаша, — я отхлебнул эля, — мне не доводилось тебе рассказывать, насколько я натура тонкая и чувствительная? Это очень хорошо, что Васса взял Лютика, но мне нужны те, кто действительно помогал денежным мешкам избавиться от всякой рухляди, а не этот, для отвода глаз нанятый сопляк.

— И это знаешь? — хмыкнул Фико, — Ладно, двадцать аурариев.

— Сколько?!! — опешил я.

— Двадцать. И ни обла не уступлю.

— Тогда эль за счет заведения.

— Идет, — хмыкнул Папаша Фико, — Ну так как, будем делать дела, или в бирюльки поиграем?