Алла Пинейру - Колыбель Героев

— Прекратите, — резко сказал Эштерил. Парень явно устал бесконечно разнимать нас с магичкой.

— А по-моему, этот ваш наставник просто ревнует, — вмешался в разговор Шактаяр. — Разве вы не видели, как он смотрел на Алату? Ты заметила, радость моя?

— Мы продолжаем трепаться или все-таки едем? — я забралась в седло, не прибегая к помощи нежных объятий темного.

— Я полагаю, это значит «да», — усмехнулся Шактаяр.

— Вы заметили то же, что и я, моя прекрасная леди?

Джаргис хмуро наблюдала, как демон-телохранитель пакует вещи со стоянки в седельные сумки. От восторженного голоса Паргельяра она едва заметно поморщилась и обернулась к говорившему.

— Я могла видеть только две вещи — нахальные глаза моего сына и черное кольцо Эссеридов на пальце у этой человеческой простолюдинки, — отозвалась темная. — Клянусь Оллохором, если бы безрассудный мальчишка вздумал подарить первой встречной что-нибудь из фамильных драгоценностей Морангейлов, я отхлестала бы его вот этим самым кнутом, как непослушного жеребца, несмотря на его рост и силу. Но, слава Оллохору, к моей шкатулке еще никому не удалось подобрать ключ. А об этом кольце, которое надел мне когда-то на палец мерзавец Кернагльяр, я не буду особо жалеть. Я буду жалеть только об одном — о чести моего рода, чей недостойный отпрыск связался с проходимцами человеческой расы.

Голос Джаргис был ледяным и бесстрастным. Паргельяр подсел рядом и заглянул темной в глаза. Во взгляде аларинца, который знавшие его в Каэре привыкли видеть суровым и неприветливым, плескалось обожание.

— Нет, моя леди, я не о кольце сейчас веду речь, — воскликнул он. — И не о вашем сыне, и не о той недостойной, которую он дерзнул назвать своей невестой. Заметили ли вы тех троих, что безмолвно стояли за их спинами в некотором отдалении?

— Я даже не смотрела на этот сброд, еще чего не хватало, — скривила губы Джаргис, плотнее закутываясь в темно-красный плащ. В утреннем энейском лесу было зябко. — Но не сомневаюсь, что вы-то их как следует рассмотрели, вы всегда были внимательны к мелочам. И что же, вид этих проходимцев так поразил вас, что вы не нашли другой темы для беседы со мной?

— Что вы, моя несравненная леди! — Паргельяр сделал попытку взять Джаргис за руку, но та решительно высвободила пальцы. — Вы же знаете, моя прелестная госпожа, что дай мне только волю, я бы с утра до вечера не умолкая превозносил ваши многочисленные достоинства. Другой темы мне было бы и не надо. Но у того мальчишки в грязно-зеленом костюме я увидел в руках Книгу Испытаний. Испепели меня Оллохор, если глаза солгали мне!

— Паргельяр, вы бредите, — отмахнулась Джаргис. — Или вы пьяны с утра пораньше. Не знаю уж, как вы умудрились, мы ведь не брали с собой ничего спиртного. Одно ясно, рассудок покинул вас, мой друг. Как Книга Испытаний, утерянная реликвия королевской династии, могла попасть в руки мальчишке человеческой расы?

— Пути великих артефактов неисповедимы, моя сиятельная леди, — страстно зашептал Паргельяр, и в кои то веки эта страсть относилась не только к Джаргис. — Насколько я помню, Книга Испытаний исчезла как раз в тот год, когда в столице Аларина несколько месяцев гостила делегация из Караги, в очередной обсуждая охрану границ Синейской пустоши представителями всех семи государств континента.

— Вы точно бредите, Парг, — темная начинала терять терпение. От раздражения она даже обратилась к своему поклоннику коротким именем, что с этой железной леди с привыкшим к витиеватым любезностям языком случалось нечасто. — То были послы из Караги, а мы сейчас в Энейе. Или для вас между двумя королевствами расы людей нет никакой разницы? Ваша логика притянута за уши. С тем же успехом Книгу Испытаний мог похитить какой-нибудь приблудный тахирский оборотень или безумный йон из Миадвэя. А может быть, она просто исчезла из этого мира. Если вы так уж осведомлены о поведении великих артефактов, вы должны знать, что с ними это случается.

— Но я очень хорошо рассмотрел ту книгу, что держал мальчишка. Он будто бы нарочно выставлял ее напоказ, прижимая к груди. Темно-зеленый переплет, кованые уголки, золотые руны на обложке… Это может быть только она, Книга Испытаний! — в голосе Паргельяра звучал восторг фанатика. — Представляете, какой радостью будет для народа Аларина обрести эту реликвию вновь!

— О вашей зоркости в Каэре ходят легенды, и теперь я вижу, что они не лгут, — с неохотой проговорила темная. — Однако это простое совпадение. Паргельяр, будьте благоразумны. Демон уже собрал наши вещи, нам пора отправляться обратно в Каэр. Оставьте эту мальчишескую погоню за легендарными артефактами бесшабашным юнцам.

— Моя прекрасная леди, это еще не все! — торжествующе произнес Паргельяр. — Моя сестра, известная вам леди Инерат, перед отъездом предсказала мне, что меня ждет встреча, которая перевернет мою жизнь! Это ли не знак судьбы? Та книга — Книга Испытаний и ничто иное! Давайте же скорее догоним эту юную компанию и потребуем у них то, что по праву принадлежит народу Аларина!

Джаргис покачала головой, с брезгливой жалостью глядя на разошедшегося темного. Предсказания упомянутой леди, возомнившей себя пифией, сбывались раз в год по большим праздникам. Их давно никто не воспринимал всерьез, кроме брата леди Инерат. В приграничном Каэре у лорда Паргельяра Семарда была репутация сурового, безжалостного мужчины, прошедшего не одну стычку с йонами в отрогах гор Вель. Посмотрели бы сейчас на этого «сурового и безжалостного» его боевые соратники! При взгляде на леди Морангейл строгий воин превращался во влюбленного идиота. А теперь еще эта история с королевским артефактом, сделавшая лорда Паргельяра и вовсе безумным. И как этот дурак не поймет, что чем больше восторженных, приторно-сладких речей он произносит во славу своей избранницы, тем дальше он от возможности ее завоевать? Оставайся Паргельяр собой — немногословным воином с жесткой линией рта и холодными синими глазами — у него были бы все шансы найти путь к сердцу неприступной леди Морангейл. Может быть, этого вояку кто-то научил, что именно сопли с сахаром — лучшее средство завоевать женскую любовь? Ну так уже давно было бы пора понять, что Джаргис Морангейл — не романтическая дурочка, ждущая своего верного рыцаря на белом коне. Кстати, конь у Паргельяра был именно белым. Забавное совпадение.

— Едемте же, моя великолепная госпожа! — умоляюще глядя на Джаргис, воскликнул темный и обернулся к демону, безмолвно ожидающему приказаний. — Эй, ты, ну-ка скажи нам, куда поехали эти пятеро?

Гарр оставался безмолвной статуей с алебардой наперевес.

— Пора бы вам уже привыкнуть, Паргельяр, что я не заклинаю своих демонов на послушание всем подряд, — насмешливо заметила Джаргис. — Только тогда, когда в моем доме бывают приемы, и эти рогатые бестии прислуживают гостям. Куда они поехали, Гарр?