Александр Абердин - Парадиз Ланд 2-1

Эрато возвращалось в свое тело только на несколько часов в сутки и именно в эти часы Григорий был особенно счастлив, так как мог поговорить с ней и даже пару раз смог вновь войти вместе с ней в Кольцо Творения. В остальное время для него существовала совсем другая Эрато, - девушка, жаждущая любовных наслаждений, которой было наплевать на всё, кроме секса. Эта была та же самая Эрато, но с ней было совершенно невозможно поговорить о чем-либо, кроме любви.

Поэтому, без толку потолкавшись по столовой и посмотрев полчаса телевизор, размером с трёхстворчатый платяной шкаф, Григорий вернулся в свою спальную, но на кровать не полез, а прилёг на золочёной удобной оттоманке, с которой ему была хорошо видна его любовница. Глядя на эту обнаженную спящую красавицу, на животе которой розовели пять родинок, он восхищался совершенством её золотистого тела и просто млел от обожания, загадав про себя: если Эрато не вернется в ближайший час, то он снова займется с ней любовью.

Он уже знал всё о нравах, царящих в Парадиз Ланде, и потому его любовь к этой волшебной девушке была нежна и воздушна, напрочь лишена ревности и сожаления о том, что она принадлежала одному только ангелу Уриэлю-младшему. В его сердце не бушевала ревность и он думал об этом совершенно спокойно, зная то, что вскоре она уйдет от него и, скорее всего, они уже никогда не будут вместе. Это не расстраивало Григория, хотя ему и было очень жаль, что эта девушка не была его подругой и ему не было суждено быть с нею рядом целую вечность. Впрочем, Григорий Толмачев и сам ещё не знал о том, станет ли он Создателем.

Зная об истинном смысле миссии Эрато на Земле, а от неё и то, что Василиск, скорее всего, прибыл в их мир извне, Григорий куда больше думал о том, как бы ему поскорее встретиться с Создателем Алексом и предложить ему свои услуги, как профессионального охотника на черных душ. К тому, что об этом говорила Эрато, он относился серьезно, но вовсе не считал, что из одних только поэтов могут получаться великолепные ангелы мщения. В конце концов и среди следователей было немало бескомпромиссных парней с чистыми душами.

Работа охотника за черными душами была для него куда привлекательнее, чем вечное Созидание. Всё-таки, что ни говори, а он был сыщик по своей природе. Найти среди тысячи разрозненных и перепутанных деталей нужную улику, взять на этом основании верный след и потом терпеливо идти по нему, постоянно рискуя, чтобы в конечном итоге крепко схватить злодея за шиворот, это было для него не только смыслом жизни, но ещё и самой большой страстью. Может быть потому от него и ушла жена, которая считала его психом, хотя за пределами своей службы он был весёлым и общительным мужчиной средних лет, любым занятием которого было решать с детьми задачки по математике и гулять с ними на природе.

Поэтому все эти дни Гришка Толмач изнывал от скуки и его всё время подмывало выйти за пределы своей золотой, безумно роскошной клетки и заняться каким-нибудь делом. Хотя обнаженная девушка, которая неподвижно лежала на огромной кровати и была самой восхитительной любовницей, право же только и делать то, что заниматься с ней сексом, несколько угнетало его. Он был человеком действия и просто физически не мог столько дней пребывать в праздности.

То ли Григорий точно рассчитал время возвращения Эрато из её очередной вылазки, то ли еще почему-то, но не прошло и пятнадцати минут, как она слабо шевельнулась, открыла глаза и радостно улыбнулась ему. Тотчас белоснежный пеплас слетел на девушку и бережно укрыл прекрасное тело Эрато своим прохладным шелком, а её волосатый бой-френд оказался одетым в длинный белый хитон, украшенный по краям синим критским меандром.

Подхватив смеющуюся и брыкающуюся музу на руки, Григорий потащил её в столовую, где для девушки уже давно было накрыто настоящее сибирское застолье с горячими пирогами и шаньгами, солеными грибочками и жареным хариусом, но всё-таки главным гвоздем программы были, без сомнения, пельмени. С медвежатиной и мясом изюбра, белыми грибами и тайменем, к тому же это были не какие-то там магические самолепные изделия из теста и фарша разных сортов, а пельмени вылепленные его умелыми руками.

Добрых три часа упорных трудов, после которых Гришка целый час изображал из себя не то Нептуна, не то водяного, отмокая от муки и теста в бассейне, увенчались успехом. Эрато, которая прекрасно знала что такое кавказское застолье Алекса, уже успела убедиться в том, что её Гришенька, которому она успела придумать новое имя - Григ, был отменным поваром и умел угодить девушке, любящей вкусно и много поесть. Вдыхая ароматы, витавшие над столом, она взглянула на него умоляющим взглядом и тот, широко улыбаясь, выставил на стол пузатенький графинчик водки, настоянной на бруснике.

Муза, вооружившись ложкой, отважно треснула стопку ледяной водочки и принялась с аппетитом поглощать пельмени наперегонки с Гришкой, который тоже был не дурак поесть и выпить под хорошую закусь. Обильно поливая пельмени уксусом, сдабривая их перцем и сметаной, они ели молча, лишь изредка посмеиваясь друг над другом перед тем, как еще раз пропустить стопочку. Волосатый, словно медведь, сибиряк, любил когда ему наливали, а Эрато любила, когда за столом ухаживала не она, а за ней. Благо оба были изрядными магами и пузатый графинчик сам взлетал над столом.

Покончив с пельменями, они перешли сначала к рыбе, а затем принялись за пироги и шаньги. Став магом, Гришка быстро научился быть прожорливым, словно полярный волк, и в нем исчезло еще целых три пирога с разной начинкой и с дюжину шанежек, которые были запиты целой крынкой топленого молока. Эрато тоже полюбился этот напиток, приготовленный в старинной русской печи, фасад которой её любовник замаскировал под общий вид кухонной мебели.

Когда с поздним обедом было покончено, Григорий, по причине сытой лени и навалившейся на него, как всегда после обеда, сонливости, из последних сил сотворил магическое заклинание, которое мигом перенесло их в сад, поближе к бассейну. Организовав для себя и своей музы магическую, кристально прозрачную купель, наделившую их изрядной бодростью и прогнавшей сонливость, он, однако, ловко ускользнул от объятий девушки и, взобравшись на широкий лазуритовый бортик бассейна, поднимавшийся почти на метровую высоту над газоном, прилег на нем и задал девушке прямой вопрос, на который хотел иметь четкий и ясный ответ:

- Ты нашла Василиска, любовь моя?

Муза, выбравшись из воды и присев рядом с ним, уныло помотала головой с мокрыми волосами и ответила ему с глубоким вздохом голосом, полным разочарования:

- Ни черта у меня не выходит, Гришенька...

Вид у неё был такой расстроенный, что Гришенька тотчас сел на бортик, свесив ноги в воду, и привлек к себе девушку. Та устроилась поудобнее у него на коленях и взглянула на него умоляющим взглядом, желая только одного, чтобы он не задавал ей никаких вопросов. Но матерый сыщик был настроен совершенно по другому и потому спокойно сказал ей: