Леона Трейн - Шелена Тешен: Совершенная кровь

Когда в очередной раз моя левая туфля проделала пируэт в воздухе и приземлилась в метре от меня, Антонио издал внутриутробный рык и с силой подхватил меня на руки.

— Моя туфля! — завизжала я, колотя могучую спину вампира, но тот лишь презрительно фыркнул и продолжил свой путь.

— Ты всегда пользуешься своей силой, потому, что я не могу тебе ответить тем же! — Почти срываясь в плач, завела я. За всё время общения с Антонио я выяснила, что лучший способ добиться от него чего- либо это начать ныть. Слова, которые я произносила нараспев, бесили его с такой силой, что казалось он, будет рвать на себе волосы. — Ты бесчувственный эгоист, который думает только о себе!

Наконец даже нервы пятисотлетнего вампира сдали, и он с шумом выдохнул воздух. Поставив меня словно пушинку вновь на землю, он насупился, и словно готовясь к бурной речи, молча, замахал руками. Мимика его лица была самой угрожающей, а жесты говорили о том, что все его эмоции буквально льются через край, но не одно слово так и не было им произнесено. Наконец отчего-то злорадно улыбнувшись, он повернулся ко мне спиной и пошёл вслед за Арнольдом, презрительно бросив через плечо:

— La gallina obstinada (упрямая курица (испанский))

— Ах ты, мерзкий слизняк! — и я запустила в него свою вторую туфлю. И только сейчас поняла злорадствующую улыбку Антонио. Я стояла посреди болота, и мои босые ноги обволакивала ледяная вода, тут же на них начали заползать какие-то насекомые. Они мерзко жужжали и ползли всё выше. Я не сдержала крик, и вся округа озарилась паническим визгом. — Антонио, ну пожалуйста.

И не замечая ничего, кинулась за ним. На ходу перепрыгивая через все препятствия, которые возникали у меня на пути, я не переставала визжать. Но вдруг я потеряла спасительную спину из вида и паника внутри меня стала ещё сильней, а визг громче. Видимо, Антонио не выдержал и тут же его сильные руки подхватили меня.

— Me te haré obedecer(я заставлю тебя меня слушаться (испанский)).

— Чёрта с два. — Пробубнила я себе под нос, но всё — таки больше в полемику решила не вступать.

Мы продолжали свой путь через лес, то и дело тропинка разветвлялась, и приходилось сворачивать. Наконец мы оказались перед большой пещерой, которая была завалена деревьями настолько, что пройти туда не могла бы и мышь. Антонио поймал мой надоумленный взгляд и, улыбнувшись, произнёс:

— Ничего невозможного нет. А порой всё то, что ты видишь это всего лишь, то, что видишь, а не то, что есть на самом деле.

— Ты хочешь сказать, что всего этого здесь нет?

— Шелена, Антонио сказал то, что хотел сказать не больше и не меньше. — Вклинился в разговор Арнольд. Всё ещё смотря в мою сторону, он щёлкнул пальцами, и завал деревьев исчез, будто его никогда и не было. Я удивлённо заморгала глазами. Антонио рассказывал мне о ментальных играх с разумом людей, но никогда не говорил о, то, что это возможно массово и не целенаправленно. — Шелена, у вас будет вечность, чтобы узнать наши маленькие тайны.

Мы вошли внутрь пещеры, там было темно и влажно. Арнольд пошёл впереди, не произнося ни слова, все мы шли, прислушиваясь к тишине готовые отразить любое нападение. Скоро свод пещеры стал ниже, и нам пришлось нагнуться, я опиралась рукой о стену, дабы не споткнуться и не упасть. Камни больно врезались в ноги, и мне иногда приходилось притормаживать и вытаскивать впивающиеся камни из ног, тогда раздавался недовольный вздох Антонио, и мне приходилось торопиться.

Скоро до нас стал доноситься звук льющейся воды, эхо пещеры повторяло его и казалось, что впереди нас ждёт водопад. Арнольд притормозил, и я налетела на него:

— Сейчас мы выйдем в пещеру, аккуратней там крутой склон.

Мы, молча, кивнули и только потом сообразили, что он нас не видит. Пещера оказалась просторной и светлее чем проход, через который мы только что прошли. Откуда брался свет освещавший свод, я не знала. Мои спутники двинулись вперед, я послушно посеменила за ними.

— Вот новая жертва, скоро произойдёт высвобождение.

Антонио присел перед телом красивого молодого человека, который казалось, просто спал, единственно, что его выдавало это укусы на шее и мертвецки бледная кожа. Молодой человек лежал на спине, подложив правую руку, согнутую в локте себе под голову. Его длинные тёмные как крыло ворона волосы рассыпались по земле. Рубашка была разорвана и оголила весь торс юноши. Он был очень хорошо сложен, и невероятно красив, мои глаза не могли оторваться от его лица. Даже с закрытыми глазами он выглядел так, будто звал к себе, приглашал в свои объятья, обещая свести с ума одним лишь поцелуем этих полных губ.

— Шелена. — Окликнул меня Антонио. Я от неожиданности вздрогнула, но видимо никто этого не заметил, и я направилась к учителю и Натару которые склонились над юношей. — В высвобождении ничего приятного и красивого нет. Новопришедший испытывает дикую боль, и отдаст жизнь за одну каплю крови, многие совершают ошибку предлагая испить ему крови из себя. Новопришедший осушит свою жертву до конца.

Вампиры не убийцы от самого высвобождения, если с ним рядом окажется опытный наставник, который сможет рассказать, и дать понять новенькому, что возможно питаться и не через смерть смертного, тогда вампир не одичает. Со временем некоторые вампиры всё — таки сходили с ума, как бы ни хотели этого признавать Ширтасены, но факт оставался фактом. Тонкое сознание не выдерживало вечной жизни, и вампир терял рассудок. И положение только усугубляется, пока годы превращаются в десятилетия и века, и вампир убивает снова и снова, и видит, как люди, которых он любил, стареют и умирают.

Человеческая жизнь, столь короткая и дешевая по сравнению с его, становится менее и менее ценной, пока смертное "стадо" вокруг него значит не больше, чем туча назойливых насекомых.

Говоря это, он тщательно связывал юношу.

— Но как, же вы?

— Мы принадлежим к Диаспоре. — Заговорил Арнольд. — Наше главное кредо соблюдать "Хартию" и защищать братство. В отличие от Цактаны мы ни считаем себя высшей расой, а людей всего лишь кормом. Диаспора словно гарант жизни, она была создана, чтобы защитить вампиров от преследований Инквизиции, для соблюдения Традиций и поддержки великой Хартии. Много вампиров Диаспоры, помня жестокие истребления, когда вампиры были под угрозой искоренения, соблюдают Хартию фанатично. Вампиры Диаспоры отвергают идею вампиров как чудовищных хищников, вместо этого предпочитая тайно жить среди смертных и питаться с осторожностью.

Диаспора- самая многочисленная секта, и теоретически, самая могущественная. Но она объединяет пять кланов вампиров, каждый со своей культурой и целями, и это свидетельствует о ее нестабильности.