Андрей Лавистов - Нелюди Великой Реки

Я бестрепетно взошел за Сваарсоном в этот отгороженный от цивилизации уголок. С озерником бы дрался - не был бы так спокоен. Упасть с ножом в почке или пулей в затылке задолго до боя, например, во время обсуждения условий поединка с "честным благородным секундантом" - обычное дело в разборках с озерниками. А норлинги обычаи блюдут. Тут можно не бояться, что подлость учинят. Тут ребята серьезные.

Встали в круг. Меня тоже пригласили. Это за храбрость - вылезти из бойницы все-таки не так просто - если упадешь, то костей не собрать. А шанс такой был. Так что хоть здесь мне мой дурацкий поступок на руку сыграет.

Пошли посолонь. Тихо и молча прошли три раза, выбивая ударами каблуков ритм на каждом третьем шаге. Потом круг распался, оставив на прежней траектории меня с Сигурдом - моим противником. Все остались на местах, притоптывая сапогами и похлопывая себя по бедрам ладонями. А Сигурд и я продолжали двигаться. Тут уж я следил за своим противником очень внимательно - как бы не учудил чего. Он неожиданно сменил направление движения, повернувшись ко мне лицом, я сообразил, что обряд еще не закончен и сделал то же самое. И еще раз. И еще. Остановились. Сигурд подошел к дяде-ярлу, протянул ему патронташ, винтовку-однозарядку, которой был вооружен, ремень с револьвером - таким же чеканом, как у меня. Ну и я подошел, снимая оружие.

- По нашим обычаям, оружие проигравшего переходит к победителю, - нейтрально заявил ярл Сваарсон.

- По нашим - тоже, - с широкой улыбкой сказал я, изображая жадность во взоре и провожая глазами оружие Сигурда, перешедшее к седовласому норлингу с повязкой через все лицо, закрывающей левый глаз. К нему же отправились мой "таран" и револьвер, вкупе с патронташем. Ножи пришлось тоже выложить. Одноглазый даже поцокал языком, рассматривая серебряное тиснение на ножнах того, что прятался в левом сапоге. Он бы нож в таких ножнах на поясе носил, ясен перец. Ярл Сваарсон поднял руку, и мы с Сигурдом встали друг против друга, слегка прокручивая кистени в руках. Хорошо еще, что Сигурд не левша. Проще будет, в каком-то смысле. Гуннар Сваарсон не стал произносить долгих речей, просто сказал, что полуэльф, упирая на это "полу-", Петр, сын Андрея, прозываемый Корнеевым, и Сигурд Сваарсон дерутся до тех пор, пока один из противников не перестанет оказывать сопротивление. После этого бой должен быть закончен раздачей зубов.

Как я понимаю, многие части обряда были Сваарсоном сознательно опущены. Потому что я чужак, не норлинг и полуэльф, напирая на "эльф". Например, были опущены взаимные обрядовые оскорбления и угрозы. Словесная баталия, предваряющая поединок и играющая роль психологической разминки. Мне, по крайней мере, хотелось послушать... да и высказаться тоже хотелось. От души.

Ладно, проехали.

Гуннар резко махнул рукой, засвистели и заулюлюкали норлинги, образующие круг вокруг нас, Сигурд патетически выкрикнул что-то про Ульра, который ему обязательно поможет, пошел по кривой, срезая круг, направляясь ко мне, а я, качнувшись вправо, ему навстречу, сделал шажок влево, вроде как разрывая дистанцию, и снова вправо. И корпусом подыграл. Классический маятник, только на безопасной дистанции от противника. Сигурд прыжком преодолел расстояние до меня, взмахивая кистенем, - он посчитал, что я продолжу "качать" на публику и начну отступать. В это мгновенье я резко метнул в него свой кистень - правилами это не запрещено, но ход опасный - в случае промаха метавший остается без оружия против вооруженного. В прыжке особо не поуворачиваешься - мой кистень ударил Сигурда точно в середину лба, и он упал на землю сломанной куклой. Все. Бой окончен. Одноглазый норлинг взвыл от отчаяния, остальные перестали свистеть и угрюмо молчали - не нравится сволочам, что поединок так быстро закончился. Думали, наверное, что Сигурд меня как дворнягу помойной тряпкой гонять по всему кругу будет. И такой облом спектаклю! Что-то злюсь я! Подойдя к одноглазому, я вытащил у него из рук ремень с кобурой, взялся за рукоять чекана и, стряхнув кобуру одним движением, выстрелил из-под локтя назад. Пулю в таких случаях уводит вправо, но для меня это привычный выстрел, так что попал. Чешуйчатая тварь, спрыгнувшая прямо на тело Сигурда с крыши того самого сарая, возле которого происходил бой, и словившая пулю раскрытой пастью, целых полсекунды стояла с развороченным затылком, а затем завалилась рядом с норлингом. Потом ее тушу расстреляли из пяти или шести стволов рассерженные северяне, все больше из молодых. Я воззвал к благоразумию ярла Сваарсона, и норлинги всей командой упаковали оборотня в настоящий кокон из ремней. То, что оборотень может ожить, понимали все. Не серебряные пули у меня были, совсем не серебряные. А потом вообще начался дурдом. Понаехали виллисы со злыми вояками, тварь погрузили в машину, нас всех под конвоем тоже отправили в полицейскую часть, оцепили место нашей с Сигурдом схватки, нагнали ополченцев и урядников. В суматохе я едва успел обговорить с Гуннаром Сваарсоном кое-какие детали, да сообщить очухавшемуся Сигурду о том, что свои зубы пусть при себе оставит, и "чекан" его мне без надобности - у самого такой же, а винтовку его я в страшном сне видел, так что не хочу. Норлинги вообще к снам с уважением относятся, так что мою неудачную шутку он воспринял вполне серьезно.

В полицейской части у нас был разговор с заспанным Парфеновым и абсолютно свежим приставом Иваном Сергеевичем о долге и чести "отряда по найму, ополчения города Сеславина". Я убеждал пристава, что именно обостренное понимание чести и долга перед мирно спящим городом, если в этом городе, конечно, кто-нибудь спит в десять часов вечера, заставило нас, особо сдружившихся во время боевого дежурства норлингов с острова Чаячий, что в Северном море, и полуэльфа Петра Корнеева проверить закоулок возле пристани, где могла скрываться злокозненная тварь. Тварь удалось обнаружить и подстрелить, причем без потерь с нашей стороны, ей и удалось-то всего - сбить с ног племянника прекрасно известного Ивану Сергеевичу ярла Сваарсона.

Все норлинги под тяжелым взглядом Гуннара сказали "Да!", стыдливо уставившись в потолок, - вот ведь, сколько живут, а врать порядочно не научились. А я честно смотрел в глаза Ивану Сергеевичу и всем своим видом выражал готовность получить орден, медаль, премию, почетную грамоту, устную похвалу, торжественный ужин в мою честь, единогласное принятие меня в городской совет Сеславина, вручение мне звания Почетного гражданина города, что там еще по списку?

- Молодцы, - спокойно произнес пристав,- надо бы всех вас отправить на военный трибунал за самовольные действия в составе вооруженной группы в момент чрезвычайного положения. Как считаешь, Парфенов?