Влада Воронова - Крест на моей ладони

Рижина не ответила.

— Нина, — сказала она после долгого молчания, — все, кто хоть как-то соприкасается с нашей общиной, хотят увидеть Багряную корону. Но тебе она безразлична. Ты ни разу о ней не вспомнила.

— Прости, пожалуйста, — попросила я. — Но мне Багряная корона действительно не интересна.

Рижина грустно улыбнулась.

— Мне эта древняя побрякушка тоже ни к чему. Да и многим вампирам. Знаешь, я думаю, что верой во все эти глупые замшелые сказки мы губим сами себя. Нельзя сидеть и ждать, когда явится всеповелитель и принесёт нам свободу и благоденствие. Собственного счастья надо добиваться самим.

— Всё правильно, — сказала я. — Если ты думаешь, что знаешь, как должны выглядеть эти свобода и благоденствие, то надень Багряную корону, заяви о вампирских чести и достоинстве всему волшебному миру.

Рижина посмотрела на меня с обидой.

— Юмор у тебя…

— Я не шучу. Стань всеповелительницей, отмени древние законы, которые даже дикие общины превращают в рабов Девятки, сделай свой народ свободным.

— И весь волшебный мир пойдёт на нас войной, — ядовито ответила Рижина.

— Не весь. Троедворье вмешиваться не будет. Даже если все вампиры заявят, что уезжают с его территории, ни Люцин, ни большаки возражать не станут, не прервут ради вас своих нескончаемых драк. Малюшки немедленно объявят о нейтралитете. А Лига с Альянсом не такой уж и серьёзный противник для лучших воинов мира. Два-три сражения, и они отступят. Влезать в затяжное противостояние с объединёнными вампирскими силами не станет даже Девятка.

— Нет, — покачала головой Рижина. — Я не смогу. Этот удел не для меня.

— Ну разумеется. Удел для тебя — стонать о вампирском бесправии да попрекать старейшин за приверженность безнадёжно устаревшим традициям, ничего не предлагая взамен.

— Да что бы ты понимала, простокровка!

— Куда мне, ничтожной, до таких интеллектуальных высот.

— Прости, — Рижина села рядом, обняла за плечи. — Я сказала глупость, прости меня, пожалуйста.

Я пожала её руку.

— Всё нормально.

В дверь постучал управляющий.

— Я продал картины из Малой лиловой гостиной, синьора Нина. Теперь вы можете выплатить выходное пособие персоналу. Но вы уверены, что хотите всех уволить?

— Не хочу, но должна, — ответила я. — Мне нечем платить вам зарплату. Если хотите, можете считать себя в отпуске до тех пор, пока «Соловьёв» не купит новый владелец.

— Но поместье даже на день нельзя оставлять без присмотра.

— Так продайте его поскорее, и у вас снова будет стабильная работа с хорошей зарплатой, а у поместья — хозяин.

Управляющий коротко ответил «Да» и ушёл.

— Давай в какой-нибудь клуб поедем? — сказала вдруг Рижина. — Потанцуем, пофлиртуем.

Я кивнула. Надо было немного отвлечься.

Когда садились в машину, мне кольнуло сторожевую татуировку.

— Подожди, — остановила я Рижину.

Вампирка прислушалась к ментальному полю, быстрым движением пальцев выплела поисковое заклинание. Приняла ответ.

— Гремлин, сволочь! — зло процедила она.

— Поймать сумеем?

— А то нет. Тут какая-нибудь трёхлитровая ёмкость найдётся? И крышка.

Я оглядела гараж. В ремонтной части отыскалась жестянка из-под масла и кусок толстой прочной пластмассы.

— То, что надо, — кивнула Рижина.

Спустя минуту маленький вредитель оказался в банке. Рижина накрыла её пластиком.

— Ну всё, паскуда! — хищно улыбнулась она. — Тебе капец.

