Джуд Фишер - Дикая магия

Эрно сохранил все свои косички — они были завернуты в кусок парусины и лежали в тайнике на лодке: он считал, что лучше не брать их с собой на вылазки. Бороду Эрно снял хорошо наточенным ножом, и теперь ему приходилось бриться через день, что казалось слишком утомительным. Волосы он покрасил в черный цвет чернилами осьминога, которые купил в маленькой гавани недалеко отсюда. Невозможно было спрятать только его светлые глаза, поэтому Эрно не снимал капюшон.

Он уже позволил было разуму возобладать над желаниями и собрался покинуть таверну, зайти на рынок и купить немного еды, как вдруг услышал, как кто-то обронил в разговоре имя Винго. Эрно вздрогнул точно волк, почуявший запах добычи.

— Выл, как собака, да, и клялся, что полностью ослеп, но просто в комнате было темно, и он ошибся. Да, скажу я, не было на свете счастливее человека, чем Фавио Винго, когда Фалла Милосердная вернула ему сына.

— Что ж, может быть, она просто не захотела держать этого парня у себя. Я слышал…

— Танто Винго? Он же сокровище Империи, этот парень. Занял второе место в состязании на мечах на Большой Ярмарке, а потом напоролся на эйранский клинок, пытаясь спасти свою жену от головорезов с Севера…

— Она ещё только должна была стать его женой, — поправил его другой. — Они даже не были обручены в ночь Совета. Лорд Тайхо отказался от сделки.

— А я слышал, именно Винго дали задний ход, — возразил первый. — Странный он, этот Тайхо Ишиан, честное слово.

— Он очень набожный человек, самый благочестивый лорд, каждый день выступает против унижения женщин эйранцами. Я слышал, как он говорил в Форенте на прошлой неделе, очень убедительно, надо сказать. Прямо захотелось сесть на корабль, отправиться на Северные острова и вывезти оттуда всех женщин, каких только найду, ради богини…

— Ради себя, уж точно!

Раздался громкий хохот, и разговор перешел на вопросы специфического использования женщин и того, как с их помощью можно поклоняться богине. Эрно нахмурился, пытаясь вникнуть в смысл слов, которые услышал. Потом допил пиво, тихо и быстро проскользнул между столами и выбрался на свежий воздух.

Прежде всего он направился на рынок, чтобы успеть потратить последние деньги на еду до того, как соблазнится чем-нибудь еще. Он купил дешевого ржаного хлеба, мешочек риса и кусок солонины. По дороге в город он проходил мимо яблоневого сада, где на деревьях висели спелые плоды, а еще нужно было проверить ловушку, которую он ставил с утра на крабов. Всего этого должно хватить на несколько дней, если мясо есть с рисом. Эрно подсчитал оставшиеся деньги — их как раз хватало еще на один кусок солонины. Но в тот момент он проходил мимо лавки, продавец которой шумно расхваливал свой товар — живую курицу. Он и рта не раскрыл, как торговец проворно выхватил из его рук деньги, достал из клетки курицу, свернул ей шею и быстро и ловко сунул ему в руки. Эрно не успел попросить оставить курицу живой и только перевязать ей ноги. Тут он понял, что выпил слишком много, чтобы спорить с торговцем по-истрийски, и теперь придется готовить курицу сегодня вечером вне зависимости оттого, есть в ловушке крабы или нет.

Эрно шагал по тропинке вдоль каменных утесов. Отойдя от города подальше, он скинул капюшон и высоко поднял голову. Холодный прибрежный ветер заиграл его волосами. Потом тропинка побежала через сжатые ржаные и ячменные поля. Куда ни кинь взгляд, почва была плодородной, давала богатый урожай. Все это, думал Эрно, сжав зубы, когда-то принадлежало Эйре, все, до самых Золотых гор, по крайней мере так рассказывали старики. Когда он увидел эту прекрасную, но утраченную ими землю и осознал, насколько она жирнее и мягче избитых штормами, бесплодных, каменистых пустынь Северных островов, в нем вспыхнул гнев. Огонь ярости разгорался все сильнее и ярче.

Он вспоминал все те злые слова, что Тор и Фент говорили о южанах, их древних врагах, слова, казавшиеся ему тогда глупыми и жестокими. Теперь он здесь, на истрийской земле, маскируется под местного жителя и несет еду истрийской женщине, а вся Южная Империя тем временем готовится к войне с его народом.

Эрно тряхнул головой. Тор непременно сказал бы что-нибудь крепкое по этому поводу. Если бы они встретились.

Вскоре он разглядел завитки дыма над фермой. Эрно свернул к перелеску и шел под прикрытием, пока не подобрался достаточно близко, чтобы разглядеть простыни на веревке и кур, бегающих туда-сюда по двору. Его осенила мысль.

Через несколько мгновений он уже мчался во весь дух к берегу, его мешок пополнился новой добычей, а позади лаяли разъяренные собаки.

Когда он проверил ловушку на крабов, которая оказалась пустой, солнце уже опустилось за горизонт. Его спутница сидела на бревне перед маленьким костерком и ворочала палкой пару скумбрий, которых он поймал утром, почистил и оставил в углублении между камнями, чтобы сохранить свежими до ужина. Рыба лежала на тлеющих угольках, узорчатая кожа шипела и пузырилась. Отсветы пламени озаряли лицо Селен Ишиан. Будь на ее месте другая женщина, он сказал бы, что она красива, но сердце Эрно ожесточилось на нее. Он взял ее сабатку.

— Надень это!

— Зачем? — Селен Ишиан отбросила в сторону темную ткань. Это была традиционная одежда истрийских женщин, скрывавшая их с головой, оставляя открытой только нижнюю часть лица. Женщина озадаченно уставилась на эйранца. — Я думала, мы договорились после того случая, что лучше, если никто не будет видеть меня с тобой.

— Я не собираюсь брать тебя с собой в город, я намерен отвести тебя к отцу. Он сейчас в Форенте с лордом Руи Финко. Это недалеко отсюда: максимум три-четыре дня пути, если поедем верхом.

Даже в красноватом свете огня лицо женщины стало мертвенно-бледным.

— Ты не можешь… ты обещал, что будешь заботиться обо мне. Ты обещал, что мне не придется снова возвращаться к нему…

— Человек, про которого ты думала, что убила, остался жив, так что обстоятельства переменились.

— Танто? Танто Винго жив?

Как мог выжить человек, потерявший так много крови? Сколько раз она ударила его кинжалом — три, четыре? Она потеряла счет, обезумев от ужаса, — кровь была всюду, растеклась по рукам, по полу. Как он мог выжить?

— В таверне был человек, который навешал семейство Винго, когда Танто пришел в себя. — Эрно не стал добавлять, что парень «выл, как собака», когда очнулся. — И сейчас он пошел на поправку. Так что, мне кажется, в худшем случае твоему отцу придется заплатить семье Винго выкуп, но на костер тебя никто не отправит. Ты можешь спокойно вернуться домой.

Селен всматривалась в лицо Эрно, пытаясь отыскать признаки того, что он лжет, но безуспешно. Он смотрел на нее, ожидая истерики, но она закусила губу и уставилась на огонь в таком напряжении, что казалось, готова скорее броситься в костер, чем согласиться на его предложение. Потом Селен осторожно сняла с углей рыбу и швырнула в огонь свою сабатку, а когда Эрно попытался вытащить ее, замахнулась на него палкой, которой переворачивала скумбрию.