Юрий Валин - Дезертир флота

Девчонка фыркнула:

– Ну и что? Не бойся – я вас выведу.

– Спасибо, успокоила. Я еще не совсем ослеп, чтобы меня за руку водили. Ты бы объясняла что-нибудь полезное. А то идем как шайка глухонемых нищих.

– Не я молчу.

– Да я понимаю. Ну, с Лягушкой что теперь поделаешь? Ненавидит нас, убивцев. Что ж нам теперь, и не разговаривать?

– Ночь не время для болтовни. Охота идет. На нас. Или забыл, одноглазый?

– Не забыл. Но раз здесь эти твои сарсы гадят исправно, значит, их охотники не сильно беспокоят. Выходит, мы вышли, рыжая?

Девчонка ухмыльнулась:

– А ты не так глуп для человека, Ква.

– Спасибо, Теа. Значит, здесь устраиваемся? Ручей вон там, я понял. Слушай, а эти козлы – они на вкус как?

– И не мечтай. Даже если я их выслежу, без хорошего лука делать нечего.

– Жаль. Очень пообедать хочется.

Девушка пожала плечами:

– Станет жарко – выползут ящерицы и змеи. Жуки-ядрыши здесь могут попасться. У ручья – черви. Птиц много – гнезда поищем.

– Все это хорошо, – печально согласился вор. – Но мало.

– Здесь не город. А у меня лука нет, – окрысилась рыжая. – Не жалуйся, дурак.

Квазимодо посмотрел в острое веснушчатое лицо, улыбнулся:

– Теа, все лисы любят кусаться? И всегда без причины?

Девчонка, кажется, слегка смутилась, но зло пробормотала:

– Причина есть…

Фуа в полудреме приложился к котелку, всосал несколько глотков нагревшейся воды и снова заснул. Теа тоже дремала, свернувшись в клубок на клочке голубого испятнанного шелка. Квазимодо возился со своим ремнем. Нет – на роль метательного оружия старый потертый пояс никак не годился. Придется среди тряпья поискать что-то подходящее.

Тонкая ткань, сложенная в несколько раз, казалась достаточно крепкой. От нее еще пахло духами. Аромат наполнял голову мучительными сожалениями. Ничего, переживешь. Вор взмахнул рукой, еще раз пробуя свое «изобретение» на крепость.

– Баловство, – проворчала Теа, не открывая глаз. – У нас и щенки таким не играют. Уж лучше склянку из твоего мешка в ручей вылить. Кто-нибудь обязательно сдохнет, а мы сожрем.

– Как бы нам потом самим не околеть, – пробормотал вор. – Лучше уж я пращу попробую. Праща вещь хорошая, вот только делать ее я не умею.

– Попробуй, если делать нечего, – милостиво разрешила рыжая и повернулась на другой бок.

– Э-э, ты нюхни, нет никого поблизости?

– Нюхни? – Девушка фыркнула. – Навонял благовониями, а потом «нюхни». Выползай, нет никого.

Квазимодо выполз из-под защиты низких кустов. Солнце немедленно опалило плечи. Вор почесался. Несмотря на то что беглецы днем отсиживались в кустах, даже привычные плечи одноглазого парня начали шелушиться. Неласковое здесь солнце, на юге и то так не жжет.

Первый камешек бессильно шлепнулся о землю у самых ног вора. Квазимодо засопел, выбрал другой «снаряд». Если у других получалось, и у тебя получится.

В куст попадать вор приноровился довольно быстро, но дальше дело застопорилось. Меткости, мягко говоря, не хватало. Местная живность своими размерами корову никак не превосходила. Квазимодо напряженно вспоминал, как работала пращей незабвенная леди Катрин. Эх, нужно было тогда прямо попросить урок дать. Все торопимся, куда-то торопимся. Кажется, все дело в движении кисти.

В разгар упражнений из кустов выползла Теа. Села, обхватила колени руками и принялась скептически наблюдать. Вора чужое мнение никогда не смущало. Тем более камни уже летели значительно точнее.

– Ква, ты упорный, но глупый, – не выдержала рыжая. – Кисть еще сильнее разворачивай.

Вор молча протянул ей тряпочное оружие.

Для начала Теа чуть не вывихнула кисть, но по упрямству девчонка могла легко превзойти кого угодно, включая и одноглазого спутника, да и силы в ее тонких руках хватало. Камни со свистом рассекали воздух.

Квазимодо быстренько соорудил вторую пращу. Поскольку кусты вокруг стали терять свой нормальный вид, да и камни под ногами уже приходилось выискивать, метатели отошли подальше от убежища. Праща оказалась оружием капризным – снаряды то летели практически идеально, то находили себе совершенно непредсказуемые, никак не связанные с намерением стрелков цели. Метатели частенько хихикали друг над другом.

– Хватит развлекаться, – заявила Теа, алчно поглядывая вслед пролетевшей над кустами стайке серых птичек. – Кидаем, так по делу…

Первой добычей стала красивая остроносая птичка. Переливчатые сине-голубые крылышки трепыхались по земле. Теа, склонная к сантиментам не больше вора, мигом свернула пичуге шею, подвесила к поясу. Охотники нацелились на более достойную добычу. Девчонка шипела на одноглазого соратника, требуя двигаться тише. Довольно долго они безрезультатно крались среди кустарника, но потом Теа вывела на действительно лакомую цель. Дрофа настороженно прогуливалась у пышного колючего куста. Крупная птица с длинной, словно выпачканной багряной краской шеей и красным клювом беспокойно оглядывалась по сторонам. На вид в ней было весу побольше, чем в самом жирном домашнем гусе.

У Квазимодо потекли слюнки. Рыжая девчонка бросила на него яростный взгляд. Вор жестом показал, что командует она.

Дрофа шарахнулась от свиста, но один из камней с силой угодил в нее. Птица все равно кинулась наутек, но сильно припадая на одну ногу. Рыжая бешено рванулась следом. Квазимодо порядком отстал, зато смог во всей красе наблюдать длинный прыжок девушки. Дрофа успела только издать панический квакающий звук. Хлопнули жесткие крылья, увернуться птица не смогла. Хрустнула шея, и Теа поднялась, с трудом удерживая добычу за подергивающиеся лапы с растопыренными мозолистыми пальцами. Конопатое лицо рыжей охотницы сияло торжеством.

– Я всегда считал, что праща – оружие ловких женщин, – искренне заверил вор.

В сумерках рискнули развести огонь. Вблизи не было никакой опасности, дым таял в кустах, но беглецы нервничали. Запах поджаренной дрофы разносился, кажется, на всю округу.

Квазимодо раздирал пальцами мягкое мясо. Птица, понятное дело, не дожарилась, но жирная плоть так и таяла во рту. Вор мельком вспомнил о хлебе, но его отсутствие не особенно портило трапезу.

– Все-таки решение бежать было правильным, – пробормотал вор, срезая с мясистой птичьей ляжки еще кусочек. – Там, в подвале, кормили хуже.

Фуа по обыкновению промолчал, правда, на этот раз его рот был очень занят.

– Следовало бы сжечь этот блудливый замок, – резко сказала Теа. – Проклятое гнездо проклятых колдунов. – Девушка с хрустом раскусила косточку, звучно высосала мозг.

– Маловато нас было. Кроме того, такие замки плохо горят, – примирительно заметил вор. Его слегка беспокоило, то, что рыжая ест без обычного аппетита.