Веда Талагаева - Потерянная реликвия

- Верно - жаль, - заметил Вернигор, вздохнув.

Эзельгер отложил вилку в сторону и уставился в окно, задумавшись и совершенно перестав обращать внимание на разговор. Гном, чародей и воин Крылатого Льва предались воспоминаниям о прошлом, полном приключений и опасностей. Беседа, а с ней и застолье растянулось на час. Совершенно стемнело, когда Колдун отодвинул в сторону тарелку и кубок и прежде других поднялся из-за стола.

- Немножко поел, - молвил он, степенно расправив на себе мантию, - Теперь я готов к новым великим деяниям. Пусть меня проводят в башню, где хранится яблоко Тармиэна, Вернигор.

- Это опасно. Ты точно не передумал, Юн? - спросил гроссмейстер.

- Житие Великого Колдуна - всё есть сплошная опасность, - с достоинством ответил Юн и величественно скрестил руки на груди, - Именно к этому и готовил меня Гвендаль целых пять лет.

- Ну что ж, тогда идем, - кивнул Вернигор и поднялся из-за стола.

- Ты с нами, Эзельгер? - спросил Нок.

- Конечно, - коротко ответил эльф и запахнулся в плащ.

"Он ведет себя так отчужденно и холодно, но неприязни не вызывает, - глядя на Эзельгера, подумал Вернигор, - Есть в нем что-то, что приковывает внимание к нему. И непохож он на других эльфов."

Из трапезной гроссмейстер и его гости вышли на круглый двор. Уже спустились ранние сумерки зимней ночи, и в темноте светились тут и там огни Азатана. В сопровождении двух воинов, которые освещали фонарями дорогу, Вернигор обошел фасад замка, украшенный колоннадой, и вывел спутников на другой внутренний двор. Он был прямоугольной формы и тянулся от западного крыла к восточному. В дальнем конце двора виднелась черная и узкая обсидиановая башня. В неярком свете звезд она казалась сплошным каменным монолитом, только на самом верху светились тусклым синеватым блеском круглые окна.

- Это там, - сказал Вернигор, указав на башню.

Глядя на нее, Восточный Колдун поежился то ли от зимнего холода, то ли от испуга.

- Не могли вы выбрать местечко повеселее, - заметил он.

- Если ты боишься, я пойду с тобой, - предложил Нок.

- Не советую, - сказал Вернигор, - Туда лучше входить только волшебникам, - он указал на часовых, фигуры которых виднелись в темноте у входа в башню, - Караул мы меняем каждые два часа, и все равно воинам нездоровится после такого дозора.

- Ты говорил, Гвенхивар сильно пострадал, - тихо напомнил Эзельгер, - Он могущественный чародей, член Палаты Секретов. А Колдун пока только ученик.

- Но я Колдун! - гордо заявил молодой чародей, - И вся Палата Секретов мне не ровня.

- Не зазнавайся раньше времени, - строго заметил Вернигор, - Эльф прав. Ступай в башню, а мы подождем полчаса. Если по истечении этого времени ты не выйдешь, мы идем за тобой.

- Ладно, так уж и быть, соглашусь, чтобы вас не волновать, - небрежно пожал плечами Колдун, но в его голосе угадывалось затаенное облегчение.

Он запахнулся в свой серый плащ, накинул на голову капюшон и пошел через двор, направляясь к башне. Его фигура, освещенная звездами, виднелась в темноте до тех пор, пока не исчезла под глубокой аркой входа.

- Что-то как-то неспокойно, - проговорил Нок, которому гномья гордость мешала признаться, насколько ему страшно.

- Подождем, - промолвил Вернигор, не сводя глаз с башни, в которую вошел Колдун.

