Алёна Канощенкова - Иффен. Грань

— Ты её защищал? — мягко спросила Эль, смачивая губы в тёмном как кровь вине.

— Нет. — Хрипло отозвался Фет. Он в свой бокал вцепился обеими руками, словно стараясь согреться.

Об освещении никто не заботился — в воздухе по-прежнему болтался тот же шарик, да бледная луна светила в окно. Поэтому ни Людвиг, ни Эльнираэль и не обратили сразу внимания на физиономию Фета. Хотя, конечно, появление его с расквашенным носом и живописными синяками едва ли кого-то удивило бы, но вот разорванная одежда и кое-как перетянутая рана на боку, несомненно, вызвали бы вопросы. Если бы не обстоятельства его появления в это… хм… утро в спальне императора.

— Так что случилось? И где она?

Герцог воров парой глотков осушил свой бокал и решительно поставил его обратно на стол.

— На неё напали в городе. Я не успел вмешаться. Двое, судя по скорости — эльфы, причём тёмные. Рассмотреть не удалось. Действовали профессионально — Ларна не смогла даже оказать достойное сопротивление.

— Ты за ней следил? — нахмуренные тонкие брови.

— Охранял. — Устало и равнодушно. — Какая разница?

— Ты уверен, что… — осторожно заговорил Людвиг.

— Что она мертва? Уверен. Я отнёс её к Шоннту. Он спал, но быстро проснулся.

Да, спать, когда дверь твоего дома вышибают ногой, затруднительно. Но старик сразу всё понял и не стал тратить времени зря. Сказывался многолетний опыт. Фет даже начал надеяться. Но лекарь, бережно проведя ладонью по спокойному и такому красивому лицу Ларны, разом обрубил последние трепыхания веры в чудеса.

Император опустил голову. Раз уж Шоннту — лучший городской целитель не смог ничего сделать, значит дело и впрямь было безнадёжно.

— Она успела побывать в Университете?

— Успела.

Эльфийка поморщилась, её пальцы нервно теребили обручальное кольцо. Людвиг подошёл сзади и обнял её за плечи, крепко прижимая к своей груди. Эль вздохнула, император глухо пообещал.

— Ты сама будешь судить этого…

— Это не архимаг. Он не совершил бы такой глупости.

— Тогда кто? Кому могло придти в голову нанять тёмных эльфов, чтобы убить приближённую императрицы? Да ещё в центре Даннора.

Императрицы? Эльнираэль удивлённо покосилась на мужа. Она не была императрицей. Королевой эльфов — да. Но для людей — только женой императора. Людвиг так не считал, хотя знал, что всё равно не сможет ничего сделать. Даже император не в силах пойти против древнего закона — правитель должен быть той же крови, что и его народ. Полукровки к правлению допускались, потому что найти в империи жителя, не несущего в своей крови золотистого или серебристого отсвета других рас вряд ли было возможно. И если дивные не так часто обращали благосклонный взгляд на людей, то оборотни, орки, гномы, сириты и прочие охотно выбирали партнёров среди людей.

Фет молча покачал головой.

Людвиг пожал плечами.

— Вот видите. Так что я немедленно подниму стражу и прикажу доставить архимага в зал Судей.

Зал Судей был ещё одним древним обычаем. Им пользовались крайне редко — вызвать на Суд самих богов решался не каждый император. Простые люди доступа к Залу не имели вовсе. Но зато справедливость принятого решения сомнению не подлежала, и оспорить его никто не посмеет.

— Эльнираэль права. Я знаю, кто мог это сделать. — Подал голос Фет, останавливая императора. — И… это моя вина. Ларна погибла не потому, что она приближённая Эльнираэли, а потому, что моя жена.

— У тебя появились такие влиятельные враги?

— Они никуда не исчезали.

— Погоди… — начал вспоминать Людвиг. — Это связано со Знамением богов?

— Боюсь, что да.

— Но ты же уже избавился от того, кто тебя за ним послал?

— Я тоже так думал.

Я с наслаждением выкупалась и вымыла голову, благо порошок специальным образом обработанного мыльного корня был у меня с собой — в одном из мешочков, прицепленных к поясу. Вода была холодной. Очень холодной. Но ничего не поделаешь. У Тарриэля в логове был запас воды во фляге, поэтому я могла не торопиться с возвращением. Да и целителю без меня будет куда спокойнее работать.

Высушив магией волосы (такой слабый всплеск никто почуять не сможет), я постирала одежду. Надела на себя уже сухую и даже кое-как отглаженную, блаженно потянулась. Хорошо… волчица мирно дремала где-то в глубине меня. Я так и не поняла, почему она не отзывалась раньше, да и сейчас вела себя очень тихо. Перекидываться не хотелось. Я решила, что вернусь в пещеру в человеческом облике.

Драм-пиир наблюдала за мной, забравшись на дерево и прикрыв глаза.

Я подошла к дереву и тихо сказала.

— Нужно вернуть целителя в лагерь пока его отсутствие не заметили.

— Он не захочет. — Возразила ящерица, спускаясь по стволу и перебираясь мне на плечи.

— У него там пациенты.

— И целый лагерь магов. Они без него справятся, а вот вам будет куда сложнее.

— А что потом? Мы вернёмся в свой мир. И, кстати, что собираешься делать ты?

— Я отправлюсь с вами. И он тоже.

— Почему?

— Ты мне интересна. Возможно, я тебе помогу. А целителю нечего делать в Оплоте. Он теперь принадлежит вам.

— Вы в ответе за тех, кого приручили? — усмехнулась я. Только юного целителя нам и не хватало.

— Кто это сказал? — заинтересовалась драм-пиир.

— Один гениальный человек.

— Он был прав. А теперь иди. Мне холодно.

Я усмехнулась и пошла к логову. Неторопливо и очень осторожно, чтобы не оставлять следов, да и самой не напороться в темноте на что-нибудь… нежелательное. Пока Тарриэль не поправится, мне придётся быть очень осторожной. Утром я постараюсь увести преследователей как можно дальше от логова, а потом вернусь в него сама. Нужно ещё позаботиться о пропитании…

— Иф, это ты?

— Я.

Я спустилась в логово и при свете маленького магического светильника (слабый… засечь не должны) полюбовалась на бледную и осунувшуюся физиономию целителя. Эльф спал в уголке на постели из веток. Его дыхание было спокойным и ровным. Я улыбнулась юноше.

— Ты здорово поработал. Спасибо.

Он устало кивнул.

— Я был рад помочь.

Я порылась в мешке, позаимствованном в лагере магов.

— У меня есть вяленое мясо и фрукты. Жаль, приготовить ничего нельзя.

— Давай. — Не стал привередничать целитель.

— Садись. Поужинаем, и я провожу тебя обратно.

— Не выйдет. Они узнают, где твоё… логово.

— Ты расскажешь? — что-то мне в это не верилось.

— Не расскажу. Сами узнают. У Слепого есть привычка проверять воспоминания подчинённых.

— Леший… я не хотела так тебя подставлять.

— Понимаю. Не беспокойся. Если вы позволите мне остаться с вами…

— Мы не из этого мира. И собираемся вернуться обратно.

— Я готов пойти с вами.

— Уверен?

— Наверное, да. — Честно признался юноша. — Мне ещё нужно подумать.