Виктория Иванова - За дурною головой

– Уже устал? Может, теперь я понесу леди? – тут же не преминул высказаться Ирралон. Хм, мне кажется, я уже начинаю догадываться, отчего их так не любят. Меня вот тоже заразой считают… А тут если весь клан таких… Ууууу!

Ланик с самым равнодушным выражением лица проигнорировал шпильку (ха, после моей школы попробуй его достань, как следует!) и попытался еще раз разобраться.

– То есть ты решила идти туда, где лучше пахнет?

– Ну да, – я осторожно задрала больную ногу вверх, что бы не дай бож е, не задеть стенку. – Понимаешь, судя по вашим словам выйти отсюда невозможно, так вот, я решила, что ждать спасения или умирать гораздо приятнее, если вокруг тебя приятно пахнет, а не несет какой–то тухлятиной…

– Логично, – парни не заметили, что сказали это хором, а когда до них дошло… эльф меланхолично пожал плечами, а Ирралон фыркнул и отвернулся к стене.

Уря, мы делаем успехи в деле тренировки выдержки и нервов!

После такого странного единодушия в разговоре наступила тишина. Синеватые стены, дававшие света не больше, чем нужно чтобы не споткнуться, казалось сдвинулись. Так что настороженное сопение в этой тишине звучало уж как–то чересчур зловеще.

– Ирралон, а расскажите о себе, что вы здесь делаете? – нашла выход я, прерывая повисшее молчание.

– Что я здесь делаю?.. – задумчиво протянул тот, кончиками пальцев касаясь холодно сиявшей стены. Потом искоса глянул на нас. Уши Ланика едва на затылок не съехали от любопытства. Вот косичку на стрижку отдам, если его тоже не мучит это вопрос, но спросить прямо честь или что–то еще в этом роде мешает.

– Я ищу своего Наследника… – он так долго молчал, что мне уже стало казаться, что он забыл вопрос или вообще отвечать не хочет.

– Здесь?! – теперь хором уже говорили мы с эльфом. А ушастый от прозвучавшего ответа так резко развернулся, что едва не впечатал меня в стенку. – Наследника? – продолжил он, – но ты же…

– Я знаю, – немного грубовато отозвался Ирралон, – но, тем не менее – это правда. Ожерелье не лжет, и ты это прекрасно знаешь.

– Ну… принимай мои поздравления, – пожал плечами Ланик и снова развернулся по направлению нашего движения. Теперь едва не споткнулся второй.

– А все же, как вы оказались здесь? – не сдавалась я.

Ирралон хмуро посмотрел в сторону. А потом – на нас.

– Неудавшаяся телепортация, – неохотно пояснил он. – Как мне кажется мелкая месть одной колдуньи…

– Масяни? – невольно вырвалось у меня. Колдунью, достаточно вредную и противную я знала только одну. И пока что мне хватит. Коллекционировать их я не собираюсь. Разве что засаливать в бочку… а потом забывать вскрывать… пусть плесневеют себе спокойно.

– Кого?! – нет, ну вот скажите, отчего простое и ненавязчивое сокращение имени одной, жезлом по голове стукнутой (и не один раз, если разобраться), истерически–неуравновешенной колдуньи так на всех действует?!

Ирралон запутался в ногах и с размаху влетел в особо развесистую паутину. Ланик ехидно–высокомерно хмыкнул и едва не смел очередное полотнище мною.

– Ты это, осторожнее, – проворчала я, немного отодвигаясь. От всех этих резких смен направления меня ощутимо вжало в плотный камзол эльфа. – Хочешь убить – скажи сразу. Отойду подальше, чтоб не дотянулся – жить–то хочется…

Ланик остановился, странно посмотрел на меня и как–то по–доброму проворчал:

– Придушить бы, да потом жалко станет…

Настроение стремительно поползло наверх…

Долго ли, коротко ли, семь пар сапогов стоптали… ну и дальше, как там в сказках пишется? Семь железных (во мазохисты!) хлебов сгрызши, семь железных посохов сточивши (на наждаке что ли?)… В общем, шли мы долго. Под землей отчего–то напрочь отбивает ощущение времени. Кажется, что идем всего лишь час, а на самом деле – все три круги наматываем. Я сразу же, как только нам встретилась первая развилка, рассказала про «Правило лабиринта» и мы с завидной регулярностью стали сворачивать налево.

Честно говоря, я уже после второго поворота забыла обратную дорогу, сосредоточившись только на нервной и дергающей боли. Нога отзывалась на малейшую встряску, шевеление или движение. А потом еще и проход на время стал настолько узок, что пришлось протискиваться боком. Тут уж ничего не оставалось, как слезть с рук и самостоятельно, причудливо изгибаясь под разными углами, чтобы не ободраться о камни – протиснуться в поход.

И вот, после всех мучений мы стояли перед невысоким лазом, озадаченно почесывая в затылке. Кстати, за время нашего плутания по пещерам Ланик с Ирралоном как–то даже если не подружились, то стали более терпимо относиться друг к другу. Однажды ушастый даже доверил ему меня подержать, пока сам перебирался через довольно высокий и неудобный завал. Так что теперь, одинаково грязные и перепачканные пылью, паутиной и еще какой–то мерзостью, о происхождении которой даже задумываться не хотелось, мы с ненавистью разглядывали очередное издевательство – узкий лаз.

– Ну что, лезем? – с какой–то обреченной усталостью, спросил Ланик

– А что делать? – таким же тоном отозвался Ирралон. И оба синхронно посмотрели на меня.

– Что, я – первая? – возмутилась я.

– Ну да, – серьезно кивнул ушастый, – дамы всегда вперед!

– Грр! – зарычала я, но с места не сдвинулась. От боли хотелось не рычать, а скулить.

– И ничего ты не умеешь, – с самым сочувственным видом покивал мне Ланик и настороженно заглянул в лаз. Принюхался и озадаченно протянул – морозцем пахнет…

– Да? – тут же у лаза оказался Ирралон. – Значит…

Мы переглянулись. Высказать одновременно посетившую нас мысль не рискнул никто, дабы не накликать. Но теперь вялые движения парней наполнились энтузиазмом и, немного пошушукавшись, Ирралон скользнул в щель.

– Лана, давай, ты следующая. – поманил меня он.

Я подхромала поближе, кое–как опустилась на карачки и, сдавленно шипя от каждого острого камешка, поползла вперед. Словно свет в конце тоннеля впереди маячил выход, обрисованный все теми же светящимися камнями. Ланик полз следом за мной, иногда придерживая мою ногу, что бы я в очередной раз не ударилась о низкий свод лаза.

С минуту поизображав гусениц или, в нашем случае – червяков, мы, отплевываясь и чихая выползли в просторное помещение явно рукотворного характера, свод которого терялся где–то далеко–далеко вверху.

– Здесь… здесь магия есть! – радостно воскликнул Ланик и зафигачил под потолок огромных размеров огненный шар.

Словно маленькое солнце он повис в воздухе, заливая все ослепительным светом. После неверного, синеватого свечения, к которому у нас привыкли глаза, теплый желтый свет резал глаза как лампа дневного света после темной комнаты. Немного проморгавшись мы увидели громадный зал, пол которого был заляпан какой–то массой. Украшения частью облезли, а частью были покрыты грязью. Колонны облупились и стали видны каменные блоки, из которых они состояли. Стены вообще не поддавались описанию. И как верх нелепости – сияющие новеньким, чистым металлом громадные створки, словно замковые ворота, преграждавшие выход с другой стороны.