Веда Талагаева - Потерянный король

Король замолчал. Тишина повисла в тронном зале после его слов. Собравшиеся были потрясены рассказом Эринарда и долго не находили слов, чтобы заговорить.

- Ну, да... Все сходится, - словно пробуждаясь от тяжелого сна, первым заговорил Эзельгер, - Впервые они появились на западе, в самых темных землях, в самых мрачных местах. Темные эльфы! Кто бы мог подумать?

- Это расплата, - глухим голосом отозвался владыка Эринард, потупив взор.

- Расплата? - с недоумением переспросил Евглен, впервые осмелившийся подать голос в присутствии короля.

Эринард кивнул головой.

- Расплата, - с горечью повторил он, - Расплата за гордость и высокомерие, обуявшие некогда наш народ.

Он поднял глаза и долгим взглядом посмотрел на Ронфа, стоявшего позади Евглена и выглядывавшего из-за широкого плеча молодого воина. Гоблинскому принцу стало не по себе от пристального внимания эльфа, и он попятился

- Ну и чего вы на меня так уставились, ваше величество? Опять гоблины в чем-то виноваты, да? - проворчал Ронф.

- Скорее это мы, эльфы, виноваты перед гоблинами, - с печалью в голосе, но уверенно и решительно возразил Эринард, - Настало время загладить эту вину.

Король бросил взгляд на дверь в другом конце зала. Словно подчиняясь его молчаливому приказу, створки двери открылись, и в зал вошла Энэль. Она несла тяжелых серебряный поднос, накрытый шелковым покрывалом. Его складки скрывали нечто, находившееся на подносе. Гости короля с недоумением переглянулись. Эринард велел седовласой эльфийке поставить поднос на резную дубовую подставку рядом с троном.

- Вы, конечно, помните историю о трех Квелориях, о гоблинской чародейке Дорморк и ее изгнании из Гильдии чародеев? - спросил Эринард, снова садясь на свой высокий трон, когда госпожа Энэль вышла.

- Это было во времена Старых Волшебников. Дорморк была величайшей волшебницей народа гоблинов, - утвердительно кивнул Элиа, - Это она записала все пророчества, собранные в книге, которую называют "Мудростью гоблинов". Она была вхожа в совет Гильдии, как и многие волшебники других народов. Но потом, Дорморк похитила и присвоила Кольцо пожеланий, принадлежавшее совету. Ее разоблачили и изгнали из Гильдии. Она удалилась под гору, а гоблины потребовали вернуть "Мудрость" им во владение.

- Это все привело к войне за книгу, - проворчал Ронф себе под нос, - А говорите, гоблины у вас ни в чем не виноваты.

- Гоблины одержали победу в войне за книгу, - продолжил владыка Эринард свой рассказ, - Они добились того, чего желали и вернули себе "Мудрость гоблинов". Так, во всяком случае, они думали.

- Думали? - Ронф вытаращил глаза от изумления и с трудом выдавил из себя, - То есть это как же?

- Они и все другие народы были обмануты, - склонив гордую голову, молвил Эринард печально, - Нашлись те, кто счел слишком большим расточительством отдать столь могучую и мудрую книгу в руки гоблинов. Иридар, величайший из волшебников Чудного народа, рассудил, что опрометчиво будет, если светлые народы Дивного Края расстанутся с главнейшей из трех Квелорий. Он и другие эльфийские мудрецы решили, что "Мудрости гоблинов" гораздо больше пристало храниться под присмотром наших чародеев и книжников. Поэтому, пока волшебники вели переговоры с гоблинами о возвращении бесценной реликвии, эльфы в тайне изготовили другую книгу. На вид в точности такую же, как настоящая.

Ронф громко ахнул на весь зал и не смог больше вымолвить ни слова. Он только воззрился во все глаза на короля эльфов, сделавшего столь ужасное признание. Остальные, включая Агалада и Юрлин, тоже не могли сказать что-либо или сдвинуться с места.

- И что же случилось потом? - наконец, задал вопрос Элиа.

- Эльфы подменили книгу, - с горечью, но откровенно признался Эринард, - Подлинник Иридар оставил у себя.

- Да не может быть! - наконец, оправившись от потрясения, рявкнул Ронф, - Наши сказители говорят, что мудрейшие из гоблинов признали подлинность священной реликвии! По-вашему, по-эльфийскому, мы, гоблины, конечно, дураки набитые. Но не слепые же!

- А чародеи? - добавил Элиа, - Они тоже могли заметить подмену.

- Чародеи были уязвлены поражением в войне, - со вздохом отвечал Эринард, - Им было не до проверок на подлинность. Что же касается самих гоблинов, то ты прав, принц, гоблины всегда отличались хитростью. Но и любовью к наживе. Иридар щедро отплатил одному из гоблинских сановников, чтобы тот признал книгу настоящей и убедил других.

- Это ложь! - заорал Ронф, багровея от возмущения, и схватился за меч, - Предатель среди нас? Да ты это сейчас выдумал! Иридар твой давно сгинул и не может подтвердить твоих слов. А тот старейшина, если он был, вряд ли дожил до нынешнего дня, чтобы сказать слово в свою защиту. Вот ты и придумал это вранье! "Мудрость гоблинов" - фальшивая! Брехня на постном масле!

Кадо и Элиа поспешно придержали гоблина за плечи, не давая ему взобраться на помост, где стоял королевский трон.

- Я не знаю, жив ли тот вельможа, - спокойно заметил владыка Эринард, - Но слова мои не выдумка. Был среди гоблинов тот, кто прельстился богатыми дарами и согласился на подмену книги.

- Тогда назови его имя! - рявкнул Ронф, пытаясь вырваться из рук Элиа и Кадо.

- Его звали Гвеанорк, - сказал король, - Гвеанорк с горы Гвеанар.

Ронф перестал отбрыкиваться от державших его и замер, как вкопанный.

- Блин! - тихо выдохнул он.

- Неужели Гвеанорк такой древний? - удивился Элиа.

- Конечно, нет, гоблины столько не живут, - Ронф затряс заплетенной в косички головой, - То был его дед. Но я уверен, посол знал эту тайну. Потому и торопил с поисками. Боялся, проходимец, что раскроется позор его рода! - он обвел собравшихся потрясенным взглядом, - Вот дела-то творятся на свете! Что же я скажу папаше?

- Государь, - обратился к королю эльфов Элиа, - но если та "Мудрость гоблинов", которую мы ищем поддельная, то где же настоящая?

- Да, - закивал Ронф, - Куда вы ее заныкали?

- Все это бесконечно долгое время она хранилась здесь, в сокровищнице дальноземского королевства - сказал король, - У нас были тысячелетия, чтобы понять ошибочность нашего решения.

Эринард поднялся со своего трона и подошел к резной подставке, где лежал поднос, оставленный госпожой Энэль.

- Настало время исправить свою ошибку, - проговорил король, - И попросить за нее прощения.

Он приподнял край шелкового полога, закрывавшего поднос, и отодвинул его в сторону. Глазам собравшихся в зале предстала книга в темно-коричневом сафьяновом переплете, закрытом на золотые застежки, украшенные глазками рубинов и изумрудов. Ее пергаментные листы пожелтели и разбухли от времени, но тем не менее книгу нельзя было назвать большой и тяжелой.

- Что-то больно маловата, - с сомнением заметил Ронф в наступившей тишине, - Может, опять надуть хотите?