Елена Бычкова - Лучезарный

— Атэр, послушай. — Гай старался не смотреть на каменную физиономию эллана, чтобы не разозлиться самому. — Не кипятись. Надо все обдумать. И ты Арэлл, тоже.

— Я абсолютно спокойна. — Произнесла элланка тихим, невыразительным голосом.

Эллан издал звук, напоминающий смешок и кашель одновременно, и отвернулся.

— Юлий говорил дельные вещи, — продолжил Гай, пытаясь сохранить хладнокровие, хотя это было нелегко. — Нам, действительно, пора оценить свои силы и прекратить гоняться за химерами. Мы хотели, чтобы ты заняла место Транквила. Но вышло ничуть не хуже. Юлий, да еще и с покровительством Некроса…

Атэр фыркнул, хмыкнул, оттолкнулся от земли подошвой сандалии, но от комментариев воздержался.

— Надо с чего-то начинать, — продолжил преторианец. — А это пусть маленький, но все же шажок вперед. Юлий знает, что делать. Он справится.

— Гратх — ты идиот, — душевно поведал Атэр, выходя из роли молчаливого слушателя. — Лучше бы ты одел свой красивый полибийский шлем на гнилую тыкву и приставил на место собственной головы. В ней все равно больше мозгов, чем у тебя.

— Слушай, ты…! — терпение Гая мгновенно закончилось. Больше он не собирался выносить выходки элланского щенка. — Мы хотели, чтобы она стала императрицей! — Он ткнул пальцем в сторону Арэлл. — Теперь императором станет Юлий. Не вижу разницы!!

— Не вижу разницы… — голосом тупоумного невежды повторил эллан, передразнивая, и Гратх почувствовал, как кровь начинает пульсировать в висках.

— У нее есть воля, ум и ненависть! — Повторив жест преторианца, Атэр показал на девушку. — А ты позволил Некросу заполучить проводника. Теперь Высший начнет скачивать массы энергии со всей империи. Зальется ею. Он станет сильнее в сотни раз! Пойми это, наконец, своей тупой башкой!!!

— Юлий выбрал порочный путь, — произнесла Арэлл, движением руки останавливая эллана, готового снова заорать от бешенства. — Он думает, будто поможет всем, а на самом деле — лишь погубит себя.

— Он знал, на что идет, — возразил Гратх уже менее уверенно. Преторианец начинал чувствовать тяжесть вины, но все еще сопротивлялся.

— Нет. Он ошибся. Темный никогда не сделает человека равным себе. Некрос будет использовать Юлия до тех пор, пока не высосет до конца. Я знаю, что обещал ему Хозяин. Власть и полную свободу выбора. Но настоящая свобода не та, которую навязывают обманом.

— Короче, — нахально перебил ее Атэр. — Если кто-то устал, надеется на милость Некроса или не устраиваю я лично… — персональный издевательский поклон в сторону Гая, — …тот может отправляться домой и ждать, когда на него польется демонская благодать. Никто вас не держит!

Октавий заерзал, вздохнул, умоляюще глядя на Гратха, но не издал ни звука. Ему хотелось домой, однако он боялся в этом признаться.

— Я никуда не поеду… — с дрожью в голосе заявила Гермия. — Я останусь с лурией Арэлл. Я не хочу обратно в Претикапий…

— Никто никуда не поедет! — Гаркнул Критобул.

Арэлл стремительно повернулась к Гаю, на ее щеках выступил лихорадочный румянец.

— Прислушайся к себе. Что говорит твоя совесть? Ты рад, что твой друг стал заложником демона? Обманом, не по собственной воле. Юлий уверен, что сам решил стать императором, но на самом деле к этому решению его подтолкнул Некрос. Рассказал о нашей беспомощности и нарисовал великолепную картину спасения рэймлян. Это — ложь! Юлий никого не спасет. Только втянет нас в еще большую тьму. — Она обвела взглядом друзей. — Нельзя поддаваться искушению идти дорогой, которая кажется более легкой. Поверьте мне.

— Мы не против тебя, Арэлл, — тихо произнес Гратх. — Мы с тобой. Ты же знаешь…

Вызов пришел неожиданно. Отчаянный призыв зазвенел в ушах с такой силой, что Некрос едва не захлебнулся кофе. Рука дрогнула, горячий напиток выплеснулся на тогу и ошпарил колено.

— Дьявол! — с притворной яростью выругался властелин Рэйма, замирая от радостного предвкушения. Щелкнул пальцами, открывая телепорт, и одновременно уничтожил столик с посудой, стоящий рядом.

Спустя мгновение, из крутящейся воронки в тронный зал вышел Юлий. Огляделся, каменея лицом. Узнал внутреннее убранство храма, где пережил три не самых приятных в своей жизни ночи. Медленно повернулся к демону, по-прежнему неподвижно сидящему на троне.

— Я пришел.

— Вижу, что пришел, — неторопливо произнес тот.

— Я согласен, — сказал будущий император неуверенно и добавил тверже. — Что надо подписать?

— Ничего. Достаточно одного твоего желания. И слова. Ты уверен, что желаешь?

— Да.

Некоторое время Высший молча рассматривал мрачного, ожесточенного юношу. Потом решительно поднялся. Поманил его.

— Иди сюда. Садись. Да-да, на мой трон. Садись, не бойся. Он не отравлен, через него не идет темная энергия Дна. Я просто хочу, чтобы ты сел… Вот так, отлично. Я хочу, чтобы ты почувствовал свободу. Не страх, не отчаяние. Настоящую свободу. Ты всегда был лишен ее. Думал о ней или мечтал. Но на самом деле, ты обретаешь ее лишь сейчас. Осознай это.

«В нем еще много неуверенности, — с удовлетворением подумал демон. — Много сомнений, глупого человеческого отчаяния и жертвенности. Но это пройдет…».

— Юлий, ты можешь продолжать ненавидеть меня. Но, уверяю, таким, как ты, ненависть не дает сил — лишь ослабляет.

— Почему?

Высший усмехнулся. Раз человек начал проявлять любопытство, значит, выходит из состояния отчаянной тоски. Сейчас можно подлить каплю лести.

— Потому что ты умен, Юлий. Ты умеешь разумно извлекать выгоду из любой ситуации, трезво оцениваешь свои возможности и делаешь правильный выбор. Тебе не нужно ненавидеть, чтобы быть сильным. А теперь идем — я проведу тебя в твой дворец…

В этот утренний час Претикапий был молчалив. Лишь тихо шуршал драпировками, потрескивал огнем жертвенников и шелестел осторожными шагами рабов.

Затаились. Ждут, покрываясь испариной от нетерпения, когда явится Великий Господин, чтобы объявить о новом императоре.

Некрос чувствовал, как нервно расхаживает в своих покоях бледный от бессонницы, пропахший дымом погребального костра Клавдий. Грызет ногти и с мольбой глядит в окно, на черный монолит Храма. Как Лолла ерзает на подушках, и ее глупенькое личико, сведенное выражением безутешной скорби, которую она послушно изображала на похоронах, расцветает вдруг от предвкушения грядущей власти. Как подремывают рассевшиеся на длинных скамьях сенаторы, обмениваются ленивыми репликами, скрывая зевки, обмахиваются пальмовыми ветвями, разгоняя запахи пота и благовоний.

Никто не ожидает сюрприза, который подготовил Высший.

Некрос едва сдерживался, чтобы не рассмеяться от удовольствия, представляя, какие станут у всех физиономии при виде кандидата на роль нового императора.