Вера Огнева - Возвращение к себе

- Не волнуйся. Весь поселок спит. Просыпаться начнут только к полудню. Шербет, которым угощались вечером твои друзья и наши хозяева, варил сам граф Альбомар.

Не знаешь такого? Хороший лекарь хоть и рыцарь.

То есть, сейчас, сей момент, за ними не погонятся, понял Хаген. И ладно. Усталый мозг стало заволакивать привычным уже туманом. Он не увидел, как два всадника, ведущие третью лошадь в поводу, свернули в пустыню - подальше от человеческого жилья и проезжих дорог.

Слава Всевышнему, уже пол дня как с неба не упало ни капли. И хотя над головой медленно тащились плоские, серые тучи, в разрывах, меж ними нет-нет да голубело.

Надежда на сухой ночлег еще окрепла, когда в полдень дождь так и не пошел.

Ехали, особо не растягиваясь. Отставать никто не хотел. Места пошли совсем уже дикие. Впереди стеной стоял сплошной, матерый лес. По узкой тропке, - и ту едва разыскали, - отряд втянулся под сумрачные кроны. Все, даже неугомонный Дени, примолкли. Его кобыла, обычно живо интересующаяся окружающим, шла нога за ногу, вроде и не артачилась, но и энтузиазма не проявляла.

Роберт несколько раз придерживал коня, пристально осматривая, стиснувшие тропу необъятные стволы. Неровный в этом месте подлесок то совсем отступал, то сгущался. На маленькой полянке заросшей разнотравьем, остановились.

- Хаген, пойдешь замыкающим. Всем надеть шлемы. Лерн, не забудь про кольчугу, -Помолчал, глядя как люди с некотором недоумением, но без возражений надевают доспехи. - Гарет! - Одноглазый, бросив отвязывать торока, повернулся к командиру зрячим оком. - Мальчишка кольчуги отчистил?

- До блеска. Чуть совсем не стер.

- Дай ему итальянскую байдану.

Лерну пришлось спешиться, чтобы натянуть без малого пуд вороненого железа. Он единственный, не считая приблудыша, путешествовал налегке.

Если бы не Хаген, который сгреб Дени в охапку и забросил на спину, присевшей лошади, мальчишка ни по чем бы на нее не влез. Облегченная Робертова броня свисала ему ниже колен. Никогда не носивший ничего тяжелее рубахи, мальчик двигался в доспехе медленно и тяжко как в воде.

- Не растягиваться. Идем друг за другом.

Стремя привычно спружинило. На плечо опустился Дар, раньше дремавший у Роберта за спиной на специальной жердочке.

В настороженном молчании люди прошли пару перестрелов, потом еще столько же и еще. От долгого напряжения начало мерещиться блики по сторонам тропы. Люди оглядывались, выискивая источник тревоги.

Это была даже не поляна - вытоптанная плешь. Черные рыхлые комья земли пропитались соком размочаленной травы. Кое-где виднелись бурые мазки.

Роберт еще успел подумать, что прошло не меньше суток… когда Дар с криком взмыл вверх. От неожиданно мощного толчка, человек сильно отклонился назад. Это и спасло: бронебойная стрела, рванув край плаща прошла вскользь по кольчуге, теряя силу, унеслась в сторону Лерна, рванула плащ ему, чтобы под конец, совсем уже на излете, запутаться в кольчужном воротнике Дени.

Толкнув коня коленями, Роберт заставил его отступить под прикрытие густого подлеска.

- Гарет, Соль уводите коней. Хаген, Лерн - ко мне!

Вот так вот! Ехали себе мирно, не нарывались. Чувствовал же, как зверь чует, настороженную западню.

Роберт спешился.

Лошадь - в кусты. Хлопок по крупу - давай, убирайся! Ноги - прочно упереть в землю. До глаз закрыться щитом.

Справа и слева сдвинули плечи друзья. Закованные в броню, прикрытые с трех сторон щитами - они были трудной мишенью.

- Вряд ли их много. Было бы слышно, - пробасил Хаген. - Спереди нас не взять, сзади, если что, наши шумнут. Подождем.

Каждый оглядывал свою сторону. Слушали. Лес молчал: ни голосов, ни звона оружия.

Даже птицы перестали возиться в кронах, впрочем, их, наверное, распугал Дар.

Мгновения утекали как капли в клепсидре. Ничего не менялось. На них не нападали, ни одна веточка не дрогнула в полдневном безветрии. В сотый наверное раз, обежав глазами поляну, Роберт крикнул:

- Я граф Парижский! Кто здесь, отвечайте!

Молчание. Правда и новых выстрелов не, последовало.

- Отходим.

Трое рыцарей медленно попятились к кустам, за которыми, топтались их кони.

- Стойте! - голос раздался совсем не стой стороны, откуда, прилетела стрела. - Если ты и впрямь Роберт, скажи, что ты вынес из Храма во второй день штурма?

- Ничего.

- А с кем ты держал лестницу Вифлеемских ворот, пока не подоспели воины Танкреда?

- Бенедикт! Это ты Бенедикт?!

- Я, Роберт. Можешь вложить меч в ножны, только скажи сначала, что ты тут делаешь?

- Мне надо добраться до замка Филиппа Барна. Я везу послание его вдове.

Кусты впереди расступились. Из них на поляну вышел, или скорее выплыл подобно ладье, Бенедикт Критьенский в полном боевом облачении - Барон де Критьен или Маленький Бенедикт, как его звали в отряде Роберта Нормандского.

Устрашающих размеров рыцарь сильно хромал. Да и лицо, которому положено было пламенеть, как у всякого рыжего, отливало серым.

- Когда умер Филипп? - крикнул Бенедикт с полдороги.

- Шесть месяцев назад. На Крите открылась рана в груди. Изошел кровью. - Роберт шагнул навстречу старому знакомому. На середине поляны они обнялись. Вблизи еще больше стала заметна бледность гиганта.

- Ты ранен? - спросил Роберт, - У меня, тут кони рядом, люди. Если, нужна помощь…

- Сколько вас? - барон часто дышал. По заросшим рыжей щетиной щекам катились капли пота.

- Пятеро и мальчишка, но кажется уже просто пятеро. Твоя стрела..?

- Самострел. Я их на каждой тропе поставил. Прости, если пострадал твой человек.

Не вас я тут дожидался.

На многострадальную вытоптанную и политую кровью поляну начали выходить с одной стороны - настороженные люди Роберта, с другой - четверо кольчужников - люди Бенедикта.

Пятый, треща кустами, выводил на проплешину баронского коня. Животное под стать хозяину - высоченный, с толстыми бабками тяжеловоз.

Дени, к слову сказать, оказался жив и здоров. Стрела влетела между тощей шеей мальчика и широким воротничком из плоских колец, только оцарапав кожу, да в тех кольцах и застряла. Несмотря на благополучный исход, бледный как полотно приблудыш жался к Гарету.

Бенедикт кое-как взгромоздился на свою драконоподобную скотину и отмахнул, следовать за собой.

Замок Критьен отделяла от внешнего мира изрядная полоса дремучего, почти не населенного леса. Пришлому было ой как не просто разобраться в путанице троп и дорожек.

Только по участившимся вырубкам, да следам, оставленным бортниками и углежогами, Роберт догадался о приближении замка. Тропа постепенно превратилась в широкую укатанную дорожку. В колеях стояла черная, припорошенная хвоей вода. Роберт отметил, что хоть дорогой раньше пользовались постоянно, в последнее время забросили.