Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров

По истечении трех невольничьих лет, будучи уже подростком, он твердо решил, что пора уходить за грань, раз уж нет другого выхода. Тем более что в последнее время разъяренный Пабло слишком часто вымещал на нем свою досаду за неудачные походы к соседям. Совершенно неожиданно те начали давать ему грамотный отпор и его банда, неся приличные потери, каждый раз позорно бежала. Колотя мальчика, он брызгал слюной из-за того, что разбил его не кто-нибудь, а какой-то интеллигентский хлюпик, занимающийся научными исследованиями и который был из числа неприкосновенных по указанию Старейшего.

В сердце уязвленного мальчишки с новой силой вспыхнула ненависть. Перед смертью он собирался отомстить хозяину за все свои унижения и не только ему одному, а прихватить с собой по мере возможностей на тот свет как можно больше подонков. Пользуясь всеобщим презрением: бандиты не очень-то обращали внимания на то, что делает подстилка Пабло, которой он дал слишком много воли, Томас раздобыл себе восьмизарядный пистолет ТТ, который с виду был неказист, но прост и надежен в обращении. Оружие придало подростку уверенности, и вот день возмездия настал.

— Эй, сучонок! Живо спускай штаны! Будешь кочевряжиться, как в прошлый раз, я так тебя отделаю, гаденыш, что прошлые тумаки покажутся тебе райскими поглаживаниями! — лениво цедя слова, проговорил Пабло и двинулся к мальчику, на ходу расстегивая штаны. Томас замер на месте, глядя на насильника огромными серыми глазами. Внезапно на его застывшем лице появилось отчаянное выражение. Он выхватил припрятанное оружие и, забыв о своем намерении как можно дороже продать свою жизнь, выпустил всю обойму прямо в ненавистное лицо. Застигнутый врасплох Пабло попытался все же увернуться, но ему не повезло, случайная пуля попала ему прямо в глаз и разрушила мозг.

В ограниченном пространстве звук выстрелов показался мальчику просто оглушительным, и не только ему одному. В комнату немедленно ворвались встревоженные бандиты. Увидев, что их бессменный вожак Пабло мертв, они возбужденно загалдели. Еще бы! В их банде открылась неожиданная и такая привлекательная для всех вакансия главаря. Страсти начали было разгораться, но Марк, правая рука Пабло, моментально положил им конец. Он выстрелил в воздух и в возникшей паузе объявил себя новым вожаком. Никто не стал оспаривать его право, он и на самом деле имел неоспоримый авторитет в банде.

Тем временем, не сводя завороженного взгляда с поверженного врага и позабыв обо всем, мальчик недвижно стоял над трупом Пабло, и на его лице сияла свирепая радость. Наконец, бандиты обратили на него внимание, и Рубус немедленно поднял руку, собираясь пристрелить пацана, но Марк не дал ему этого сделать. Услышав его повелительный окрик, охранник неохотно опустил пистолет, а члены банды уставилась на новоявленного главаря, настороженно наблюдая за его действиями. Не обращая на них внимания, тот окинул мальчика хищным взглядом и, сделав знак ближайшим подельникам, чтобы не вмешивались, с плотоядной улыбкой на лице, медленно двинулся к нему. Томас немедленно отреагировал на его приближение и, обернувшись, хищно подобрался, ожидая нападения, и оно не замедлило последовать. Для начала Марк ударил по нему из ментала, но пробить щит мальчишки ему оказалось не под силу, и он досадливо закусил губу — это роняло его авторитет в глазах банды. Впав в ярость от своей неудачи, он сделал несколько молниеносных прыжков и загнал его в угол и тот, ощерившись как волчонок, наставил на него бесполезный пистолет.

— Стреляй, что ты медлишь? — издевательски сказал Марк и, подойдя вплотную, спокойно отобрал оружие. — Ты… недоумок! Думаешь я считать не умею, или не знаю, что у тебя ТТ? Я же сам тебе его подсунул! — самодовольно добавил он под хохот расслабившихся подельников. — Зря ты, щенок, пристрелил Пабло. Он слишком баловал тебя, не давая никому из нас даже приблизиться к тебе, но теперь все изменится. Подстилка должна быть общей! Я прав, парни? — новоявленный вожак обернулся и в ответ ему раздался одобрительный рев банды.

Глаза мальчика наполнились слезами ярости. Свершившая месть потеряла для него всякий смысл, как только он понял, что его просто обманули, подставив под удар. Зная о его запредельной ненависти к хозяину, честолюбивый Марк его руками убрал своего соперника, к которому иначе он не смог бы подобраться: Пабло обладал звериным чутьем на опасность.

«Какой же я дурак! Ну, почему я не оставил хоть бы один патрон для себя? — тоскливо подумал Томас. — Нет, я больше не вынесу такой жизни! Я должен что-то сделать, чтобы вырваться из ада!» И выхватив припрятанный нож, он яростно набросился на противника. Но тот, будучи хорошим бойцом, легко выбил и это оружие из его рук, а затем с садистским удовольствием медленно выкрутил ему руку так, что хрустнула сломанная кость. Пока мальчик хватал ртом воздух от невыносимой боли, Марк схватил его за волосы и с восторгом вгляделся в искаженное мукой прекрасное лицо. Он прижал к стене свою сопротивляющуюся добычу, все еще не веря в реальность происходящего. Из-за непомерной ревности Пабло его любимый невольник был совершенно недоступен для других бандитов, разделяющих страсть вожака к однополым связям. Им оставалось только облизываться, глядя на сказочную красоту мальчика — давно прошли те времена, когда он отдавал его ближайшим соратникам. Такое обстоятельство больше всех огорчало Марка. Несколько раз он делал осторожные попытки подкупить невольника Пабло богатыми подарками, но они ни к чему не привели. Тот с презрением отвергал все его подношения, не идя на сближение, и в душе Марк был ему благодарен за то, что он не выдал его хозяину, иначе быть бы ему дичью на очередной охоте — Пабло не прощал покушений на свою собственность. Вот потому затеяв переворот в банде, он лелеял мечту не только вырвать власть у прежнего вожака, но и завладеть его главным сокровищем — удивительно красивым мальчишкой, обладание которым он ценил гораздо выше всех остальных унаследованных сокровищ.

— Наконец-то, гаденыш, ты полностью в моей власти и я могу делать с тобой все что захочу, — сказал он торжествующе и, запрокинув голову мальчика, впился страстным поцелуем в нежные губы, так давно манящие его. Неожиданно мальчик обмяк в его руках и, обняв, приник к нему всем телом. Марк принял его покорность за полную капитуляцию и, победно улыбнувшись, стал судорожно расстегивать штаны.

— Правильно, щенок! Если и дальше будешь умницей, то не прогадаешь. Сумеешь мне угодить, и я вознагражу тебя по-королевски. Будешь и дальше жить припеваючи, не хуже чем у Пабло, — пробормотал он и, стиснув зубы, застонал от сжигающего его сексуального позыва.