Асия Уэно - Радужная Нить

— Мне хотелось поразмяться напоследок, — легкомысленно фыркнул он.

— Что значит, "напоследок"? — я насторожился. — Мы не собираемся застрять в сих благословенных краях, как это случилось с Мэй?

— Едва ли остров стал бы её задерживать после того, как девушка обрела себя, — возразил тот. — Земля Хорая — не для страданий и тоски. Твой отец был прав, это доброе место. Смотри, как красиво!

Мы вышли из рощицы, и вокруг снова сделалось светло, как днём. Миновав травянистый пригорок, за которым последовал другой, а затем ещё и ещё, мы поднялись на возвышенность, представляющую собой отрог вершины. Отсюда Гора казалась даже величественнее, чем с побережья. Скальные зубцы, венчающие её чело, тянулись к светлеющему небу, а бледная предрассветная луна лежала в их оправе, словно жемчужина.

Ю отвлёк меня от умиротворённого созерцания тем, что опустился в высокую траву, подогнув задние ноги, как кошка. Я сел рядом, сделав пометку на будущее рассмотреть, как же устроено его тело: всё-таки из известных мне животных он больше всего походил на оленя. Хотя что им, волшебным существам, до людских ахов и охов? Да, не человек, но чтоб настолько?! Ки-рин… Животное, покровительствующее другим и уберегающее их от убийства себе подобных. То-то его замутило при одном виде крысиной крови! А я думал, это от осознания опасности.

Совсем ничего я о тебе не знал, друг мой, совсем! Да и друг ли? На кой я тебе сдался, такому могущественному? Теперь даже вспомнить стыдно! Волновался, беспокоился, на выручку летел… А было ли тебе это нужно? Какая глупость…

— Но ты ни разу не спрашивал об этом себя, — прозвучал из травы тихий голос.

— О чём? — захлёстнутый вновь накатившей волной отупения, я не сразу осознал сказанное.

— Нужно ли это тебе самому. Что тебе это даст. Ты не искал корысти, и дружба, протянутая в открытой ладони — дар, который способны ценить не только люди. Теперь понимаешь?

Я кивнул, избегая смотреть в его сторону.

— Мне ведь повезло куда меньше, чем Мэй-Мэй, — всё так же едва слышно прошептал Ю, — ей довелось встретить многих, кто стал ей дорог, а мне — только двоих за всю жизнь.

Тоси и?..

— Тебя, недоразумение! — несмотря на подначку, голос прозвучал мягко.

Опять мысли читает. Вот сейчас — наверняка! Ну да, это же Юме, как я мог забыть?

— Не хотелось напоминать тебе, ну да ладно. И мысли, и переживания, — подтвердил тот. — Так что выбрось из своей умной головы то, чему место лишь в дурной.

Почувствовав себя увереннее благодаря этой сомнительной похвале и не только ей, я откинулся на спину, уставившись в небесную бесконечность. Звёзды успели потускнеть, ветерок колыхал метёлочки травы над головой, что-то тёплое щекотало щёку. Ай, это же хвост! Точнее, один из завитков, а остальное…

— А я всё гадал, когда же ты соблаговолишь его заметить, — ворчливо сказал Ю, как только я вскинул голову.

— А ты не подставляй! — прыснул я. — Извини, разве сразу привыкнешь? Тем более, что он тут повсюду…

— Хвосты Химико ему, видите ли, не мешали, — прозвучал едкий ответ. — А мой единственный драгоценный хвост…

— Ладно, разжалобил, несчастный. Впредь обещаю относиться к нему бережно!

— Было бы сказано… Хорошо, разрешаю меня задобрить и тем заслужить высочайшее прощение.

Догадавшись по намёку, я придвинулся ближе и снова занялся гривой. Эх, гребешок бы, расчесать всё это богатство…

— Забыл, где находишься? — строго спросил мой друг. — За чем дело-то стало?

Я вспомнил, как требовал татами в Пустом Сне, а затем усомнился, сработает ли мой приказ здесь. Хотя, Ю ведь сам только что сказал?..

— Могу я попросить гребень? — с поклоном обратился я в никуда. — А то одного ки-рина блохи одолели.

— Остряк… — недовольно заметил тот, и указал носом куда-то в траву. — Бери, раз уж выклянчил. Хотя обманывать нехорошо, нет на мне никаких блох. А вот вежливость — это правильно, она в почёте повсюду.

Гребешок, будто забытый кем-то, был широким костяным, с черепаховыми вставками. Я занялся распутыванием прядей, ки-рин снова заурчал, перемежая горловые звуки удовольствия с капризными просьбами не дёргать, не запутывать и не царапать; за этим занятием нас и настигло утро.

Когда рассветные лучи проросли из-за вершины, я понял, почему Гору Вечной Жизни также именуют Золотой. Камень. Там, где огненные поцелуи солнца касались скал, их поверхность блестела, будто покрытая позолотой. Я спросил у Ю, действительно ли эта громада сложена из драгоценных металлов и камней, как повествует легенда, но тот звонко рассмеялся.

— Кошачье золото так обманчиво! Помнишь сказку о путнике, попавшем в подземное Королевство Кошек и едва унёсшем оттуда ноги? Он ещё и кое-что другое оттуда утащил, отковыряв от облицовки тронного зала Повелительницы.

— Что? — спросил я, обожающий подобные истории. Эта была мне незнакома.

— Золотые кристаллы. Бедняга не знал, как выглядит самородное золото, и принял за него кошачью обманку, которую попытался продать, за что и потерял с таким трудом обретённую свободу. Мораль сей сказки — не воруй даже у негостеприимного хозяина!

Я, прикрыв глаза рукой, вновь посмотрел на роскошное великолепие, являющее собой одну лишь видимость, и подумал, что так даже лучше. Золото сразу напоминает о делах и деньгах, оно выдохлось, утратило аромат прекрасного и волшебного с тех пор, как люди принялись чеканить из него дай-сэны. Так что, если возымею наглость унести камешек на память, он будет для меня дороже любого золота! Переведя взгляд на Ю, я заметил тёплую искорку в его глазах, таких же тёмных и глубоких, как в человеческом облике, и решился.

— Может быть, пора поговорить начистоту?

— Торопыга… Я бы на твоём месте наслаждался последними мгновениями безмятежного существования и продлевал их, как мог! Кстати, этим я и занимаюсь на протяжении всего нашего знакомства.

— Не люблю пребывать в неведении.

— Напрасно. Неведение — истинное счастье, — выразительно покачал головой он. — Но я не собираюсь спорить с таким упрямцем, как ты. Идём.

— Охотно. — Я спрятал гребень за пазуху и поднялся на ноги. — Но куда, мы же только что пришли?

— Остров велик и богат на восхитительные виды. Это место прекрасно подходит для знакомства с Горой, но она же и будет отвлекать твоё неустойчивое внимание от важных вещей. Сейчас я предпочту уголок поуютнее. Например, выше по течению того ручейка, у которого я тебя встретил.

— Ещё кто кого встретил, — пробурчал я, снова пристраиваясь в хвост моему другу. В траве было сложно не наступить на него, а мне казалось, что такого обращения его чувствительный владелец может не оценить.

Забирая слегка вверх по склону, мы вскоре едва не свалились в канавку, над которой травы нависали так плотно, что её не было заметно. По каменистому дну тёк ручей намного полноводнее первого знакомца. Мы попробовали воду, показавшуюся мне столь же сладкой. Наверно, в легенде о том, что родники Священной Горы сочатся медовой влагой вечности, скрывается определённая доля истины. Пить уже и не хотелось, но оторваться не было сил.