Григорий ПАНАСЕНКО - ЭДЕМ-2160

— Не дрейфь, Петр. Прорвемся, – Гаврилов хлопнул товарища по плечу и добавил в полголоса. – Уж постараюсь, чтоб без крови. Чай свой мужик, да и нам тут жить.

Повернувшись, он поспешил расставить своих ребят: те в замешательстве топтались возле накатанной ледяной дорожки.

Из дома вышел Матвеев:

— Как продвигаются дела? – он что-то дожевывал и речь его была невнятной.

Антонов ничего не ответил и, кинув злой взгляд на приторно улыбавшегося Киреева, зарысил к своим.

Гаврилов уже проводил рекогносцировку:

— Илюхин и Свирюков зайдут сзади дома. Посмотрят, что там в саду. Макеев и Гетманский – будете маячить в окнах и отвлекать внимание. Упаси вас Бог лезть под пули. Бронежилеты взяли?

Все разом кивнули и Гаврилов продолжил:

— Краюхин, ты, говорят, альпинистом был в институте?

— Так точно, товарищ лейтенант! – молоденький безусый паренек с сержантскими нашивками шмыгнул носом.

— Полезешь на крышу. Только тихо! Спиряев и Ревяк, несете лестницу и веревки.

Оба названных исчезли.

— Остальные, будем прикрывать лейтенанта.

Антонов кивнул, подтверждая слова младшего по званию, и завершил подготовку:

— Без нужды не стрелять. Кровь никому не нужна.

Под его тяжелым взглядом все опустили глаза, а Ланцев даже как-то съежился.

— Пошли.

Все разбежались по отведенным им местам, след скрывшихся в саду Краюхина и помощников выдавали редкие качания деревьев да стрекот потревоженных птиц. Антонов молил, чтобы с той стороны дома никого не было. Он неспешно подошел к двери и окликнул забаррикадировавшихся:

— Чеканов! Алексей! Не стреляй, я поговорить пришел!

Затихшая толпа жадно ловила звуки голоса. За дверями послышалась непродолжительная возня и пьяный голос громко прокричал:

— Вали отсюда! Поотстрелю все к чертям!

— Не ори, я ведь к тебе мирно пришел, – Антонов говорил как можно убедительней, но предательская струйка пота сползла по спине. – Чеканов, не стреляй! Мы ведь соседи. Алексей, у меня ведь тоже дети, жена! Давай мирно поговорим?

Пьяная ругань за дверью смолкла и тот же нетрезвый голос уже тише сказал:

— Ладно, участковый, чего тебе? Все равно я не выйду отсюда.

Антонов вздохнул с облегчением, по крайней мере второй раз в него стрелять не будут.

— Ты мне лучше скажи, Алексей, что дальше делать будешь?

— Что-что, посижу, подумаю. Пока водка да еда есть, – голос пьяно хохотнул, и его поддержали еще два.

Антонов встрепенулся:

— А кто у тебя там в гостях?

— Э, какой быстрый лейтенант! Дружки мои, братья! Мы тут хорошо сидим.

Пьяная удаль грозила новым взрывом гнева и участковый поспешил его предотвратить:

— Может, сдашься по хорошему, а я тебе постараюсь помочь. Суда может и не будет, а заменят высылкой на Север. Соглашайся, Алексей?

За дверью наступило затишье. Ободренный Антонов продолжил:

— И инспектор согласен. Так ведь?

Матвеев скривился, но кивнул и добавил:

— Гражданин Чеканов, я обещаю вам...

— А, гнида! Убью! – неожиданно взорвался хозяин дома.

Что случилось дальше, Антонов помнил лишь отрывочно.

На снег перед ним упала перчатка и он, подняв глаза, увидел на крыше Краюхина. А потом дверь в дом была выбита Гаврилиным и Ланцевым. Тяжелые дубовые доски обрушились на Чеканова, распластав его на полу и так и не дав ему выстрелить.

