Светлана Крушина - Золотой холм

Ответ пришел пугающе быстро. Между Марикой и Элейной никакой связи не было, но зато была связь между Марикой и Нэлем. А Элейна, — это тан помнил очень хорошо, — говорила о молодом маге странные вещи. Он произвел на нее очень сильное впечатление. Могла ли Элейна убежать к Марике, имея в виду отыскать мага? Едва ли. Но все же тан решил не исключать из рассмотрения такую возможность.

И еще одна тревожная мысль пришла на ум благородному тану Алю. Марика была связана еще и с Арьелем. Музыкант же казался человеком, питающим слабость к прекрасному полу. На красавицу Элейну он смотрел с откровенным восхищением… но, правда и то, что он держался с ней весьма почтительно — еще бы он, бродячий музыкант, позволил себе какую-нибудь дерзость по отношению к благородной девице! Но Арьель и сам был весьма хорош собой. Не приходилось сомневаться, что многие женщины дарили его своей благосклонностью. Как знать, не влюбилась ли в него Элейна? Молодым девушкам нравятся такие красавчики, а у этого еще к тому же и язык славно подвешен, и голос сладок… Мог он склонить благоразумную Элейну к побегу?

У тана голова закружилась, когда он подумал об этом. Сцепив зубы, он расхаживал по кабинету и размышлял: если музыкант, в самом деле, соблазнил девчонку, то гнить ему в подземелье до конца своих дней. Тан готов был забыть обо всей той симпатии, которую он к Арьелю испытывал.

Он решил, что наутро отправится прямо к Марике и узнает все наверняка. Эта мысль принесла ему некоторое успокоение.

Кай попросился было с отцом — он чувствовал себя более всех виноватым в несчастье, и потому тоже хотел непременно ехать на поиски сестры.

— Нет, — возразил тан. — Ты останешься. Здесь ты нужнее. Кто-то же должен заниматься делами.

Тан вошел в избушку, не спросив разрешения, без стука. Две женщины сидели за столом, склонившись над рукодельем. Видимо, в ту минуту у него было очень нехорошее лицо, потому что они вдруг отпрянули.

— Так! — хмуро сказал он, глядя попеременно то на Марику, то на Элейну. — Все-таки ты здесь. Я не ошибся.

— Отец! — Элейна вскочила и бросилась к отцу. Она хотела обнять его, но он отстранился и взял девушку за плечи. — Я… как ты меня нашел?

— Ты еще осмеливаешься задавать вопросы? Ах ты, негодница! Нет, это я буду тебя спрашивать, но не сейчас и не здесь. Сейчас мы поедем домой, и вот дома ты все объяснишь. И молись богам, чтобы твоим объяснения показались мне убедительными.

Элейна тихонько вздрогнула и опустила голову. Вся она поникла, как увядший цветок. Марика тяжело встала и, кутаясь в свою извечную меховую накидку, подошла к гостю. Тронула его за руку.

— Ваша дочь не сделала ничего плохого, господин тан, — проговорила она больным, охрипшим голосом. — Ее помыслы чисты. Поверьте мне.

— Предоставьте мне самому разбираться с дочерью, сударыня, — сквозь зубы отозвался тан. — И, между прочим, к вам у меня тоже имеются вопросы.

— Так спрашивайте.

— Не здесь. Вы тоже поедете со мной в замок, там и поговорим.

— Никуда я не поеду! — возмутилась Марика.

Тан начал терять терпение.

— Послушайте, сударыня. У вас есть выбор: или едете со мной по доброй воле, или я привяжу вас к седлу, как поклажу. Вы вроде бы мудрая женщина, должны понимать, что для вас лучше.

Марика молча заглянула ему в глаза, и он вдруг потерял дар речи. Гнев его вдруг остыл. За те несколько секунд, пока Марика смотрела на него, он прочел в ее взгляде многое. Очень многое. Жаль только, что сразу же все забыл, как только ведунья отвернулась. Осталось только ощущение какого-то странного, глубинного, хотя и очень слабого родства ведуньи и Нэля. Родства на уровне разумов… и взглядов.

— Что с вами стряслось, господин тан? Вы как будто не в себе.

Тан тряхнул головой, сбрасывая мистическое оцепенение.

— Довольно уже болтовни. Только один вопрос, прежде чем мы поедем. Скажите — и прошу не лгать! — где сейчас ваш знакомец Арьель?

Элейна, услышав это имя, вздрогнула, и тан заскрежетал зубами. Неужели правда?! Марика, однако, ничуть не изменилась в лице. Покачала головой:

— Этого я не знаю. Он ушел две недели назад.

— Ладно, поверим… А что насчет нашего общего знакомого Лионеля из Аркары?

— Не знаю, в мире живых ли он теперь, — вздохнула Марика с искренней печалью. — В последний раз я видела его после Самайна, и с тех пор не получала уж никаких весточек. Боюсь, он погиб.

— Как же, погиб… Он переживет всех нас, — хмуро сказал тан. — Ну хорошо же, сударыни, пошевеливайтесь. Лошади ждут.

— Можно мне взять кое-какие вещи? — очень спокойно спросила Марика.

— Только поживее.

Элейне запретили покидать ее апартаменты. Все двери по приказанию тана заперли на ключ, а у тех единственных, которые остались открытыми, стояла стража. Внутрь допускались только две служанки, чью честность и преданность тан не ставил под сомнение. Они приносили Элейне еду, помогали ей одеваться и раздеваться, и сидели с ней, пока она рукодельничала — чтобы она совсем уж не погибла от тоски.

Марика получила в свое распоряжение несколько комнат, достойных самой королевы. Они были роскошно убраны и обставлены, но ее это не радовало. Она не знала, чем заняться в замке, и могла только прогуливаться по коридорам и внутреннему садику, благо ей никто не запрещал выходить из комнат.

Несколько дней тан вовсе не заходил к дочери, пытаясь справиться с гневом. Он хотел поговорить спокойно, и пока избегал с ней встречаться, только приказал служанкам сообщать ему обо всем, что она говорит и делает. С утра до вечера он просиживал в кабинете с Каем, разбирая дела: юноша по незнанию допустил несколько ошибок, и требовалось срочное вмешательство опытного управителя. Служанки исправно приносили хозяину известия об Элейне. Она тосковала, плохо ела и часто плакала. Тан был озадачен. Элейна даже в детстве отличалась исключительной сдержанностью в проявлении чувств. О чем — или о ком — она могла плакать? Уж не о музыканте ли?

Успокоившись и остынув, тан, наконец, отправился в комнату дочери. Элейна встретила его в нарядном платье, с убранными волосами. Она хоть и вынуждена была сидеть взаперти, но все же неизменно следила за собой. Выглядела бы она безукоризненно, если бы не покрасневшие от слез глаза и чуть-чуть припухший нос. Вероятно, недавно она опять плакала.

Элейна встала с низкой скамеечки у окна, чтобы приветствовать отца, но сразу вернулась на место и снова принялась за вышивание. Тан подвинул к ней резной стул и сел.

— Отложи работу, и поговорим, — велел он. Элейна повиновалась и подняла на него печальный взгляд. — Скажи мне, дочь: кого ты искала в доме Марики?

— Я искала человека по имени Арьель, — просто ответила Элейна, и кровь в жилах тана снова вскипела. — Вы знаете его, отец, он бывал у вас по делам.