Вера Огнева - Возвращение к себе

Бенедикт заметил, усмехнулся:

- Отнесите в дальний угол, туда сегодня свежей соломы натаскали. Пусть спит. Я смотрю, вы все устали. Этальбер, Адель разведите гостей по комнатам. Нида, чертова девка, помоги барону Рено, а то он сам дорогу не найдет.

Девица стрельнула в сторону Роберта глазами, но, не встретив отклика, и слегка все же покраснев, повела Лерна к лестнице на второй этаж.

- Или она тебе дорогу укажет? - спохватился Бенедикт.

- Мне уже… в смысле - сам дорогу найду, - чуть улыбнулся Роберт такой заботе старого друга.

- Тогда давай еще посидим. Или спать пойдешь? - В голосе Бенедикта не чувствовалось радости.

Не о Палестине, надо думать, речь пойдет. Как ни муторно было Роберту разбираться в местных распрях, отказать хозяину он не мог.

Рассказ барона, однако, не то что заинтересовал - сильно встревожил.

Около месяца назад в замок прискакал мальчишка из дальнего аллода. Мелкие вольные хозяйства еще сохранились в этих краях, примыкая к владениям барона на севере. С ними Бенедикт не очень и общался, но и не ссорился, полагая - пусть останутся буфером между ним и более могущественными соседями.

Мальчишка прискакал весь в крови, без седла, на отцовский лошади. Какие-то люди, по виду крестоносцы, напали к исходу ночи на усадьбу. Хозяева свободных аллодов испокон веку умели защищать свое добро от непрошеных гостей. Но крестьянин, даже хорошо вооруженный, не соперник обученному воину. Разбойники перебили всех, включая детей. Малец потерял сознание, когда его огрели по голове. Кровь залила лицо - приняли за мертвого.

В сутолоке грабежа, никто не заметил, как очнувшийся паренек выбрался из кучи трупов и уполз в кусты. Конь отца, отбившийся от остального скота, прибежал к нему на тихий свист…

- Много аллодов пострадало?

- Три.

- Что за ними?

- Если прямо на север - узкая полоса каменистой пустоши. К ней примыкают мелкие баронские поместья. Вольные как Барн. На северо-запад - норманны, на восток - Вермандуа.

- Еще где-нибудь остались вольные аллоды?

- Как раз по их границам.

- Как ты думаешь, на могущественных соседей не похоже?

- Нет, похоже, кто-то прорубает ко мне коридор. Это шайка доходила до самых стен замка. Видел по дороге гарь? Запалили хутор, не думали, что мы быстро выйдем на подмогу. Убрались они тогда без боя. Даже скот угнать не успели. Но это - в первый раз.

- Был и второй?

- Четыре дня назад. Я собрал людей, расставил на дорогах. Сам понимаешь - это не войско. Крестьяне да замковый отряд, всего человек тридцать. Выехали вместе, а в лесу разделились. Задача была - сигнал подать, как только заметишь чужих.

- Ты на них первым нарвался?

- Правильно понимаешь. Только получилось - не я их, они меня врасплох застали.

Мы впятером - против пятнадцати. Вооружены они были очень хорошо. И знаешь, что самое паршивое? Воюют не по правилам, а как в Палестине - ни объявления, ни вызова. Обычная засада, будто зверей загоняют.

- Может, это залетная шайка из отребья? Они к благородному обращению не склонны.

- Черта-с-два! Прости меня Господи. Ты сможешь отличить в бою обученного воина от бродяги или вчерашнего крестьянина?

- Смогу, конечно.

- Эти - битые.

- В лицо, часом, никого не признал?

- Шлемы почти у всех с наносьем и нащечниками. У кого нет, лицо тряпкой обмотано.

Кольчуги хорошие - немецкие. У одного сарацинская. Мечи разные: и наши и сарацинские.

В общем - моих всех положили. Мы даже сигнал не успели подать.

- Ты-то как? Ускакал или отбился? - в первое верилось слабо. Невозможно было представить Бенедикта удирающим.