Друзья чародея присели на широкую каменную скамью возле крыльца, ведущего в западное крыло замка. Один из воинов, сопровождавших гроссмейстера, принес во двор песочные часы. Вернигор поставил их на перила крыльца, и песок зашуршал в стеклянных колбах. Эзельгер и Нок пристально следили за часами, наблюдая течение времени. Тишина окутывала Азатан и раскинувшуюся у его подножия равнину. В темноте один за другим гасли огни города. Зимний холод пробирался под одежду. Небо незаметно затянулось облачной пеленой, звезды исчезли, и пошел легкий снег. Гроссмейстер и его гости молча сидели на скамье у крыльца и ждали. Первым не выдержал ожидания Нок.

- Или с чародеем что-нибудь там случится, или мы здесь околеем, - сказал он по истечении всего лишь нескольких минут.

- Не пророчь, - с нарочитым спокойствием возразил Эзельгер, - Гномы никудышные предсказатели.

- Еще рано тревожиться, Нок, - согласился с эльфом Вернигор, который все это время с непроницаемо спокойным лицом кутался в короткую меховую накидку и курил трубку, - Не прошло и десяти минут, а мы дали Колдуну полчаса.

- Чего сразу накинулись на меня? - недовольно проворчал Нок, - Я просто высказал небольшие опасения не только за Колдуна, но и за нас тоже. Ох!

Испуганно вскрикнув, он вскочил со скамьи и указал пальцем в сторону башни. Вернигор и Эзельгер увидели, что окна в башне светятся синими всполохами, дрожащими и яркими. Со стороны башни к крыльцу, где сидели Вернигор и его гости, через двор шла фигура в плаще с капюшоном. Она медленно брела, опустив голову, скрестив руки на груди, и чуть пошатывалась на ходу. Подойдя к скамье, фигура остановилась, и все узнали Восточного Колдуна. Продолжая покачиваться, Юн медленно откинул капюшон с лица и обвел друзей безумным невидящим взглядом. Глаза его неестественно сверкали.

- Там дело плохо, - сказал он, потом закрыл глаза и проговорил потусторонним низким голосом, - Вижу ночь, вижу огни, вижу кровь, ma lotas ioro lin reni paono. Вижу - тьма кругом. Наследник идет, он несет Меч...Dor ie... Ma lotas nor... Oine eno da Hi`ld.

Проговорив так, чародей тяжело перевел дух, словно долго и быстро бежал, схватился за голову и болезненно застонал.

- Совсем мне худо что-то, - сказал он своим обычным голосом, по-детски растерянным и дрожащим, и беспомощно огляделся в поисках опоры.

Вернигор сразу же подхватил его под руки и усадил на скамью. В темноте горели факелы воинов, но даже в их свете было заметно, что Юн бледен, и по лбу у него струится пот.

- Хочу пить, - опять по-детски жалобно проговорил он и жадно отхлебнул из фляжки, протянутой ему одним из сопровождавших Вернигора часовых.

- Что там было? - с волнением спросил его Нок.

- Я поднялся по лестнице на самый верх в круглую комнату, где лежит яблоко. Оно стало совсем черным изнутри, как только я вошел, - напившись воды, поведал Юн, задыхаясь, - Моя голова чуть не лопнула, и я вышел обратно во двор. Мне жаль, Вернигор, я не смог тебе помочь.

- А что ты тут только что наговорил? - спросил гроссмейстер, - Ты говорил то на общем языке, то на Старой Речи.

- Разве? - искренне удивился Юн, - Не помню, извини.

- Ты говорил, что дело плохо, что видишь огонь и кровь и еще про какой-то меч, - объяснил чародею Нок, - А потом что-то не по-нашему.

- Я не все понял, потому что не слишком хорошо знаю Старую Речь, - сказал Вернигор, - Может, ты знаешь, Эзельгер, о чем говорил Колдун в трансе?

- Я не расслышал, - пожал плечами эльф и поднялся со скамьи, - Уже поздно и очень холодно. Колдуну надо отдохнуть и нам всем тоже. Не пора ли спать?