А потом в комнатах послышались крики и Антонов, вбегая в зал, увидел Ланцева со съехавшей шапкой, целящегося из табельного оружия в бородатого мужика с обрезом в руках, набегающего из-за спины незадачливого осажденного Краюхина, и Гаврилина, дышащего ему, Антонову, в затылок.

Прогремевший выстрел застил все пороховой гарью.

Бородач кулем осел на пол.

В наступившей тишине стал слышен рокот вертолетных лопастей и гомон толпы за околицей: Матвеев все-таки вызвал бригаду зачистки.

Потом убитого грузили в черный полиэтилен: "молния", чиркнув серебристым, скрыла почерневшее лицо со спутанными волосами. Во дворе стоял высокий, подтянутый мужчина. Даже без погон по нему было видно, что он возглавляет прибывшую бригаду. Антонов, переступая ватными ногами, подошел и представился:

— Старший лейтенант Антонов, начальник...

— Ладно, я понял, – прервал его мужчина. – Подполковник Данилов. Евгеническая полиция. – Он показал удостоверение.

— Товарищ подполковник, мы старались, чтобы не допустить убийства, но..., – Антонов покосился на Ланцова, которого оттирали снегом сослуживцы.

— Не извиняйся, лейтенант. Кстати, можно просто, без чинов – Евгений, – Данилов протянул руку.

Антонов молча с чувством пожал ее: подполковник понял тяжесть ситуации и старался приободрить его. Участковому полегчало.

— Ты бы уволил своего "снайпера" ко всем чертям, – негромко посоветовал Данилов. – А то гляди, получит он вилы в бок, а на тебя собаку за недосмотр повесят.

— Да уж знаю, – Антонов сплюнул в сердцах. – Я его теперь к оружию ни на шаг не подпущу.

— Давай-ка, Петр Порфирьевич, сделаем так: ты его не уволишь, а порекомендуешь. Нам такие несостоявшиеся супергерои тоже нужны. Мы анкетку затребуем, – Евгений обнял участкового за плечи и вел в сторону сада, – и к себе переведем. Там разберутся, что с ним делать. Идет?

Антонов кивнул, хотя с трудом представлял, зачем такие, как Ланцов могут быть нужны в спецслужбах.

За калиткой их ожидал Матвеев. Он засеменил к Данилову, собираясь начать с обвинений в адрес строптивого участкового, отказавшегося сразу вызывать бригаду зачистки, но Евгений не дал ему даже начать:

— Не трудитесь объясняться, господин инспектор. Я намерен сделать вам взыскание за служебное несоответствие. В вашу компетенцию входит вызывать бригаду евгенической полиции. Но никак не согласовывать это действие с участковой милицией. Кроме того, – продолжил он безапелляционным тоном, – кому как не вам следует знать инструкции. Вспомните, в каких случаях вызывается спецбригада?

Матвеев что-то попытался сказать, вид он имел весьма сконфуженный: тщательно приготовленное обвинение не получилось. К тому же вокруг собрались милиционеры, с интересом следя за разговором.

— Бригада вызывается в случае, если невозможно решить ситуацию ни одним из имеющихся на месте средств, – голос Матвеева наконец обрел некоторую твердость.

— Вот именно, господин инспектор, – резко прервал его Данилов. – А теперь скажите, разве таковая ситуация наблюдалась здесь?

Матвеев растерянно огляделся, но кроме скотника Романа, стоявшего в стороне и вроде бы не принимавшего участия в разговоре, его никто не поддерживал.

— Ланцов действовал в состоянии аффекта, а потому Лейтенант Антонов не мог до конца проконтролировать своего подчиненного. Определенные недоработки есть, но их обсуждение не входит в ваши обязанности, – подполковник смерил Матвеева с ног до головы тяжелым взглядом и добавил. – Проследите за погрузкой тела. Вы свободны.