- Мальчишка, который из пожженного аллода прискакал, тихонько за нами увязался.

Я ему, понимаешь, не поверил тогда. Он все твердил, мол, рыцари на них напали.

Но не поверил! Чуть не прогнал. Потом, когда от других хуторов вести пришли - оставил. Так вот он сначала в кустах хоронился, а когда понял, что за остальными сбегать не успеет, прополз на поляну. У Мишо рог был. Мишо на самой опушке убили.

Парнишка рог вытащил и затрубил. Меня тогда уже в балку загнали. Болото. Стою в воде, мечом машу, чую, скоро руки отнимутся. Бедро разрубленное онемело, а эти все лезут. Загнали по пояс в воду, но уже сообразили, что на мечах меня не взять. Так что они сделали: двое вроде атакуют, там большим числом и не развернуться, а третий отбежал на пригорок, я мельком глянул - лук у него в руках. Был бы лук посерьезней, лежать бы мне в том болоте. Помнишь, как ты меня учил от стрелы уходить? Зацепить, конечно, зацепит, но не убьет. Сам знаешь - с тридцати шагов никакая броня не спасает. Словил, в общем, я стрелу под кольчугу.

Чувствую, вскользь прошла - возьми да и брыкнись в воду. Вроде - все. Думаю, сообразят, что на сигнал мои люди сбегутся. Так и получилось. Пока своих дожидался, нахлебался маленько, и на год вперед всех пиявок в округе накормил.

Когда меня Этальбер вытащил - веришь, нет - гроздьями висели.

- А мальчишка?

Бенедикт несколько раз тряхнул головой, разгоняя нехорошее, что встало перед глазами.

- Что от него осталось, в мешке несли. День я отлежался, по вассалам людей послал - предупредить, да самострелы на тропах насторожить.

- Думаешь, вернутся?

- Ох, не знаю! Там, где тати мальчишку рубили, земля плотная каменистая, травы почти нет. Между камней я и нашел… - Бенедикт завозился, поднимаясь, - пойдем, покажу.

Раскрасневшаяся от вина физиономия барона, вмиг покрылась испариной.

- Сейчас постою немного, привыкну.

- Может в другой раз? Тебе бы отлежаться.

- На том свете отдыхать будем, - обозлился барон на собственную слабость.

В спальне, со дна сундука, Бенедикт достал маленький резной ларец.

- На, смотри.

Под крышкой, завернутая в кусочек полотна, лежала женская подвеска. В полпяди примерно. В центре венчика из красно-фиолетовых на просвет рубиновых лепестков остро сиял крупный неровно ограненный алмаз. От него гроздью спускались мелкие чистые, оправленные в золото, камешки.

- Оттуда, - Роберт так и эдак поворачивал подвеску. - Ни у кого раньше такой не видел?

- Нет.

- Ты прав, такая вещь не могла заваляться в сумке у бродяги с большой дороги, - Роберт бережно завернул украшение в тряпицу и опустил на дно ящичка.

- Прости, Бенедикт, но я так и не понял… ну 'прорубили' к тебе коридор, вольных положили, вассалов припугнули. Но зачем? Почему именно ты?

- Тебя в детстве математике обучали?

Роберт с новым интересом посмотрел на Бенедикта. Трудно было предположить, что рыжий рубака знает такие слова.

- Было что-то такое.

- Я - точка равновесия.

- Это как?

- Смотри, - толстый с поломанным плоским ногтем палец барона стал рисовать на лавке рекогнацию. - С северо-запада и запада у нас Нормандское герцогство, туда не суйся, ладно, если ноги унесешь. На востоке - графство Вермандуа - пожиже, но и они спуску не дадут. По границе с теми и другими мелкие поместья, которые, ясное дело, тяготеют к могущественным соседям. Их тревожить опасно. А я - в середине. Сижу мирно, ни с кем не ссорюсь. Свои порядки соблюдаю.