Светлана Крушина - Королевская прогулка

К счастью, к тому времени, как арбалет был перезаряжен, стрелять уже было поздно. Грэм исчез из зоны видимости.

Получив ранение, долгой скачки Грэм не выдержал бы. Но ему повезло, погоня отстала довольно быстро, и он смог спокойно съехать с дороги, углубиться в лес, там спешиться и заняться обеими ранами.

Чувствовал он себя неважно. Кружилась голова, наливалась тяжестью и болью рука. С ранениями в это плечо ему везло: года полтора назад он получил туда же из арбалета же в Обооре, от истрийских «друзей» Илис. Тогда его и Роджера хотели утыкать болтами, как подушечки для иголок, и уже начали исполнять свою задумку. Спасло их исключительно вмешательство Илис. Теперь болт угодил почти в то же самое место, что обостряло ощущения. Двигать правой рукой было тяжело и больно, и Грэм знал, что это только начало. Он, правда, не хуже сражался и левой рукой, но все же бастарда не совсем одноручное оружие. Он даже зашипел сквозь зубы, так все было плохо.

В лесу он разыскал маленькую речку, или, точнее, ручеек, и принялся за обработку ран. Смыв кровь с лица, он ощупал лоб и пришел к выводу, что ничего страшного с ним не произошло, просто рассек кожу. Скорее всего, останется шрам. Но что тут поделать? Просто рожа станет немного более разбойничьей. Успокоившись на этот счет, он замотал голову попавшейся под руку тряпкой (его сумка с вещами осталась в корчме) и принялся за вторую рану. Для начала предстояло вынуть из плеча болт. Порядком намучившись и искусав в кровь все губы, Грэм все-таки справился с этой задачей и даже сумел перевязать рану, после чего кое-как отмыл кровь с одежды, разложил ее на земле сушиться и сам уселся рядом подумать, что делать дальше. После недолгих размышлений он пришел к выводу, что в случившемся сегодня виноват он сам. Зная, что по всем городам и весям развешаны бумаги с его подробнейшим описанием, он, как последний дурак, поперся по дороге, вместо того, чтобы свернуть в лесную глушь и продолжить путь по бездорожью. Да еще и останавливался на всех постоялых дворах. Вот идиот… Конечно, ему нужна была лошадь, но уж заполучив ее, точно было пора сворачивать с дороги.

Теперь его в покое не оставят. Раз уж попался однажды на глаза стражам порядка, то все, пиши пропало. После сегодняшней неудачной попытки поймать Грэма вдвоем, в следующий раз касотцы явятся уже вдесятером, вдвадцатером… а может, вообще целой армией. Если сильно обидятся.

Грэм скрипнул зубами. Положение — хуже не бывает. Ему даже отступать некуда; на севере — Наи, где его уже ждали.

И в храме Фекса не приютят.

Допрыгался, воришка, мрачно подумал Грэм. Хотя, какой из меня вор? Меня даже ловят не за кражи, а совершенно за другие поступки…

Имея за собой такой «хвост», разыскивать медейцев, если подумать хорошенько, не стоило, чтобы не привести неприятности к ним. Но ехать Грэму было решительно некуда, только лишь на север. Как раз к Северной крепости.

Ночь Грэм провел у ручья, в котором промывал раны. Костер он не разводил, не того было, хотя его и лихорадило немного. Утром, едва рассвело, тронулся в дорогу, держа направление на север, пытаясь припомнить карту, которую показывала Илис.

Быстро ехать он не смог, несмотря на то, что украденная им у солдат лошадь оказалась резвой и выносливой. Мешало раненое плечо, каждое движение причиняло резкую боль, к тому же, рана воспалилась, начался жар. Грэм серьезно опасался заражения крови, но темпа движения старался не снижать. Он и так по-прежнему отставал от медейцев на несколько дней.

К вечеру он чувствовал себя совершенно измученным и, спрыгнув с седла, едва удержался на ногах. Пришлось ему схватиться за стремя и переждать, когда отхлынет дурнота.

Слабость от ранений усугублялась голодом. Никакой еды у Грэма с собой не было, а были деньги, но какая от них польза в лесу? Из-за жара особого аппетита не было, но есть-то все равно нужно. Пришлось переходить на так называемый подножный корм, хотя Грэм и не слишком хорошо разбирался в лесных растениях и живности.

Он понимал, что, по-хорошему, ему надо было бы отлежаться, желательно под крышей, пока не затянется рана на плече. Но такой роскоши он позволить себе не мог, хотя за два дня уже несколько раз случалось такое, что он почти терял сознание прямо в седле. Ночи, проведенные на земле, тоже не добавляли ему здоровья.

Но он всегда отличался живучестью, невероятно сильной, несмотря на не слишком крепкое телосложение. Эта живучесть выручила его несколько лет назад на каторге, где его пытались свести в могилу, потом, когда его ткнули вилами в бок, и он выжил буквально чудом. Не подвела и сейчас. Несмотря на изматывающий путь через лесную глушь, рана начала затягиваться, жар прошел, как и воспаление, и к Линку, маленькому хутору в десяти лигах от Северной крепости, Грэм подъехал во вполне приличном состоянии, разве только что заметно похудевший. Он все еще берег правую руку, а на лбу, с которого он уже снял повязку, красовался не до конца заживший шрам.

После попытки ареста Грэму очень не хотелось показываться на этом хуторе, чтобы не навлечь на свою голову еще бОльшие неприятности. Он предпочел бы объехать его подальше и выехать сразу к форту. Но в Линке он мог узнать что-нибудь о медейцах: были они тут или нет, и не слышно ли о каком-нибудь необычном происшествии в крепости. Последний вопрос был для Грэма особенно важен. Он хотел узнать, успели медейцы что-нибудь предпринять или нет.

Прежде чем соваться в хутор, он решил произвести разведку. По кустам, как Оге и Ив, он ползать не стал, а нашел более удобное место для наблюдения. Хутор располагался недалеко от кромки леса, и отлично просматривался наблюдателем, сидящем на достаточно высоком дереве.

Лазал Грэм всегда неплохо, и не только по деревьям, ибо профессия того требовала, но чтобы залезть на дерево в этот раз, ему пришлось приложить немалые усилия, ведь он до сих пор не мог нормально действовать одной рукой. Не без удобства он устроился в развилке одного из росших на окраине леса дубов, и весь день просидел незамеченный, любуясь в свое удовольствие живописным селеньицем. Впрочем, и замечать-то его было некому. Весь хутор состоял из четырех деревянных крошечных домишек. Но на всякий случай на ветвях рядом с собой Грэм положил арбалет, который умыкнул у касотских солдат вместе с лошадью. Он не слишком хорошо умел пользоваться этим оружием, но в случае нужды смог бы выстрелить и, пожалуй, даже попасть. К тому же, арбалетом всегда можно припугнуть. Особенно излишне любопытного крестьянина.

За весь день никаких посторонних в Линке Грэм не увидел. В маленьком поселении никак не чувствовалась близость с фортом. На самом хуторе не было ни одного солдата. Все казалось тихим и мирным. Никто никого не искал, а это значило, что медейцы еще не успели попасться касотцам на глаза и ничего не натворили. Грэм неподдельно обрадовался этому факту. Это значило, что у него еще есть шансы поучаствовать в афере, и есть еще время побыть рядом с Вандой до того, как она отправится с братом домой, к родителям.