Евгения Евстра - Отступница

Я последним усилием воли увернулась от затягивающей бездны и снова окунулась в омут ощущений. В этот же момент грань дрогнула, и боль медленно пошла на спад, постепенно возвращая тело в привычное состояние, открывая дорогу полноценному осознанию действительности…

Я застонала, слабо шевельнулась, из глаз помимо воли потекли горячие слезы.

Кто-то успокаивающе провел кончиками пальцев по моей щеке, тихо произнес:

— Все уже позади… Ты справилась… Теперь все будет хорошо, обещаю…

Это был Волтивер. Он же осторожно поднял меня на руки и отнес к костру. Я не выдержала и разревелась, судорожно прижавшись к мужчине. Он без слов крепко обнял меня, успокаивающе гладя по волосам…

Еще всхлипывая, я медленно провалилась в липкую паутину сна без сновидений…

Я проснулась очень рано. Рассвет только-только начал заявлять свои права, окрасив край неба светло-голубой каймой и отогнав звезды на задний план. Спать больше не хотелось. Наоборот тело переполняла странная горячечная бодрость. Я шевельнулась, с удивлением обнаруживая, что закутана в два одеяла, поверх которых на моей талии лежит рука Волтивера, спавшего рядом. В голову закралась подозрительная мысль.

Я осторожно высвободилась и села, оглядываясь.

Эммануил спал неподалеку — прямо на траве — свернувшись ничком: под прикрытие одного из пушистых крыльев. Волтивер, лишившись живой грелки, зябко поежился, но, к счастью, не проснулся. Я невольно остановила свой взгляд на мужчине, пусть плохо, но различая в полумраке знакомые черты. На его лице застыло выражение спокойной отрешенности. Так бывает только с людьми, которым нечего терять… Темно-каштановые волосы, черная одежда, непонятная, пугающая сила, невольно ощущающаяся даже на расстоянии — Волтивер казался воплощением темной стихии; и в тоже время… теплая ирония, такой открытый смех, спокойная уверенность, заставляющая чувствовать себя рядом с ним в полной безопасности… Так кто же ты на самом деле, а? Мне уже становится страшно…

Помедлив, я стащила с себя одно одеяло и осторожно укрыла мужчину. Все равно вставать. Умыться что ли? Все-таки сегодня посвящение.

Я поднялась, нехотя выпутываясь из второго покрывала. Ветер больно стеганул по коже. Неужели настолько похолодало? И тут я все поняла. То, что я по ошибке приняла за ночной кошмар, оказалось пугающей реальностью. Нахлынувшие воспоминания каленым железом прошлись по телу, на лбу выступила испарина. Так что же такое вчера со мной произошло? Это что — направленный удар? Тогда почему меня не защитила Метка? Да и вообще — каким образом я умудрилась выжить? После такого смерть обеспечена любому. И почему я чувствую себя вполне нормально?! Может это агония?! Я с сомнением осмотрела себя: одежда изорвана в клочья, все тело покрыто бурыми пятнами засохшей крови, моей я так понимаю. Но видимых повреждений не наблюдалось, как, впрочем, и каких-либо неприятных, кроме холода, ощущений. Странно все это…

Настроение сильно испортилось. Запахнувшись в одеяло обратно я, по-возможности стараясь не шуметь, склонилась над своей сумкой, в поисках сменной одежды. Не мешало бы еще искупаться: выгляжу сейчас, наверное, устрашающе. К тому же наверняка глаза красные, а лицо так и вовсе опухло!

Так мне и надо! — зло одернула себя я. В следующий раз думать буду, прежде чем реветь! Следующий момент разозлил меня еще больше. В сумке валялись только штаны, заботливо высушенные мной у костра еще позавчера. А вот разорванную Волтивером футболку я сожгла. То, что сейчас болталось на мне — восстановлению не подлежало. Единственное, что вчера уцелело — черные кроссовки, сдуру снятые перед «умыванием».

Ну и отлично!! Явлюсь на посвящение полуголой! Что мне какой-то там ритуал! Подумаешь, другие его всю жизнь ждут! Готовятся! А мне вот опозориться — раз плюнуть! Первый раз что ли? Зато Чарона навсегда запомнит сумасшедшую оборванку!

Я с ненавистью подобрала немногочисленную одежку и двинулась по направлению к озеру. Рассвет вступал в свои права, снова пригнав вместе с солнцем табун темных облаков, медленно переплавляющихся в огромную тучу. Первые неуверенные лучи, не выдержав конкуренции, стерлись, уступая место угрюмой погоде. Решив не дожидаться дождя, я мужественно сбросила одеяло и, закусив губу, шагнула в озеро. Мамочки, как холодно!!

Стараясь потише, дабы не напугать спящих спутников, стучать зубами, я мрачно зашла по пояс и нырнула. Побарахтавшись немножко, слегка согрелась (а может просто отморозила все нервные окончания) и стянула с себя обрывки одежды. Какой теперь от них толк?

Следующие минут пять я пыталась отмыть бурые потеки, периодически окунаясь с воду головой, дабы ставшие ледяными волосы не превратились в сосульки. Несколько раз оборачивалась, глядя на берег. Спутники спали. Даже петух сегодня, по какой-то известной ему одному причине, не орал…

Наконец, я посчитала, что еще пару минут во имя чистоты превратят меня в жертву пневмонии, и на негнущихся ногах вышла на берег.

Наверное, я сейчас здорово похожу на утопленницу: бледно-синий от холода оттенок кожи, волосы растрепанные, взгляд безумный, губы дрожат, да и походка на негнущихся ногах не лучше, чем у Тассии…

Я улыбнулась своим мыслям улыбкой матерого мазохиста и завернулась в одеяло. Натягивать трясущимися руками штаны прямо на мокрые ноги — было выше моих сил. Обсохну пока. В принципе, на улице не так уж и холодно. Градусов четырнадцать, не меньше. Но после одуряющей жары… Я босиком пробралась обратно к потухшему костру, прихватив не пригодившуюся пока одежду. Тихонечко присела.

— Замерзла? — голос Волтивера заставил меня вздрогнуть.

Небрежно брошенный хворост, легкий щелчок пальцами и огонь в кострище взвился, обдавая жаром. На плечи мягко легло еще одно одеяло. Я поморщилась:

— И давно ты не спишь?

— Только что проснулся… — улыбнулся мужчина.

Я скептически изогнула бровь и вздохнула:

— Можно вопрос?

Мужчина, секунду помедлив, кивнул.

— Что со мной вчера было?

— Я, в общем-то, именно этого вопроса и ожидал, но почему-то в более экспрессивной форме.

— Я что похожа на истеричку?! — обиделась я.

— Нет. Просто такого рода события обычно выбивают из колеи.

— Я всегда не в своей колее, — мрачно сказала я, — Вывести из равновесия то, к чему оно и не приходило, сложно. К тому же я привыкла, что на меня вечно сыпятся какие-то несчастья. Так что не удивляйся… Лучше скажи, на меня напал кто-то?

— Если бы… — отозвался Волтивер, — Все было намного хуже.

Я вопросительно изогнула бровь.

— Дело все в том, — тщательно подбирая слова, начал мужчина, — что кто-то из твоих родителей является закрытым оборотнем. А отсюда, в общем-то, и вчерашняя проблема — ты унаследовала эту способность.