Сергей Малицкий - Забавник

— А тебя где обучали манерам, великан? — вытаращил глаза Насьта.

— Не слишком-то учтиво, — прошипел Марик.

— Но не менее изящно, — парировал Орлик.

Все годы после войны с хеннами за домом Седда Креча следил его последний слуга — Раик. Когда-то он был молодым и шустрым, но время превратило Раика в седого старика, что не мешало ему управляться с огромным зданием в одиночку. Почти все помещения большого и прочного особняка были закрыты на крепкие замки, и свободными оставались только кухня, гостиная, комната самого слуги, да кладовая, в которой стояло множество сундуков.

Вот как раз их содержанием и занимался большую часть дня Раик. Вытряхивал и перекладывал душистыми травами одежду, отыскивал и уничтожал следы патины и ржавчины на оружии и посуде, проверял и пересчитывал имущество. В огромных свитках было указано все, что оставил после смерти гордый тан, и Раик неустанно сверял должное и имеющееся. Там же где-то были указаны и родственные связи Седда Креча. Предпоследнему конгу так и не довелось заполучить хоть какого-то наследника кроме своенравной внучки, о существовании которой он так и не узнал. Зато о ней знал Раик.

Снат Геба неспроста оставил старика надзирать за имуществом конга, пусть даже из всего имущества у Седда Креча и остался только дом в столице, да полуразрушенный замок в лесу за Боркой. Раик слыл среди танской челяди Скира честнейшим слугой, о чем частенько напоминали нерадивым прислужникам во многих танских домах, но честность его все же имела некоторую поддержку.

Небольшое содержание выплачивал Райку сам конг. И пусть от выделяемых денег оставалась едва треть, так как большая часть уходила на поддержание в порядке кровли дома, на замазывание щелей и трещин, а также на прокорм семейства воронов, гнездившихся в запущенном саду возле дома Креча, — оставшееся позволяло Райку не только не сидеть голодным, но и откладывать гроши на крохотный домик в какой-нибудь деревеньке близ Скира.

Раз или два в год Раик открывал замки и вымывал полы и стены в остальных комнатах, не уделяя внимания разве только подвалам, потому как не очень хотел срывать танские печати с них, что неминуемо вынудило бы его заводить новые свитки и составлять новые списки богатств дома Креча. Возможно, что где-то в подвалах дома стояли сундуки и с более ценным содержимым, чем старая одежда и посуда, но Раик даже не задумывался об этом.

Он мечтал о том дне, когда ворота дома Креча откроются и в них войдет новый тан с молодой женой — Рич. Нет, Рич и так частенько забегала в гости к седому старику с крючковатым носом. Зря, что ли, он угощал ее сладостями, когда им случалось столкнуться на рынке или у заведения Марика. Но ведь другого способа войти во владение домом, как выйти замуж за какого-нибудь младшего сына одного из танов, готового ради будущей жены сменить родовое имя на Креча, вроде и вовсе не было?

Да, было о чем подумать старому слуге. Он даже завел свиток, в который стал заносить имена всех молодых танских отпрысков, и частенько засиживался над этим списком допоздна.

Вот и вчерашним вечером мысли Раика витали где-то возле будущей счастливой жизни, в которой дом раскроет все двери, а в его коридорах и на лестницах будут звучать не только голоса хозяев, но и голоса многочисленных детей.

А что, если счастливое будущее не так уж и далеко? Что там случилось на арене? О чем говорили бабки, проходившие с корзинами по улице? Неужели правда, что внучка Седда Креча чуть ли не победила в состязаниях молодых воинов, то есть получила бляху воина? Выходит, она могла явиться в свой дом и без замужества?

Раик так разволновался, что собирался уж выйти из дома, чтобы расспросить слуг из соседних домов, но потом началось страшное: зажглись костры, глашатаи на улицах закричали об ужасной болезни. Так что Раик запер ворота во двор усадьбы и лег спать, забыв подумать даже о том, что, если верны и прочие разговоры и Сната Геба больше нет, кто же будет платить Райку за содержание дома? Проснуться ему пришлось под утро.

Сначала он услышал стук в ворота, но решил не открывать, потому как не открывал ночью никому и никогда, и уж тем более не собирался греметь замками в такое страшное время. Стук прекратился, но ненадолго, чтобы возобновиться уже у дверей дома. Когда же знакомый голос пообещал Райку серьезные неприятности и выломанную дверь, старик обеспокоился всерьез, предполагая, что спокойное течение его жизни нарушено раз и навсегда. Он накинул на плечи шерстяное одеяло и выглянул через окошко комнатки привратника. В свете звезд ворота оказались распахнутыми, словно кованые створки и не соединяла прочная цепь, а на ступенях у дверей дома стояли трое в плащах стражи.

— Рич? — с потаенной радостью окликнул неизвестных старик, рассмотрев стройную фигурку.

Девчонка отозвалась, и вскоре Раик уже открывал дверь и разглядывал нежданных гостей. Двоих из них старик знал: саму Рич и высокого парня с корептским разрезом глаз. Раик часто встречал его на рынке вместе с матерью — Орой, которая никогда не отказывала старику во врачевании его больной спины и ноющих при непогоде коленей.

Тем большим было его удивление, когда он услышал, что Тир обращается как к матери к незнакомке, которая на вид вряд ли превосходила возрастом самого Тира больше чем на десять лет. Все трое были одеты в плащи и шлемы стражников, но на этом сходство и заканчивалось. Рич, с гордостью показавшая Райку бляху конга, как обычно, щеголяла в бальских портах и рубахе, разве только опоясалась еще и каким-то старым мечом, да повесила на пояс то ли жезл, то ли потускневший оловянный пест для толчения угля. Тир имел кроме всего прочего еще простенькую кольчугу и тщательно упрятанный в потертый кожаный чехол меч. Зато незнакомка, которая в отличие от коротких золотых волос Рич носила роскошную темную гриву и щеголяла в одежде состоятельного дучского торговца, имела сразу два меча. Они торчали у нее над плечами, и даже плащ был прихвачен бечевой поверх их гард.

— Айра, — представилась она с легким поклоном, словно Раик был не слугой, а дальним родственником самого Седда Креча.

Раик закашлялся, запинаясь, назвал свое имя, зачем-то поклонился в пояс и наконец пошаркал на кухню, чтобы развести огонь и приготовить что-нибудь для нежданных гостей, да заодно поразмыслить, хорошие ли перемены ожидают дом Креча и отчего у него потемнело в глазах от одного взгляда этой самой Айры.

— Хороший старик, — между тем заметила колдунья и одобрительно кивнула, глядя, как Рич раскатывает на полу огромный ковер, — Утро наступает, надо поспать. В полдень нам придется тяжело.