Татьяна Нартова - Путь к океану

И тут меня словно кто-то хорошенько стукнули по голове. Что-то подозрительно знакомое в голосе Элаймуса заставило меня невольно податься вперед и округлить глаза.

— Договор? Какой к темному договор? — ох, Лидка, не стоило так орать. Леквер сморщился так, словно его заставили съесть лимон, причем целиком, и недовольно прошипел:

— Это древний обычай.

— О! — я схватилась за голову, мешком оседая на кровать. Опять все с начала. Еще немного, и у меня будет такое впечатление, что моя жизнь не как у всех — спираль, а замкнутое кольцо. Интересно, за каким семейным артефактом мне на этот раз придется тащиться. Стоп! А собственно, чего я паникую? Во-первых, для меня уже все бессмысленно, а во-вторых, договор заключали не со мной, а с Викантом. Так что я имею полное право прямо сейчас картинно впасть в состояние оцепенения, и никто не помешает мне спокойно пострадать. Однако, мне почему-то резко перехотелось это делать. Наоборот, в вены как будто влили жидкую лаву, заставляющую двигаться, творить, снова спасать себя и всех окружающих. Что ж, это лучше, чем закопченная пустота внутри.

— И нечего тут из себя корчить не пойми кого! — шипение поменяло тональность, теперь в нем хрусталиками льда поблескивала явная ирония, — Мне говорили, что ты настоящая скала, а я вижу перед собой какую-то медузу.

Я мрачно покосилась в сторону окна. Море постепенно успокаивалось, приобретая свой обычный светло-синий цвет. Наверное, здесь очень красиво, когда светит солнце. Стеклянная поверхность отразила мою всклокоченную голову с отросшими до плеч серебристыми волосами, словно измазанными грязью на концах (остатки "вечной" краски), безумные глаза и тело в полупрозрачной сорочке. И правда, медуза. Только вот ни щупалец с ядом, ни даже возможности притвориться несъедобным целлофановым пакетом, у меня нет.

— И какой же обычай? — решив, что, в конце концов, всегда можно отказаться от очередной гнусной затеи представителя рода Элистаров, осторожно поинтересовалась я.

— Традиционный поединок. Я пощадил твоего жениха, воткнув меч не в его грудь, а в мягкий песок. И ты даже не представляешь, так мне тяжело далось это. Оружие так и пело, так и просило раскромсать этого гвардейца на мелкие кусочки, пришпилить, словно муху булавкой к бумажке. Но я посчитал, что с моей стороны будет неосмотрительно уничтожать столь ценного союзника. Именно поэтому Викант обязан помочь мне, а я, возможно, помогу ему.

— Твой внучок ничем от тебя не отличается, — передернулась я, — Правда, мне хотя бы холодным лезвием не угрожал. То есть любой леквер, которого пощадили в бою, обязан выполнять подобные условия?

— Нет. Я не собирался убивать твоего жениха. И он это отлично знал. Но мог… понимаешь, я потенциально был способен это сделать, поэтому он теперь будет моим верным спутником и помощником. И не стоит считать меня хладнокровным убийцей, уверяю, Виканту ничего не угрожало.

— Странные у вас все-таки традиции. То какие-то идиотские права, то ритуальные бои ради того, чтобы просто подчинить себе другого.

— Конечно, это не ваши конституции и законы, которые никто не соблюдает. У вас даже поговорка есть: правила нужны, чтобы их нарушать, так? Наверное, поэтому людские тюрьмы переполнены, а в обществе нет ни уважения к другому человеку, ни даже элементарной боязни, — хмыкнул Элаймус. Только теперь я отметила, что дед Герва не так уж похож на него, как мне казалось вначале. У него были идеальные черты лица, более выраженные скулы, а на шее маленькой каплей крови краснела родинка. Только глаза были такие же холодные, насыщенные, и в них, как и у внука, плескалось ехидство.

— Так в чем состоит договор? — тема взаимоотношений в моем мире не казалась мне сейчас столь актуальной.

— Ты внимательно посмотрела на статью? — вместо ответа мужчина протянул мне злополучную газету. К горлу немедленно подкатил комок, горький и вязкий, как смола. Дэрлиан. Теперь мне придется забыть это имя, как и множество других твоих имен, любимый. Во всяком случае, это будет лучше для меня, чем упорно цепляться за память о тебе. Мне придется стереть твое лицо, как и множество других твоих лиц, вычеркнуть твой почерк, выбросить из сердца твой голос.

Я постаралась как можно быстрее проскользнуть глазами по заголовку, и мгновенно замедлила движение взгляда, когда натолкнулась на знакомое слово: "андерета".

— Они обвиняют Верхету в смерти Сотворителя.

— И? — непонимающе изогнула я бровь.

— Она этого не делала.

— Откуда такая убежденность? Погоди, значит, она не просто тебя пощадила тогда, да? Что связывает тебя и сестру Азули?

— Все эти годы Верхета была надежной связью между мной и Домом Сотворителя. Всевидящая доверяла ей даже больше, чем себе. Или, может, делала вид, что доверяла. Однако, ни я, ни Алиса, не сомневались в том, что рано или поздно она станет против нас. Азули давно собиралась покончить с надоевшим ей Дэрлианом, постоянно жаловалась на него сестре. Видимо, ей это надоело. Этим убийством она решила избавиться не только от твоего возлюбленного, но и от Верхеты.

— Откуда ты знаешь про меня и Дэрлиана? Неужели Азули тоже это было известно…

— Угу, и это еще одна причина выметаться отсюда как можно скорее, — кивнул Элистар. Я только сдавленно охнула. Да, не думала я, что у моих врагов так много козырей на руках. Но только блеф еще никто не отменял.

— А почему я, Викант и остальные должны тебе помогать? Не припомню, чтобы Алиса сделала для них хоть что-то хорошее.

— О, Светлейший! — зеленоглазый леквер театрально вознес руки к потолку, — Почему вам всегда нужно такое количество аргументом, почему вам мало одного слова? Хорошо, надеюсь, это тебя убедит. Алиса является одной из создательниц жемчужины. И только она знает, как вернуть хранящуюся в ней сущность. Так что, если ты по-прежнему хочешь вернуть Гервена…

Ненавижу лекверов! На сей раз, крыть было нечем, и я послушно принялась одеваться, со злостью косясь на Элаймуса.

— Мог бы и отвернуться! — огрызнулась я, не спеша стягивая сорочку. Леквер усмехнулся, но подчинился, развернувшись спиной ко мне. Ведь стопроцентно будет подсматривать, из вредности. Во всяком случае, его внук бы не погнушался зрелищем бесплатного стриптиза. Ну, и ладно! В конце концов, не буду же я разыгрывать из себя недотрогу. Тем более, что мужчина каким-то чудом подобрал для меня просто восхитительный костюм из мягкой, совершенно не колючей шерсти нежно-зеленого цвета с широким, украшенным полудрагоценными камнями поясом и темно-зеленый плащ на подкладке. В таком одеянии даже зимой не замерзнешь, — Слушай, ты что, специально под себя оттенки подбирал? Любишь зеленый?

— Нет, — откликнулся Элаймус, подхватывая меня под локоток, — если честно, я его ненавижу. Но это были самые паршивые тряпки, которые висели в шкафу.