Татьяна Талова - Миротворец

— И г-грязь с-с-смыла, и од-одежду п-постирала, — лязгая зубами, сообщила я старушке.

Галеадзо, недолго думая, сделал то же самое. Я говорила, что дурной пример невероятно заразителен?

А после относительно нормального сна жизнь начала налаживаться. Старушка, назвавшаяся Нией, относилась к тому типу пожилых людей, которых хлебом не корми, а дай повозиться с молодежью. Причем, молодежью считался любой, кто не старше сорока лет. Правда, не знала она, что Галеадзо лет этак пятьсот.

Когда она меня будила, одеяло съехало с плеча, и Ния цокнула языком.

— Что такое? — я посмотрела на свою руку — то ли благодаря снадобью Лаэсса, то ли из-за моей ведьминской живучести, но о памятной битве с магом напоминали лишь два небольших шрама.

— Ерунда, уже все зажило, — успокоила я Нию, быстро натягивая одежду и заправляя кровать.

— Да видано ли дело, чтоб у девицы молодой да статной такой на теле отметины жуткие красовались, — проворчала старушка. — Пойдем, девонька, накормлю вас хоть, а то совсем синие с голоду-то.

Я украдкой попыталась рассмотреть свое отражение в латной перчатке, почему-то валяющейся в одежде, а точнее, оказавшейся вдруг в правой штанине.

— Ничего не синяя, — успокоила я себя. — Так, сероватая…

— Это твои сапоги там в сенях… лежат? — поинтересовалась Ния, доставая из печи горшок.

— Если лежат, то мои, — поразмыслив, ответила я. — Ой, давайте я вам помогу!

— Но-но! — строго сказала старушка. — Я уж сама. Ты сходи лучше, кликни парня со двора, пусть за стол идет. Тоже помогать рвался. Дрова рубит вот, — Ния улыбнулась и этак залихватски, совсем по молодому, мне подмигнула. — Справный паренек, ох, справный! Ты с ним помягче уж, в наше время таких днем с факелами не сыщешь.

Да уж, в наше время, тем более, днем, дроу действительно не сыскать! А сыщешь, так сразу убежишь, только пятки сверкнут…

— Стараюсь, — вслух ответила я. — Только вы, наверное, не так поняли. Он мне просто друг. Спутник. Э-э… На дело вместе нанялись.

— Так вы эти… наемники?

— Ага, — кивнула я. — А я к тому же ведьма.

Я даже глаза зажмурила на тот случай, если Ния станет кричать «Прочь, тьмы отродье пакостное!». Такое уже бывало, в тот раз меня вышвырнули на улицу практически ночью, и моя сумка, посланная вслед, больно ударила по голове.

— А… а вот спину, например, заговорить сможешь? — неуверенно спросила старушка.

— Спину? А что, ломит? — я открыла глаза, Ния рассматривала меня с неослабевающим интересом. — Заговорить не смогу, а мазь приготовлю.

Мазь от ломоты в костях была единственным результатом моих потуг в знахарстве, в правильном действии которого я могла быть уверена. Просто Йоргус, поняв, что здесь он от меня ничего не добьется, вдолбил мне в голову лишь один рецепт, к которому и сам прибегал время от время, ибо маг магом, а годы берут свое.

— Только надо трав насобирать. Или купить. У вас тут травник есть?

— Есть, старый Даян…

— Так я мигом. И не суйте мне свои деньги, это будет подарком!

Появилась возможность хоть чем-то отплатить доброй старушке (ибо плата за постой была скорее символической), так что я быстро натянула свои ужасные сапоги и выбежала на улицу, не слушая ее возражений.

— Ты куда? — Галеадзо с топором выглядел весьма внушительно. Того и глядишь, зарубит к черту. И впрямь надо бы помягче, а то он еще «бессердечного ворчливого типа» не забыл.

— За травой! — нацепляя на лицо глупо-радостную ухмылку, бросила я.

— Здесь пощипай, — с улыбкой предложил дроу, выразительно скосив глаза в сторону мирной Нииной козочки Климки.

— Сам баран, — ответствовала я, прежде чем поняла, что за такое можно получить по голове.

— Я с тобой иду.

— Нет, даже не приближайся! — завопила я, побыстрее захлопнув калитку. — Я тебя боюсь!

— Я страшный?!

— Да! И у тебя топор!

— Еще слово, и кину вслед!

Хм, получилось «помягче» или снова я во всем виновата?..

Избушку травника я нашла почти у самого леса. Даян оказался довольно приятным старичком с длинной бородой, которой позавидовал бы и гном. У него дома по стенам были развешаны пучки трав и засохших цветов, венки и целые ветки, в небольшой кадке с водой плавали совсем недавно сорванные растения, из печи навязчиво пахло одновременно хвоей и ромашкой.

— Я и сам мазь состряпать могу, — пожал плечами Даян, когда я сказала, зачем пожаловала.

— Из колючего семицветника, червеца, полыни, одуванчиков и «лесного уса»? — не поверила я.

— Нет, по-простому, червец да одуванчики.

— Слабо берете, уважаемый! — я позволила себя презрительно фыркнуть — он ведь не знает, что из перечисленных мною лечебных растений я представляю как выглядят в растущем виде только, пожалуй, одуванчики. Потому что мазь для Йоргуса готовилась из уже готовых, высушенных ингредиентов. — Эффект от вашего лечения продержится день-другой, тогда как от моего — месяц.

— Да ладно, — Даян недоверчиво прищурился.

— Оставлю рецепт взамен на травки.

— Оставишь — и травы за полцены.

— Вымогатель, — усмехнулась я, понимая, впрочем, его справедливость.

— Тем и живем, — развел руками Даян.

Я не выдержала и рассмеялась. Потом быстро накарябала на бересте рецепт (Даян с гордостью признался, что знает грамоту и даже когда-то учился гоблинскому языку). Я сказала, что тоже знаю гоблинский, и привела в пример пару общеизвестных фраз, окончательно простившись с образом образованной умной девушки.

— Только вот, — замялся Даян, отдавая мне пучок нужных трав, завернутых в чистую тряпицу, — надо бы тебе еще самой сходить. Сюда, на склон, совсем не далеко, а то тут не хватает кой-чего, а ты быстрее меня сбегаешь, нарвешь.

— А чего не хватает? — я заглянула в сверток, готовясь признаться в собственной несостоятельности.

— Одуванчиков, — вздохнул Даян и виновато посмотрел на меня.

— Хорошо, сама нарву, — хмыкнула я, махнув рукой на прощание.

К Ние я вернулась радостная-радостная и с букетом одуванчиков. Черт знает с чего, но мне здесь очень понравилось. Хотя почему это вдруг «черт знает»? Потому что всегда хорошо, когда с опасного, грязного, а в нашем с Галеадзо случае еще и мокрого тракта попадаешь в тихую, живописную деревеньку с доброй старушкой и веселым травником. В придачу еще и пастух, с которым я познакомилась, пока собирала одуванчики, назвал красавицей… Если и врет, то все равно приятно. Что уж тут поделать, все молодые девушки, даже ведьмы, даже Хозяйки, даже путешествующие с ужасным Темным эльфом, устроены одинаково. Хотя я обычно при этом не хожу с такой счастливой улыбкой. Отучилась. Чем чаще ты будешь показывать свои эмоции, тем чаще у окружающих будет возникать желание тебя предать. А когда человек рад, то может появиться и зависть, тогда вообще берегись.