Алла Собур - Землеописание

Лишь когда затих последний шорох, Асильниэхза открыл глаза. Его госпожа спала, завернувшись в серое походное одеяло. Лунный свет пытался перекрасить серебром отчаянно-рыжие пряди, разметавшиеся по подушке.

Элсиитэль, как и Нэритэр, ушел. Может быть, на охоту, может быть — просто осмотреть крепость, изучить пути бегства, если вдруг что-то пойдет не так. А Ачи… Эчинираза сидел на кровати в соседнем ряду и смотрел на него. Сапфировые глаза странными огнями горели в легком сумраке комнаты.

Растерянно взмахнув головой сильф скользнул на кровать по-сосдеству с той, где расположился юноша… Эл-исе леди Айаны.

— Асиль? — шорохом поземки прозвучал шепот Ачи. Едва успевший лечь сильф тут же скатился с постели и коленопреклоненным застыл перед ним.

— Чего желает юный господин? — так же тихо произнес древнейший.

— Будь чуть-чуть искреннее, — с мягкой улыбкой ответил Ачи.

Асиль встряхнул головой, словно отгоняя лишние мысли и, сев рядом с юношей, спросил:

— Что случилось, дитя?

— У меня — ничего, — задумчивым тоном отозвался Ачи, — Мне просто показалось, что ты хочешь поговорить.

Сильф задумчиво вздохнул:

— Она разгневалась на меня, да?

— Похоже, — кивнул юноша, — Но, не бойся, она не будет тебя за это наказывать.

— Бояться? — со странной усмешкой повторил Асиль, — Едва ли моя юная госпожа способна пожелать что-либо, что меня бы испугало.

Ачи чуть вздрогнув, и растеряно выдохнул:

— Ниэх.

— Да, — спокойно кивнул древнейший и, закусив губу, спросил, — Скажи, юный господин, будет ли госпожа когда-нибудь довольно своим рабом.

Юноша задумчиво наклонил голову, так что свободные черные пряди коснулись левого плеча.

— Нет, — наконец ответил она, — Думаю, она не сможет быть довольна рабом. Она не желает чувствовать себя безраздельной хозяйкой разумного существа.

— Быть может, я смогу убедить её, что это может быть приятно? — древнейший жадно всматривался в тонкое белоснежное лицо юноши, словно перед ни был величайший из учителей.

— Не стоит, Асиль. Быть может, конечно, когда-нибудь ты и добьешься этого, но скорее, прежде она прогонит тебя.

— Ты… хотел сказать — отдаст другому господину? — растерянно уточнил сильф.

— Нет. Именно прогонит. Предложит отправиться, куда пожелаешь, отказавшись от твоей клятвы, — Ачи насмешливо улыбнулся.

— Но… эта клятва будет связывать меня до смерти…, - удивленно произнес сильф.

— Тебя — да. А её? Она просто откажется быть твоей защитницей, приказав жить как пожелаешь, но подальше от неё, — юноша осторожно коснулся волос собеседника, словно пытаясь приободрить.

— Значит, мне не стоит надеяться угодить госпоже? — спокойно произнес древнейший.

— Асиль, — задумчиво протянул Ачи, — Может быть, попробуешь вести себя чуть свободнее?

— Свободнее? — сильф удивленно вскинул брови, — Она и без того приходит в ярость от моего своеволия. Быть может, она все ещё сомневается в моей покорности? Опасается предательства? И мне стоит умолить её испытать меня?

— Испытать? — насмешливо переспросил юноша, — Думаешь, она пожелает отыскать достаточно крупные осколки твоей души, чтоб разбить их? Ей не нужны ни испытания, ни преданность, — он замолчал, а потом, задумчиво добавил, — Впрочем, можешь попробовать….

Сквозь неразборчиво-светлую сонную хмарь, пробивались шорохи и запахи. Очень-очень вкусные запахи. Кажется это мясо с пряностями… И фрукты в сахарном сиропе…. И ещё что-то….

Сажусь и, не открывая глаз, принюхиваюсь. Может, это продолженье сна? Откуда в имперском форте взяться таким вкусностям?

— Просыпайся, соня, — насмешливо предлагает Нэрит. Поворачиваюсь на голос и, все же, открываю глаза. Заглядывающий в окошки золотистый свет клиньями расползается по плитам пола. И не лень им было здесь все из камня строить? Хм, зато вероятность пожара — меньше.

Вампир обнаружился прислонившимся к стене между окон, по-соседству с выбранной мной кроватью. Темная, едва различимая в солнечном сиянии, тень.

— Иди лучше завтракать, — фыркает, ловя мой взгляд, — Или, вернее, обедать.

Послушно встаю и поворачиваюсь к столу, заполненному всякой снедью. Впрочем, не попробовав, не решусь предположить из чего построены все эти натюрморты. Хотя…. Уверенна, что во-он те темно-коричневые кружочки — пирожные. И откуда все это богатство в простом имперском форте?

Хм, ну уж явно не от местных поваров: не стали бы ассидцы украшать пирожные кремовыми снежинками. Хотя, конечно, в начале сезона дождей в этих местах и бывает иногда снег…. Но, уверенна, это пиршество готовил Ачи.

Не удержавшись, подхватываю с простой деревянной тарелки крохотный снежно-белый шарик, оказавшийся, как я и ожидала, нежнейшей сладостью мгновенно растаявшей на языке.

Наконец оторвавшись от созерцания лакомств, выискиваю сильфенка. Черноволосый мальчишка едва ли не прячется за опорой кровати. Сапфировые глаза настороженно следят за мной. Обогнув стол, подхожу к мальчишке, вскакивающему при моем приближении.

— Это ты сделал? — движением головы указываю на обед, и, не сдержавшись, осторожно касаюсь стянутых в хвост прядей.

— Да, госпожа, — чуть склоняет голову.

— Спасибо, Ачи, — благодарно обнимаю сильфека, — Ты — просто чудо! Идем завтракать! — Может, Нэри и прав, и сейчас время обеда, но…. Если я только встала, значит, для меня это — завтрак!

Утягиваю мальчишку к столу. В это раз обходится без каких-либо возражений или недоумения. Хм, а, похоже, сильфы вполне перевоспитываемы. Так что и с Асилем тоже есть надежда. Кстати, на счет Асиля.

— Присмотришь, чтоб твой телохранитель тоже поел, ладно? — склонившись, шепчу мальчишке в ухо. Тот согласно опускает ресницы. Хм, интересно, так Асиль действительно может не заметить наш разговор? Или Ачи просто выражает уважение к моему желанию отдать распоряжение «тайно»?

А в следующий эвел я просто провалилась из этого мира…. Ммм… какая прелесть! Вот только надежды разобраться что из чего приготовлено — оказалась напрасной. Оставались только вкусы. Нежно-соленные золотистые лодочки с чуть кисловатой начинкой…. Яростно-пряные янтарные цветы…. Какие-то зажаренные до хруста кисловатые шарики…. А сколько сладостей! Лэ!

Не подумайте, в Ашайн-тари тоже были хорошие повара…. Вот только дедушка считал, что нельзя «детей», то есть меня, приучать к изысканной пище. Так что подобное бывало лишь по праздникам…. Ну, или в очень малом количестве. Но наедаться таким… тем более в походных условиях — что-то немыслимое!

Кстати, из-за такого воспитания, все сокурсники удивлялись моей не привередливости в еде…. И той искренней радостью, которую вызывает у меня вкусная пища.