Светлана Крушина - Северный пес

Грэм представил себя таким, каким увидит его Тео: высокий мужчина, все еще сохранивший худощавую фигуру молодого парнишки, прихрамывающий на одну ногу, в богатых одеждах, ничуть не сочетающихся с его хмурым, худым лицом. Глубокие складки у губ и между бровей, злые синие глаза, шрам, пересекающий бровь и часть лба. Золотые массивные кольца в ушах, которые было принято носить, скорее, не в аристократической среде, а среди наемников и бандитов; белые, небрежно приглаженные волосы с вплетенной в них черной тесьмой. Сломанный передний зуб. Пожалуй, Тео хватит того, что он увидит, чтобы решить — его дочери такой жених не нужен. А сколького он не увидит: татуировку, густо покрывающую спину и руки; шрамы, причудливо сплетаясь с которыми, она производила несколько пугающий эффект.

— Нет, — покачал головой Грэм. — Оставим короля в покое. О Ванде я буду говорить с Вандой.

— Только подождите немного, — повторил Дэмьен. — Дайте ей время прийти в себя… Вы уже остановились где-нибудь? Здесь не слишком много приезжих, и можно без труда подыскать комнату во дворце, где вы сможете провести несколько дней.

— Не надо. Я снял комнату в одном из постоялых дворов в городе.

— Вы уверены? Постоялый двор не слишком подходящее место для знатного человека.

— Хозяин принял меня, кажется, за бандита, а не за знатного человека, — зло рассмеялся Грэм. — И он отчасти прав. В душе я никудышный князь.

— Но наследственность не пропьешь, — заметил Дэмьен.

Грэм рассмеялся еще злее и громче.

— Вы так уверены в этом?! Может быть, ее и нельзя пропить, но можно позабыть! Знали бы вы, сколько подонков благородного происхождения мотаются по свету, забыв, кто они и откуда, в таком виде, что их и мать родная не признает! И я точно так же мотался… А то, что я напялил на себя эту одежду и взял отцовский титул, ничего не меняет… Абсолютно ничего. Сущность-то та же осталась, как ни назови.

— Вы такого о себе мнения, и тем не менее явились сюда за Вандой?

— Да. Глупо, наверное, но есть во мне маленькая надежда, что она сумеет вернуть былое… поможет мне вспомнить, каким я был. Хотя, — Грэм усмехнулся, — вряд ли раньше я был намного лучше.

Впрочем, подумал он, есть еще одна причина. Но тебе, принц, я не скажу.

Где-то в глубине души ему хотелось причинить Ванде боль. Четыре года он умирал из-за нее, два года жил как собака, ежедневно рискуя жизнью, так неужели нельзя сделать так, чтобы и она почувствовала хоть немного его боли?

— Ну что ж, — сказал Дэмьен, поднимая бокал, — желаю вам удачи. А насчет комнаты во дворце все же подумайте.

— А насчет места в королевской гвардии? — скалясь, поинтересовался Грэм. — Точнее, в вашей личной гвардии?

— Что?

Ага, так он не в курсе…

— Было дело, Ив предлагал поговорить с вами, чтобы по возвращении в Медею устроить мне место в личной гвардии принца. Как я понимаю, он не поговорил. Забыл, наверное, — расхохотался Грэм. Вино все-таки было крепким.

Дэмьен нахмурился.

— Я ничего об этом не знаю. Ив предлагал вам? Верится с трудом. Мне казалось, что он ненавидит вас.

— Вы что же, думаете, я вру?

Нет, подумал Грэм, нужно взять на полтона ниже. Иначе, на пьяную-то голову, они договорятся до того, что бросятся друг на друга. Или, пожалуй, принц позовет стражу и прикажет арестовать зарвавшегося гостя. Будь при Грэме оружие, его это не слишком волновало бы, но, направляясь в королевский дворец, он оставил меч в своей комнате, под присмотром Мэнни. Возможно, это было не очень разумно, но…

К счастью, Дэмьен был умным человеком — и еще достаточно трезвым, — и не обратил внимания на тон Грэма. Только улыбнулся хмуро и сказал:

— Как бы то ни было, это легко исправить. Моя личная гвардия существует, и я мог бы предложить вам в ней место офицера.

— Боюсь, я буду вынужден отказаться, — с убийственной серьезностью, которую было вовсе не легко сохранить, ответил Грэм. — Представляю, какое скучное это место. На придворную должность меня и калачом не заманишь… равно как и в армию. Двух лет мне хватило с избытком.

— Вот как? Вы служили в армии?

— О да… В медейских войсках, — Грэм дернул ворот камзола и извлек из-под одежды латунную бирку с выгравированными на ней опознавательными личными знаками. — Вольная сотня под командованием Даниэля Изолы. Клянусь Рондрой, было весело… только окончилось не слишком благополучно.

— То есть?

— Да неважно. Так или иначе, офицером личной гвардии принца я не стану. Хотя и благодарю за предложение, — насмешливо сощурился Грэм.

Насмешку Дэмьен так же проигнорировал. Выдержка у него была, поистине, королевская. Полная противоположность Ванде с ее бурей взрывных эмоций.

— Вольная сотня Изолы… — повторил как бы про себя Дэмьен и вдруг вскинул голову. — Но ведь, кажется, именно эта сотня брала в 64 м году Северную? Значит, это они…

— Да. Это они.

Глава 8

За вторым кувшином вина последовали третий и четвертый, каждый последующий — лучше предыдущего. Грэм пил много и ожидал, что с минуты на минуту его наконец-то развезет, но этого не происходило. Зато принца проняло. Правда, было у Грэма подозрение, что еще до начала разговора Дэмьен успел выпить и уже тогда был немного нетрезв. Иначе, с чего бы его пробило на такие откровения?

После того, как они вспомнили Северную крепость, повисла неловкая пауза. Грэм совершенно не хотел разговаривать на эту тему, а Дэмьен, кажется, понял это, но не знал, как перевести разговор на другое. Грэм раздумывал, что вот, кажется, удобный шанс вежливо откланяться, но тут его собеседник вдруг заговорил снова:

— Князь, я… хотел бы вам вернуть кое-какую вещицу.

— Что? — удивился Грэм.

— Минутку.

Дэмьен тяжело встал и подошел к секретеру не слишком твердой походкой. А ведь он и впрямь пьян, подумал Грэм. И гораздо сильнее меня.

Выдвинув один из украшенных чеканкой ящичков секретера, Дэмьен пошарил в нем, потом зажал в пальцах какую-то небольшую вещичку и вернулся в кресло, оставив ящик открытым. Грэм, заметив это, криво улыбнулся. Если бы сюда забрел вор, какое поле для деятельности он нашел бы для себя! Но, к сожалению, в королевский медейский дворец воры не заходили.

— Вот, — Дэмьен осторожно положил что-то на гладкую поверхность стола. — Это ведь ваше, князь. Помните?

Грэм взглянул, прищурившись, и вздрогнул. О да, он помнил. На столе лежал сапфировый перстень очень тонкой работы, дорогой и эффектный. Грэм получил его от касотского магика Эмиля Даниса, оказавшегося на самом деле императором Касот Барденом; а потом отдал Иву, чтобы он и принц смогли выбраться из крепости беспрепятственно.

— Вы не хотите его взять? — удивился Дэмьен.

Удивление его было понятно, поскольку Грэм, вместо того, чтобы забрать перстень, отодвинулся от него подальше, откинувшись на спинку кресла.