Гремлинов я никогда ещё не видела. Знаю только, что ростом они с эльфа и занимаются тем, что портят разнообразную технику. Непонятно только, зачем.

— Нет, — сказала я Рижине. — Надо сначала с ним поговорить.

— Эта мелкая гнусная тварь испортила тормоза, через десять минут от нас остались бы одни кровавые ошмётки, о чём с ним разговаривать?

— О том, кто приказал ему это сделать. Трудно поверить, чтобы он взялся убивать совершенно незнакомых людей по собственной воле.

— Но как ты его почувствовала? Я, лагвяна, не заметила, а ты, человечица, почуяла.

— Это не я, а татуировки. Они реагируют на изменение общего волшебного фона амплитудой в один микроволш. — Я наклонилась к банке и сказала: — Заглушку ставить надо, когда колдуешь.

— Это было ворожейство! — обиделся гремлин.

— Тем более, — ответила я.

Рижина опутала гремлина парализующим заклятием и вытащила из банки, как куклу поставила на верстак.

Выглядел он точно так же, как и все эльфы, но волосы ярко-зелёные, и другая форма крыльев — как у бабочки-аполлона, только тёмно-зелёного цвета, бархатистые.

— Кто тебя прислал? — спросила Рижина.

Гремлин не ответил, лишь упрямо вздёрнул подбородок.

Рижина достала из сумочки зажигалку, выщелкнула огонь. Глаза у гремлина побелели от ужаса, но он всё равно отрицательно мотнул головой.

Я отстранила руку Рижины.

— Тебя нанял Лоредожеродд?

Запретного имени гремлин испугался ещё сильнее, чем угрозы пытки. Рижина зло растопырила крылья.

— Отвечай!

Гремлин опять помотал головой.

— Проверь его на смертную клятву, — сказала я.

— Клятва есть, — ответила Рижина. — Но узы накладывал не тот, на кого ты подумала. Другой. По-моему, кудесник-перекидень.

— Наверное тот, кому я юшку из носа пустила. Обидеться изволил. Рижина, попробуй восстановить полный текст клятвы.

Вампирка глянула на меня с интересом.

— Думаешь, сумеешь её разбить?

— Уверена. Любая клятва — не более чем слова, а все слова легко трансформируются в свою противоположность. Клятва действенна только в том случае, если клятводатель действительно хочет её сдержать. Всё остальное чушь.

— Особенно если клятва дана под принуждением, — ответила Рижина. Дыхание участилось, она просматривала менталку гремлина. Тот тихо застонал от боли, — Рижина не деликатничала.

Разбить клятву оказалось несложно.

— Теперь осталось определиться с выкупом, — сказала Рижина.

— Кто умеет хорошо ломать машины, сумеет и починить, — ответила я. — Пусть исправит всё, что напортил, и проваливает.

— И всё? — возмутилась Рижина.

— Остальную часть виры я возьму с организатора.

— С ума сошла! Он же кудесник!

— Это ещё не повод требовать ответ за его преступления с другого людя!

Рижина смерила меня непонимающим взглядом.

— Ненормальная.

Но заклятие с гремлина сняла.

Крылатик опрометью бросился чинить машину. Из кроми выскочили ещё трое гремлинов, принялись помогать.

— Откуда они вообще взялись? — спросила я.

— Оттуда же, откуда и эльфы. Ещё больший производственный брак. Сотворители даже не стали включать их в список волшебных рас, сразу приравняли к зверюшкам. С тех пор гремлины мстят всему миру сразу, и волшебникам, и человекам. Все молотки, которые бьют владельца по пальцам, все неполадки с моторами и проводкой, все зависшие и перекрученные заклятия и заклинания — их работа. Почти все, — уточнила Рижина, — что-то приходится и на людскую неумелость и криворукость, но в основном все неполадки случаются из-за пакостей гремлинов. А вот с эльфами они дружат, считают двоюродными братьями.