Андрей Круз - У Великой реки. Поход

Вот за такого наёмника и принял меня поначалу Иван Бочаров. И обрадовался он потому, что понял — не будет никакой пьяной драки, и уехать, не заплатив, я тоже не попытаюсь. Вот и разговорился. Хотя по жизни был мужиком молчаливым, как бревно.

— А что про банду слышно? — спросил я его.

— Про «Ласок» этих, что ли? — переспросил Иван.

— А что, другие есть?

— Есть, конечно, — кивнул он косматой головой. — Куда нам без них? Эти себе рекламу сделали с почтой этой самой — все и забегали. А остальные меру знают, на глаза не лезут, посреди бела дня в городах не палят, вот к ним интересу и нет никакого. Егеря третьего дня четверых поймали из какой-то другой банды, да и повесили у дороги без всякого суда, по-домашнему. И что? Ничего, никто и не говорит — у нас это дело житейское.

— А с почтой как вышло? — спросил я о животрепещущем.

— Проще некуда, — отмахнулся Иван. — Подъехали прямо к воротам, чин чином, шагом, винтовки за плечом, колонной по два. У нас в Бродах уже лет десять как тихо, с тех пор, как эльфы тогда напали. Вот на воротах их и проспали. Подпустили близко, те разговор завязали, даже бумагу явили какую-то. И так, за разговором, на всех револьверы наставили.

Я кивнул. Эту часть нападения я примерно так себе и представлял. По-другому бы у маленькой банды не вышло. Не атаковать же им село в конном строю, под очередями крепостной крупнокалиберной «спарки»? А расслабившийся караул в воротах всегда может подпустить к себе кого угодно. У разумных людей давно на въезде шлюз имеется, чтобы с ходу не ворваться, а тут его и в помине нет. Пять человек караула да шлагбаум. И рваную шапку против короны поставлю: не было никого у пулемёта. Спустился расчёт пулемётный вниз — лясы почесать, папирос покурить с товарищами. Расслабились. Только нечисть их и пугала в последние годы.

— Вот… — продолжил тем временем Иван. — А остальные, человек десять, с ходу рванули к почте. Тут по прямой минуту всего, доскакали мигом. Двое стражников пьяными валялись на сеновале со служанками из «Дурного болота», а ещё двое даже за стволы схватиться не успели, как их положили. И пошла стрельба. Бандиты не дураками оказались, они ещё по улицам тут гарцевали и по окнам палили — не поймёшь, на что напали. Поэтому народ и не сообразил, куда бежать, в кого стрелять.

С этим тоже всё понятно. Народ тут всё же приграничный, ко всему привыкший и всё повидавший, у каждого в доме по хорошему ружью или винтовке имеется. Борода с Батыем тут стволы ящиками продают, самый товар. Если бы сообразили люди, что к чему, то банда могла бы из деревни и не уйти: всех бы положили. Но так — запутались, не поняли, вот те без потерь с казной и утекли.

— Ну а бандиты хранилище вскрыли, сундук им почтмейстер отпер, после того, как ему дуло в нос сунули, да по шее насовали, деньги собрали — и свалили. А тут и жандармы проснулись наконец. Покидались в машины, кто в чём был, рванули следом. Без ума, без порядка. Им даже кричали — мол, куда так прётесь? А они, болваны глиняные, решили, что банда теперь бежать будет, доколе сил хватит.

— И что вышло? — заинтересовался я.

— Поворот, что сразу за верстовым столбом, знаешь?

— Ну…

— Вот за ним их и встретили, где колея в лес отходит. Как дали с двух сторон, так на первой машине никого целого и не осталось. Двоих наповал, а остальных поранили. Вторая машина встала вроде как оборону занимать, а банда дожидаться продолжения не стала да и ушла в лес. Десяток конных жандармов пытался их по следам найти позже, да уже без толку. У них, видать, амулет был, что следы заравнивает.

Есть такие амулеты, не спорю. У меня у самого такой в рюкзаке хранится, в кожаном футляре. Но, разравнивая следы обычные, он оставляет магические. Разве в Бродах колдунов нет? Двое или трое точно есть. Пусть звёзд с неба и не хватают, но магический след найти бы сумели. Об этом я и спросил.

— Чего не знаю, того не знаю. Трифона-колдуна туда возили, было дело, но не нашли никого. В волшебных делах я ни уха ни рыла, — мотнул головой Иван.

Особо удивительного в таком повороте событий тоже нет, если главарь в банде толковый. Тут заровнял амулетом, там без амулета по воде или камням прошёл, потом ещё с амулетом. А если и у них есть колдун, пусть и не сильный, то скрыть след он не сможет, а вот размыть, размазать — это запросто. Хотя давно я о бандах с колдуном не слыхал, давно. Такая банда сразу начинает представлять серьёзную опасность. К счастью, у колдунов хватает и других способов на жизнь себе зарабатывать, и неплохую, вот и не рвутся они по лесам от поимщиков прятаться, разве что совсем слабенькие да недоучки.

В общем, я оставил машину в мастерской с обязательством забрать её с рассветом, а сам пешком направился обратно, но не в гостиницу, а в упомянутый трактир «Дурное болото», где и должен был встретиться с дамами.

Моё внимание привлекли стоящие у крыльца три очень пыльных и заляпанных дорожной грязью «козла», заваленных и обвешанных по бокам тюками, на двух из которых были установлены вертикальные железки, очень напоминающие пулемётные турели. А машины гражданские, серого цвета. И пулемёты для гражданских во всех Новых государствах — а в Старых тем более — были нелегальны. Значит, из Гуляйполя транспорт. Там-то всё можно, что ни придумай. Анархисты. Сюда с пулемётами не поехали, не рискнули, но в своих пределах раскатывают. Значит, те самые «охотники за головами» нарисовались на местном горизонте. Жди проблем. Эти люди с проблемами обычно под ручку ходят.

Я поднялся на крыльцо, открыл рывком деревянную дверь и вошёл внутрь. И сразу всё стало ясно. Трактир был полон, но больше всего привлекали внимание две молодые женщины за дальним угловым столом, которые Лари да Маша, и компания аж из восьми — я сразу пересчитал — разнообразно, но практично одетых мужчин, расположившихся возле стойки. Долгий путь на машинах в Броды их, видимо, утомил — а «козлы» принадлежали им, без сомнения, — вот они и расслаблялись быстро потребляемой водкой. И уже здорово окривели. Но вели себя пока относительно пристойно.

Они ангажировали игравшего в трактире гармониста, который старательно тянул в стороны меха своей тальянки, а трое из наёмников нескладно выводили: «Сам весь в слезах своей любезной, он так учтиво говорил!..» — то есть классический «Шумел камыш», — адресуясь явно к нашим колдунье с демонессой. Те взирали на импровизированное трио спокойно, не поощряя к развитию отношений, но и без брезгливых гримас.

Я присмотрелся к компании. Состав смешанный. Половина явно из пришлых, вторая половина — аборигены. Два нордлинга с короткими светлыми бородами и болтающимися по бокам лица косами, двое откуда-то с южного побережья — худые, горбоносые, темноглазые, смуглые. Все в традиционных для наших мест длинных пыльниках, сейчас небрежно сброшенных на стойку и один из столов. Все с пистолетами и револьверами в кобурах, из-под брошенных плащей видны приклады карабинов и винтовок, строго самозарядных, сваленных на стол. Полный набор.