Олег Авраменко - Хозяйка источника

Извинившись перед девочками за вынужденную отлучку, мы с Брендоном телепортировались в каюту Бренды и Пенелопы на нашем корабле. Брат сразу же бухнулся в кресло, протянул босые ноги к камину и облегченно вздохнул.

— Ну, и приключеньице!

— В целом приятное, — добавил я с хитрой усмешкой.

Он в замешательстве опустил глаза:

— В общем, да. Хотя мне было неловко и ужасно стыдно, я чувствовал себя на верху блаженства. Дана прелестная девушка.

— Надеюсь, ты хоть воспользовался случаем и потрогал ее? — спросил я, втайне ожидая отрицательного ответа.

Брендон еще больше смутился:

— Ну… Видишь ли, Артур, когда я очнулся, то не просто лежал голый в постели. Я обнимал Дану.

— Вот-те на! А что же Дана?

— Она была так ошарашена, что даже не вскрикнула.

— А потом?

— Потом… Потом я начал целовать ее. Я совсем потерял голову! Сдуру я подумал, что сплю, и решил… мм… в полной мере насладиться своим сном.

Я рассмеялся — но, боюсь, мой смех звучал не очень весело.

— Она сопротивлялась?

— Нет, ни капельки. Впрочем, и не отвечала на мои поцелуи. Просто позволяла мне целовать себя и все. Думаю, она была в шоке.

— А дальше?

Брендон немного помолчал, блуждая взглядом по каюте и избегая смотреть на меня.

— Я пошел бы и дальше, — наконец ответил он. — Но тут вовремя вмешалась Бренда, и я опомнился… То есть, перестал целовать Дану, но до последнего момента из объятий ее так и не выпустил.

— А что это был за последний момент?

— Ну… Когда вошла Дэйра.

Я хрюкнул:

— М-да… Неудивительно, что она восприняла мое объяснение с некоторым скептицизмом. Не думаю, что, обнимая Дану, ты был похож на невинную жертву нашего с Брендой эксперимента.

— Так вы в самом деле проводили эксперимент?

— В некотором роде. Мы ходили к Источнику.

Брендон так и впился в меня взглядом:

— Бренда стала адептом?!

— Да. И не вздумай обижаться, что мы не посоветовались с тобой. Ведь ты бы только пожал плечами и пожелал нам удачи.

— Я вовсе не обижаюсь, — покачал головой Брендон. — Просто теперь кое-что проясняется.

— Что именно?

— Именно то, как я оказался в постели с Даной. Когда мы с Брендой находимся в разных потоках времени, с нами приключаются всякие чудеса. Из-за той самой связи. Обычно мы держим слабый контакт, насколько возможно слабый, но стоит одному из нас дать волю своим эмоциям, контакт усиливается, и чем выше эмоциональное напряжение, тем он становится теснее… — Брендон на мгновение умолк, затем удрученно произнес: — И это самое паршивое, что может быть. Так и в случае с Даной — едва лишь я достиг определенной степени возбуждения, Бренда сразу же «засекла» меня.

— Но это уже случилось после, — заметил я. — А как объяснить то, что ты оказался там?

— К этому я и веду. При большой разности течения времени тесный контакт между нами приводит к эмоциональному шоку у того из нас, кто находится на низшем уровне. Помнишь, когда мы отправились в Хаос…

— Да, помню, — нетерпеливо перебил его я. — Бренда говорила мне, что все это время старалась не нервничать и не слишком напрягаться, чтобы не «ужалить» тебя.

— То-то же. Иначе бы мое потрясение эхом отозвалось в ней, и она непроизвольно выдернула бы меня из Чертогов.

— Ага! — сообразил я. — Ты хочешь сказать, что, купаясь в Источнике, Бренда крепко «ужалила» тебя своими эмоциями, но поскольку коэффициент кратности в Безвременье равен бесконечности, ты никак не мог последовать за ней, тем более что Врата были закрыты. Гм… Бренда, кстати, была уверена, что с тобой ничего не случится; мол, ты лишь отделаешься шоком.

