Рус Лакмен - По ту сторону зеркала

Их, уменьшенную в количестве группу, грубо затолкали в один из королевских винных погребов. Это был огромный подпол, уже пустой — его уже успели начисто очистить. В погребе было прохладно, зато светло — эти дикари не отобрали лампы — то было благой с их стороны. Никого не разлучили: все из оставшихся шестнадцати человек, даже Элисар и раненные оказались здесь же. Потом захватчики, развязав их, звякнули ключами и захлопнули за собой здоровенной дверью.

Доселе не решавшиеся шевельнуться товарищи, как только оказались одни, немедля кинулись к своим раненным друзьям на помощь. А Тарук и Яконт, оба потерявшие близких друзей, подбежали к бесчувственному Элисару. Он был бесцеремонно оставлен на холодном каменном полу. И еще дышал.

Переместив его на единственную деревянную скамью и осмотрев повнимательнее, Тарук, после странной беседы с предводителем и трагедии ставший негласным набольшим, обнаружив, что рана находится в правом бедре, с тревогой размышлял…Но что странно, думал он про себя, она незначительная и совсем не могла стать причиной такого глубокого обморока? Среди нас есть раненые с куда серьезнейшим поранением и все они находятся в бодрости? Как объяснить эту ситуацию? Тут кто-то выкинул, что это колдовство или, по крайней мере, отрава.

— Возможно! — произнес Тарук задумчиво, отлично помня, то свинцовое наваждение и появившегося за ним, словно сам черт, всадника в черном. — Ох, не нравится мне все это…

В это время дверь погреба заново отворили. Забежало шестеро верзил и один из них, зычно ломая язык, крикнул, чтобы все отошли к противоположной стене от двери, а пять его приятелей, тыкая своими пиками, принудили всех, даже раненных, разом привести это во исполнение. Затем, забежало еще столько же вооруженных людей, и встали на почтительную шеренгу, точно ожидая появления за собой, еще кого-то важного. Так и вышло — появилась особа, точнее появились два субъекта. Первый человек, отчего-то стазу вселивший всем мысль, что тот и есть человек, являющийся виновником и чинителем всего того несчастья, что происходило в последнее время, и что он и есть причина случившейся войны, стоял со злым величием, облаченный в узкую одежду длиной до пола, из плотной блестящей черной материи. Лицо скрывал капюшон, и поэтому разглядеть человека было не возможно. А второй, представлял из себя некого скользкого типа, весьма противного лицом, а его желчные и подлизлевые глаза, делали это лицо змеиной и, надо было думать, что это обычный низкий холуй.

Окинув взглядом элисарцев, (те усиленно всматривались в прорез капюшона, пытаясь рассмотреть его недра, но не добивались никакого результата, поскольку свет от ламп этого не позволял), капюшон посмотрел на самого Элисара. И издав звук злорадной усмешки, человек медленно снял свой головной убор. И все удивленно ахнули, кто с ненавистью, кто отчаянно.

Перед ними стоял Ферус собственной персоной, с наигранной отеческой улыбкой и таким благочестейшим чуть сердитым видом, точно сам Бог явился к ним на землю, дабы покарать провинившихся перед ним людей — его детей, но поменявшим в последний момент свою всемогущую волю, дабы предоставить им последний шанс на исправление. Постояв в этом положении, без сомнения наслаждаясь обстановкой, он лениво заговорил:

— Ба, кого я вижу, не уж-то это те озорники, коих я поставил в угол, кажется, именуемый, Туманным Замком! Вот так встреча! Не ожидал! Да, думается мне, и вы тоже! Ха, как я вас понимаю! Эх, скажу я вам, как не хорошо поступили, беспомощные вы мои, что ослушались меня, сбежав оттуда. Не хорошо сделали! Ну и что из этого вышло? Ничегошеньки, да? То-то! Сами знаете. Что же теперь делать?.. Хм…

А это кто? — сказал он, склонившись над бесчувственным полководцем, — Ага, припоминаю, это же, как его, Элисар. Да, точно Великий полководец Элисар. Ох, какой бледненький, что с ним случилось? Совесть так замучила что ли? Кажется, он в прошлом что-то плохое натворил, а?! Ой, вспомнил, он же погубил нашего славного короля: то ли видел, как тот падал с обрыва и не смог помочь ему спастись, то ли сам приложил в это дело руку? В общем, неизвестно. Ну, уж, если он, не чист на руку, то за такое дело и в правду можно не только от совести вот так иссохнуть и побледнеть, но и в аду гореть вещным огнем, волк меня знаешь! Хм… — Ферус погладил подбородок. — Только вот, скажу я вам, зря он себя обрек на самоуничижение, поскольку, сдается мне, что ваш почтенный Элисар, вовсе не имеет к этому никакого отношения.

Кстати, что ты стоишь? — обратился он к своему спутнику с изящным движением, — Помоги нашей сонной мухе выйти из этого дурацкого оцепенения. А то тута мы говорим про него, а он ничего об этом не знает, как-то не хорошо даже с нашей стороны, я бы сказал непочтительно. Ведь могут подумать, что я за его спиной тут шашни плету!

Второй, как вы и поняли мой читатель, был ни кем иным, как Дьякон. Он будто ждавший этого момента, мигом подскочил к Элисару. И Тарук, испугавшись за жизнь полководца, хотел было броситься и задушить прощелыгу на месте, но был остановлен — два острия коснувшихся о его грудь пика, не позволили его умыслу сбыться. Метнув на Тарука молнией из глаз, от чего в сердце у последнего похолодело, точно о его грудь коснулись неким ледяным кинжалом, Дьякон, протянув руку, провел ею по лицу больного и, что-то бормоча себе под нос, отошел. И все почувствовали непонятную свербящую боль в голове. Тарук почувствовав очередное влияние чего-то внешнего, и еле удержался на ногах, в глазах его потемнело, а все конечности так и норовили подкоситься и предательски швырнуть на пол. Он удержался. Протерев замутившиеся глаза, еле отходя от головной боли, он увидел, как Элисар пошевелился. Страхи, к его облегчению, не оправдывались, поскольку у того цвет лица начинал приходить в норму. Все смотрели с замирением сердца, вконец уверенные, что это магия.

Элисар открыл глаза. Первое время, он смотрел, будто ничего не видел и глаза его, казались, были из стекла, но потом он заморгал и, повернув голову в сторону Феруса, окончательно ожил. И тут произошло весьма интересное событие, чуть не ставшее переломным моментом в развитии истории государства Далая, ибо лишь по воле чистой случайности (или же злого рока) эта история не потекло по другому руслу, которое, могло стать счастливой: Ферус, зачинщик злодейства, чуть не лишился самого себя. Все произошло очень быстро, за какие-то доли секунды, поэтому многие даже не увидели и не поняли что произошло. А все проистекло так: Элисар, видимо, уразумев, что рядом с ним стоит его злейший враг, вскочил на ноги, как внезапный ураган и, на ходу отбирая меч у одного стража, в бешеном порыве прошелся клинком по пространству, где находилась шея Феруса. И не удачно — меч, рассекая воздух, лишь беспомощно отлетел к стене, ибо в последний миг Ферус успел отскочить, а его телохранители дать отпор.