Андрей Круз - У Великой реки. Поход

Куртка была распахнута, Лари упёрлась руками в бока, подчеркнув тонкость талии и заодно обтянув тончайшей шерстью чёрного свитера высокую грудь. Чёрный тюрбан из тонкой многослойной ткани охватывал её лоб, прятал рожки, проходил под подбородком, и бледное лицо с яркими губами и глазами выделялось на его фоне как портрет, с любовью выписанный лучшим живописцем. В общем, требуемый эффект достигался сразу — если ты и хотел что-то вякнуть против столь бесцеремонного вторжения, то слова у тебя прямо в глотке застревали.

— Даме предложат сесть? — спросила она наконец. — И нальют чаю?

Я спохватился, отвёл глаза. До того, как она вывела меня из состояния ступора, я просто её разглядывал с ног до головы.

— Да, разумеется. Присаживайся!

С этими словами я отодвинул от низкого стола одно из своих простеньких кресел и сделал приглашающий жест. Она уселась в него, закинув одну длинную ногу на другую, затем напомнила:

— И чаю! А то я даже не завтракала сегодня — так быстро убежала.

— Убежала? — удивился я.

— Нет, не убежала, разумеется. «Убежала» — это гипербола, преувеличение, если угодно. Я просто ушла от Василия, — улыбаясь и глядя мне прямо в глаза, проговорила она.

У меня в голове облаком заклубились некие образы весьма эротического содержания, исходящие из того, что полудемонесса уже не является подружкой моего приятеля-некроманта. Образы возникли сами, безо всякого участия с моей стороны, поэтому я укоризненно посмотрел на Лари. Она ослепительно улыбнулась, сверкнув идеально ровными белыми зубами с двумя весьма заметными клыками.

— Прекрасная и восхитительная Лари! — вычурно и неискренне обратился я ней.

— Да? — изобразила внимание «прекрасная и восхитительная», подняв на меня изумрудные глаза и ободряюще улыбаясь.

— Могу я попросить вас не практиковать в моём доме вашу природную магию? Я и так на всё согласный, зачем усугублять и без того сложное положение хозяина?

— Чем сложное? — удивилась она. — Я тебе не нравлюсь? Или нравлюсь, а ты стесняешься сделать мне откровенное предложение? Так не стесняйся! Ничего не надо стесняться. Это естественное желание.

Я чуть было не спросил — а что она ответит на такой вопрос, — но спохватился, сообразив всё же, что вопрос будет как минимум неуместным, а как максимум поставит на мне печать неисправимого дурака. В моих же глазах.

— Я другое спрошу, — сказал я, проглотив слюну. — Почему…

— …я пришла к тебе домой? — закончила за меня Лари.

Терпеть ненавижу, когда мои вопросы заранее угадывают. Это сбивает с мысли. И заставляет себя чувствовать намного глупее собеседника.

— Да, именно, — сдержанно кивнул я.

— Ну… я рассталась с Василием, — начала она, явно попутно обдумывая свою речь. — Василия кто-то познакомил с двумя девушками марани, и он сделал стойку. Заявил, что ему нужна охрана, он стал недопустимо знаменит среди своих потенциальных врагов и так далее. В общем, всё то дерьмо, которое говорят мужчины, которые хотят нанять марани.

— Ага… вот оно как, — протянул я.

Кое-что прояснилось. И всё это очень-очень напоминает Ваську, который был необыкновенным бабником. Далеко к югу, у самого океана, живёт аборигенный народ марани. Живёт в местах, не слишком пригодных для земледелия, и к тому же с весьма плохим рыболовством: в этом месте берег переходит в бесконечные песчаные отмели, над которыми никакой рыбы не поймаешь — ей там есть нечего. Зато вокруг было множество иных племён, враждебных племени марани, с которыми им приходилось воевать, а ещё там были демоны пустынь, от которых тоже приходилось отбиваться. И марани стали опытными, сильными бойцами, причём независимо от пола: ввиду малочисленности у них не было возможности позволить себе роскошь освободить женщин от воинских обязанностей.

В общем, к добру ли, к худу ли, но марани стали хорошими бойцами, а затем, подобно средневековым швейцарцам, стали предлагать себя в качестве наёмников. И стало наёмничество почти что единственным источником доходов этого народа.

Наёмников-марани ценили. Верные, никогда не меняющие сторону, пока наниматель платит, никогда не отступающие без приказа, они пользовались большим спросом на рынке «военной силы». Когда мы, пришлые, начали менять облик воинского искусства в Великоречье, марани поняли, что консерватизм экономически не оправдан. И сразу же начали обучаться обращению с огнестрельным оружием. А вскоре прекрасно его освоили.

Это о марани вообще. А о наёмницах из марани следует сказать отдельно. Их служба была ещё более востребована нанимателями. Прекрасные стрелки, умеющие драться холодным оружием и голыми руками, эти женщины внушали уважение. Но дело в основном даже не в этом, а в том, что эти воительницы свой контракт с нанимателем воспринимали очень уж буквально, и если обязывались выполнять ВСЕ поручения, то именно ВСЕ и выполняли, старательно и честно. Ни в чём наниматель не встречал отказа, пока выплачивал им ежемесячную плату, весьма немаленькую.

Следует при этом отдать им должное — в большинстве своём маранийки были красивы своеобразной диковатой красотой. Стройные, сильные, с чёрными прямыми волосами, заплетёнными в длинные косы, свисающие до низа спины. Хищные лица с чуть горбатыми носами, огромные чёрные же глаза — такой тип зачастую очень нравился мужчинам из северных краев.

Поэтому любой состоятельный человек, не соединённый узами брака с ревнивой женой, стремился завести таких охранниц. Кто лишь в мечтах, опасаясь насмешек окружающих, а кто и в открытую, вроде Васьки. Мало того что редко встречались телохранители лучше, чем они, так ещё и… опции всякие, и никакой дополнительной оплаты за дополнительные услуги. И как вершина всего — маранийцы и маранийки с детства обучали своих воинов воевать не только с людьми, но и с чудовищами, и с силами потусторонними.

Понятное дело, что патологический бабник Васька, наткнувшись где-то на пару мараниек, ищущих нанимателя, загорелся идеей обзавестись телохранительницами. Я даже подозреваю, что он при этом намеревался не рвать отношений с Лари, подсунув ей какую-то относительно похожую на правду историю, хотя бы даже ту, которую она упомянула — про «потенциальных недругов». Но гордая дочь народа тифлингов послала его куда подальше, собрала вещички и хлопнула резной дверью Васькиного терема. Этого и следовало ожидать.

Чего ожидать никак не следовало — так это того, что она придёт ко мне. Я и не ожидал. А она возьми да и приди. А теперь сидела, развалившись в моём кресле и положив ногу на ногу.

— Мм… а что ты…

— …планирую делать дальше? — опять закончила она вопрос за меня.

— Да, именно.

— Вы же завтра едете в Тверь?