Брендон задумался, потом медленно кивнул:

— Пожалуй, так оно и было бы, если бы не твое зеркальце. Ведь оно настроено на Образ Источника, не так ли?

— На мой Образ, — уточнил я.

— По-моему, это неважно. Главное, что я был в контакте с Источником через твое зеркальце и твой Образ. Думаю, дело было так: Бренда не отреагировала на мой шок, зато последовала реакция Источника, и он швырнул меня… ну, сам знаешь куда.

— На кровать Дэйры, — закончил я. — И это уже второй раз. Мистика какая-то.

— Скорее, не мистика, а совпадение. Тебе не кажется, что во сне ты просто захотел оказаться в постели с Дэйрой, вот Источник и исполнил твое невольное желание.

Я неопределенно хмыкнул. Такая мысль уже приходила мне в голову.

— А как насчет тебя?

Щеки Брендона зарделись.

— Когда со мной это произошло, я как раз думал… Ну, мне хотелось… Короче, случившееся не шло вразрез с моими желаниями.

Я ухмыльнулся, затем, не выдержав, громко захохотал. Брендон растерянно и немного обижено смотрел на меня, а когда я успокоился, он с похоронным видом произнес:

— Тебе смешно. А мне грустно.

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь почему! Я вел себя с Даной, как похотливый кот. Я чуть не овладел ею против ее воли.

— Она же не сопротивлялась, — не очень уверено возразил я.

— Но и не отвечала на мои… гм… ухаживания. Она была в полном оцепенении.

— Ты что-то говорил ей при этом?

— Мм… да. Толком своих слов я не припомню, однако не думаю, что блеснул оригинальностью. Я говорил то, что говорят все в таких случаях.

Я живо представил эту картину и отвернулся к иллюминатору, чтобы мой взгляд не выдал меня. Ах, как бы я хотел оказаться на месте Брендона! При мысли о том, что он обнимал ее, целовал, ласкал, говорил ей слова любви, я испытал болезненный приступ ревности и лишь неимоверным усилием воли подавил поднявшееся во мне раздражение. Потом я вспомнил про Дэйру и чуть не расплакался от отчаяния. Что мне еще не хватает, почему я рыщу по сторонам? Зачем мне другие женщины, если у меня есть Дэйра и я счастлив с ней… А счастлив ли?..

— Артур, — отозвался Брендон. — Ты все-таки имеешь виды на Дану. Ты влюблен в нее.

Это был не вопрос, а констатация факта, отрицать который было бессмысленно. Пришла пора посмотреть правде в глаза, посмотреть прямо, не лукавя, и узреть страшную истину: я действительно люблю Дану. Люблю по-настоящему, как и Дэйру. Может быть, немного иначе люблю, более нежно и менее страстно; может быть, не так сильно люблю… а может, и сильнее, чем Дэйру. Это было не то наваждение, которое влекло меня к Бронвен. Камни, похоже, здесь ни при чем, вернее, они сделали свое дело, послужили катализатором, а дальше процесс пошел естественным путем: от симпатии — к нежности, от нежности — к влюбленности, от влюбленности — к желанию и, наконец, от желания — к любви.

И, собственно, почему я решил, что мне нужна именно Дэйра? На чем основано мое убеждение, что она должна быть главной женщиной в моей жизни? Я встретил ее, влюбился в нее и переспал с ней еще до того, как впервые увидел Дану. А что, если бы королю Аларику Готийскому понадобилась не девица-но-никак-не-девственница королевской крови Лейнстеров, а просто девица-и-девственница? Тогда, возможно, я повстречал бы на лужайке у озера вовсе не Дэйру, а Дану… Впрочем, Дана не разгуливала бы голышом, собирая цветы и распевая не очень приличные песни, да и вообще ей бы в голову не пришло соблазнять похитителя, она пустила бы в ход другие чары — свою магическую силу, но в принципе…