Татьяна Талова - Миротворец

«Уверена, что не умрешь?» — это тоже вопрос.

«Слово мага-Хозяина», — а это — своего рода обещание…

А сон был темным и пустым, и я не знала, хорошо это или плохо.

Все утро мы спускались с горы, ни словом не обмолвившись о ночном разговоре.

— Путь через ущелье, — провозгласил Галеадзо, когда крутой спуск остался позади.

— Вот только кажется мне, что нас там ждут…

Я, конечно же, накаркала. Так просто люди герцога не уйдут.

— Они нас пропустят, — уверенно сказал Галеадзо, рассматривая живописную композицию «отряд из десяти человек чрезвычайно ненавязчиво перекрывает горное ущелье». — Я ушел тогда беспрепятственно, они лишь молчали и смотрели вслед.

— А сейчас опомнились…

Девушка и дроу переговаривались и не делали ни шага вперед. Боруна решительно тряхнул головой пошел к ним.

— Командир…

— Молчи, бестолочь! — сержантик тут же заткнулся. Остальные просто наградили его тяжелыми взглядами.

— Мы думали, вы ушли дальше, — Боруна ляпнул первое, что пришло на ум. — Только вот там нехорошо. У ребят голова начала болеть, кто-то совсем идти не мог.

— Руос-ас-Карна не пускает, — прошептал дроу.

— Не знаю такой. Только вот… В общем, держи, — Боруна протянул эльфу полупустой мех с водой. — Неизвестно, есть ли там источники, так что пригодится, а нам с ребятами хватит, чтоб до Носьвы добраться. Держи, не отравлено.

Дроу задумчиво покосился на подарок. Потом усмехнулся. Темный эльф. Неправильный какой-то эльф, на человека похож больше, даром что глаза горят и кожа серая, как у нечисти какой. А эльфы, они ж такие… вечные и прекрасные, а не человечные. «Ишь ты, — подумал Боруна, — и улыбка человеческая совсем, и клыков что-то не видно…». И улыбнулся в ответ.

— Верю…

— Удачи вам, что ли… — Фалассий кивнул ведьме. — Уж прости ты нас.

— А что герцогу скажете? — а Хозяйка, похоже, до сих пор не мыслит, что начальник столичной стражи вот так легко их отпускает.

— А правду скажем, — пожал плечами Боруна. — Герцогу врать нельзя.

Ведьма недоверчиво нахмурилась.

— Да просто ваше дело, видать, важнее, — вздохнул Боруна. — И это любой бы понял, если б увидел, как тебя тогда… выворотило…

Ведьма виновато (если глаз не обманывает) потупилась.

— Да хорошо все, милая. Ну, бывайте…

Боруна скомандовал уходить. Солдаты улыбались и хлопали друг друга по плечам — сказать кому, ведь не поверят, что такое быть может — что дроу человека (причем жалкого дурака, которого сам Боруна не переваривал) спасает, а ведьма в зверей да птиц обращается… Не поверят. «Но нужно постараться — чтоб поверили», — внезапно подумалось Боруне.

Я изумленно глядела на проходящий мимо отряд. Ни страха в глазах, ни ненависти. Интерес, любопытство, уважение. Только белобрысый сержант низко-низко наклонил голову и глядел лишь под ноги.

— Знаешь, Галеадзо… Я думаю, дроу не так уж долго будут жить под землей. Смотри, как все быстро меняется в этом мире, — проговорила я.

— Серьезно?.. — Галеадзо прищурился.

— А сам-то ты как думаешь? — улыбнулась я. — По крайней мере, есть шанс, что люди выбросят из голов эти дурацкие страшилки про жителей подземелий.

Галеадзо на секунду задумался, разглядывая подаренный мех с водой, а потом повернулся и крикнул вслед отряду:

— Командир! — черноволосый оглянулся. — Темные эльфы никогда не приносили жертв! Тем более, не воровали людей!

— Верю! — прокричал в ответ тот.

— А еще у нас красивые города и хорошее оружие!

— Да ты никак торговые связи налаживаешь?! — выкрикнул кто-то из отряда, вызвав всеобщий хохот, а начальник кивнул:

— Верю, дроу, верю! Свидимся еще! И ведьму свою береги, она у тебя бешеная…

Дроу улыбнулся. Только когда весь отряд скрылся из виду, он повернулся ко мне

— Он сказал, что верит.

— Он так громко это сказал, что я тоже, представляешь, это слышала, — не удержалась я. — Только про «бешеную» — это он все-таки зря.

— Да ладно, все верно подметил… Да, вот уж не думал, что буду «торговые связи налаживать» с людьми.

— Ну, о том, что про тебя накрости сказки начнут сочинять, ты тоже не догадывался. А видишь, как все повернулось.

— Теперь хоть действительно на поверхность возвращайся, — дроу поправил сумку. — Ну что, бешеная моя, дальше идем? Совсем немного осталось.

Я улыбнулась, хотя настроение, ненадолго поднявшись, вновь упало. Ага, осталось совсем немного — пройти в эту жуткую башню, найти черт знает что и умудриться его оттуда забрать… И еще выжить было бы неплохо, а то тут Зов, видите ли, самой смерти… Совсем немного!

Но с другой стороны… Если на миг остановиться и посмотреть назад — быть может, осталось действительно немного по сравнению с тем, что было сделано?

Я в последний раз оглянулась и бодро зашагала вперед, через ущелье.

…А где-то за уже пройденным лесом стояла маленькая деревенька Носьва. Там, в избушке на окраине, на широкой скамье, под толстым стеганым одеялом лежал маг. Травник Даян сидел неподалеку, перебирая разные растения и связывая нужные в пучки. Маг наблюдал и изредка давал советы, всегда дельные, надо сказать. Слабость постепенно проходила, он даже вставал иногда, и во многом это была заслуга Даяна.

— Это надо же, такое колдовство творить, — в очередной раз возмущался Даян. — Ясно, почему мне бабушка говорила, что с травами — оно и людям польза, и самому спокойней будет…

— Ты еще ученицу мою не видел, травник… В тринадцать лет — геллеренум… демон высший, страшилище этакое… — кривил тонкие губы маг.

— Видел-видел, — фыркал Даян. — Сказал бы кто другой, что ты ее учил — я бы не поверил… Боишься за нее?

— Боюсь. Но и дров наломал порядочно. Сам виноват.

— Так плохо же ты ее знаешь, раз думаешь, что, послав за ней людей, прощенье получишь.

— Не надо мне ее прощенья, — отмахнулся маг. — Жива бы была — и ладно.

И что-то такое звякнуло в голосе колдуна, что травник, нахмурив седые брови, внимательно взглянул на своего нежданного гостя.

— Дурак я, — пробормотал Йоргус. — Дурак. Слабовольный.

— Со слабой волей в магах нечего делать, — жестко рассудил Даян. — Чего сотворил, ну-ка говори. А потом решать будешь, как дальше быть. Наколдовал что пакостное?

— Нет, — бесцветным голосом отозвался маг. — Чего уж молчать теперь… Учить взялся. Не то чтобы сдуру, скорее — из гордости.

— Так и гордись. Ученица сильная и упрямая, видать, — усмехнулся Даян. — Вернется твой отряд, несолоно хлебавши.

— А и может, — вздохнул маг. Ясно было, что рассказал он далеко не все. — Что ж делать-то теперь?

— Удачи ей пожелай, — посоветовал травник. — Хоть мысленно, а все одно — поможет.

— Тоже бабушка говорила? — хмыкнул собеседник.