Анатолий Гончар - Судьба. На острие меча

— Корунд, скажи мне, что стало с моей матерью и дядей?

— Они, — зеркало помедлило, словно собираясь с мыслями, — ушли… — оно не договорило, ещё один нож, пролетев через залу, разметал осколки в разные стороны.

— Довольно слов, я хочу есть, — Повелительница, вращая в руках ножи, двинулась вперед.

— Твой Хозяин, — определив Матушку, как наиболее опасного противника Тёрм выбрал её себе. Я не возражала. Мы стали медленно сближаться, но схватиться с противником не успели. Со всех сторон раздалось рассерженное шипение.

— Тише. Тише! — казалось, голос шел из ниоткуда, — вы нарушаете покой хранилища знаний, вы, пришедшие искать знания, их обрели, а теперь идите, вы, пришедшие искать смерть, её найдите.

Не раздумывая, мы поспешили к выходу. Застывшие в безмолвии враги провожали нас взглядами, но не могли сдвинуться с места, какая-то невидимая сила удерживала их на месте. Перешагивая порог, я невольно оглянулась, в зале никого не было, только мои метательные ножи медленно исчезали, тая в воздухе.

В коридор мы буквально вывалились и, подобрав оружие, кинулись к входной двери.

— Ещё ничего не решено, да, Тёрм? — спросила я, едва мы выскочили в ущелье. Тот кивнул.

— Мы можем не победить? — он снова кивнул. — Так что же нам делать, Тёрм?

— Бороться, — он, схватив меня за руку, потянул к выходу.

— Зеркало знаний ошиблось, маг Рафаэл давно мёртв, — кричала я, едва не плача от бессилия что-либо сделать. Мои ноги отказывались идти дальше.

— Корунд не мог ошибаться, он говорил о маге не в прошедшем, а настоящем времени, — мы выбрались на скат хребта и теперь поднимались на его вершину.

— Хорошо, пусть так, но где мы будем искать этого давно выжившего из ума старикашку?

— Помнишь ты говорила про подвал, в котором вы несли службу? Что если вздохи и стоны принадлежат ему?

— Тёрм, я пошутила. Это просто скрипели оседающие стены и трескающаяся кладка.

— Но разве у нас есть выбор, разве у нас есть другой способ остановить шлотов? — Тёрм застыл в неподвижности, с вершины хребта открывался вид на далёкие селения. Дым горящих строений заволакивал безоблачное небо. Не нужно было долго вглядываться, чтобы заметить три кружащие высоко в небе точки. Мы видели, как время от времени шлоты пикировали вниз, выбирая себе очередную жертву.

— Наверное, ты прав, пока мы живы у нас остаётся надежда, — я положила руку на сердце, — клянусь, — пусть все будет как в Пророчестве, хотя, если честно, это немного глупо… — клянусь памятью моих родителей сделать всё, чтобы победить.

— Клянусь, — следом за мной повторил Тёрм.

Мы постояли некоторое время, вглядываясь в затянутый дымом горизонт, а затем продолжили наш путь. Мы направлялись в Мирск. Ключи от подвалов и от сундука с артефактом были у королевы, и я очень её хотела видеть.

Их было шестеро. Шесть вольных магов, образовавших круг силы. В центре его находилась красивая женщина. Её губы были плотно сжаты, глаза закрыты, казалось, она спала. А вражеское войско подходило всё ближе. Первые ряды уже достигли трясины и, молча, почти беззвучно пошли ко дну, задние ряды напирали и тоже уходили в вонючую грязь болота, следующие по телам товарищей шли дальше. На ровной, словно специально созданной для битвы площадке их встретили властелины вод. Но даже эти сильные и выносливые бойцы не могли противостоять зачарованным воинам Колумвирата. Те бились молча и умирали без единого крика. С пробитыми сердцами, с отрубленными руками и раскроенными головами они продолжали идти до тех пор, пока у них не подрубали конечности, но и тогда они продолжили ползти вперед. Втоптанные башмаками своих товарищей в грязь они продолжали барахтаться, пока зловонная жижа не заволакивала их полностью. Воины Афина медленно отступали, теснимые вражеским войском. Следом за зачарованными воинами брели такие же опустошённые крестьяне, они тащили на себе ведра, лопаты, тяжелые заступы и медные чаны. Кто-то уже рыл отводные каналы, кто-то таскал и выливал в них воду…

А на правом фланге вовсю закипела битва сражающихся меж собой магов. В воздухе то и дело скрещивались гигантские огненные мечи, взлетали раскалённые шары, с оглушительным грохотом между землёй и небом проскакивали молнии. Двое из шести вольных магов лежали на земле неподвижными куклами, третий, едва стоя на ногах, держался руками за окровавленную голову. Враги несли ещё более ощутимые потери. Из четырнадцати атаковавших тайпрамиров на зелёной лужайке осталось лежать десятеро, ещё двое, не в силах совладать с охватившей их паникой, бежали прочь. Двое оставшихся стояли в сторонке, ожидая подмоги.

Леди Амертон, стоявшая в центре, была бледна как белое полотно. Её руки, сжатые в кулаки, скрестились на груди. Теперь её глаза были открыты, а взор словно метал во врагов холодные молнии. Глорд Афарель выглядел почти таким же бледным как и его сестра.

— Тебе надо отдохнуть, — глорд, не глядя, протянул назад руку и подал леди Амертон большую стеклянную бутылку, на дне которой янтарно поблескивал сок лотоса.

Адевиль сделала одни большой глоток и передала бутыль рядом стоящему магу.

— В этой земле достаточно сил, чтобы сокрушить любое войско, только хватит ли у нас бойцов, чтобы вобрать её в себя?

— Хватит, — глорд упрямо сжал зубы, его взгляд метнулся вдоль поля битвы. Оранжевые полки всё сильнее и сильнее теснили в болото зелёные штандарты жаберов.

— Им надо помочь, — негромко произнёс он, начиная плести заклинание огненного шара.

— Стой, Нави, не так, — леди Амертон взмахнула в воздухе рукой, — дайте мне немного силы, одна я не смогу снять наложенное на них заклятие.

Всё четверо оставшихся в живых магов, поняв, что от них хочет леди Амертон, соединили свои силы, вложив её в тоненький, едва заметный импульс, посланный Адевиль в направлении противника. Коснувшись первых рядов, он покатился дальше, растекаясь бледным маревом по броне идущих в атаку воинов. Те, кого он касался, на мгновение замирали. Затем удивленно начинали озираться по сторонам и только потом, если оставались ещё живы, начинали либо сражаться, либо отступать. Впрочем, первых все же было больше. Да и вторые, вспомнив об смертной казни каждому отступившему, поворачивали обратно. Но суровой монолитности в их действиях уже не было. Оправившиеся от тяжелого натиска жаберы перешли в атаку.

Меж тем солнце начало опускаться к горизонту, и битва, поглощенная ночной тьмой утихла сама собой. Оставшиеся в живых вернулись в лагерь, чтобы через несколько часов снова броситься в атаку.

— Нам нужно отдохнуть, — Афарель присел на корточки рядом с прижавшей к себе колени сестрой.

— Знаю. Только я не могу спать, — она устало взглянула на брата. — Боюсь, что они не успеют.