Константин Соргунов - Корпорация цветов

— Нас отправили курировать Аидрэ-дэи в этом районе.

— Кого? — не поняла я, напрочь забыв, что то же самое слово употреблял Алексей.

— Аидрэ-дэи, — удивился парень. — Вас. Дрэев, — сказал он будто с неудовольствием. — Разве вы не знали, что вас так называют?

— Нет.

— Странно, — задумчиво протянул Николай. — Нам говорили, что… Впрочем, неважно. Вы, я так понимаю, получили билет?

— Да, — кивнула я. — Только я не знаю куда.

— Вы отправляетесь в Корпорацию, — сказал молодой человек. — Одна из первых. Я и не знал, что отправление уже сегодня. Мне не сообщили. Не все согласились на эту работу. Слишком много недоверия. Это тоже странно. Надо будет много уточнить…

Взгляд Николай стал рассеянным и он говорил, уже не обращаясь ни к кому конкретно.

— Очень странно. Собственно, я был уверен, что моя задача будет состоять только в том, чтобы следить за состоянием здоровья, наблюдать, так сказать, за физической формой. Переход отнял много сил… Но я снова и снова сталкиваюсь с тем, что меня не понимают. Недоверие это то, чего я ожидал меньше всего. Прошло много времени, это верно, но…

Тут паренёк снова обратил на меня внимание и сказал очень веско:

— Моя практика показывает, что задача выполнена менее чем на шестьдесят процентов. Этого было бы достаточно, однако проект Амеко не подразумевал такого исхода. Нам нужно больше гарантий. А их нет. Нет общности — есть горстка разрозненных членов команды, которые даже не контактируют между собой! Порой уровень контакта между человеком и дрэем выше, чем между двумя дрэями. Это невозможно. Это вероятно, но невозможно. И всё же, это так.

Внезапно Николай посмотрел на меня в упор:

— Как вас зовут?

— Зои, — назвалась я.

— Как?! — ахнул он. — Зои?!

— Зои Карнатчи, — кивнула я. — А что?

— Нет, — встряхнул головой Николай. — Этого не может… не может быть. — Зои вы… что с вами?

— А что? — пожала я плечами. — Со мной что-то не так?

— Но вы, — молодой человек отступил от меня на пол шага, — вы должны работать, курировать ход проекта. А вы здесь и спокойно рассуждаете со мной на тему "что не так". Хотя по сути это я должен задавать вам вопросы, а вы спокойно могли бы мне ответить. Возможно, вы меня не знаете, я когда-то работал в отделе здравоохранения. Я врач, вернее, агальте-врач, занимаюсь, как вы понимаете, безопасностью жизнедеятельности в аларине. А вы… вы правда Зои?!

Разговор становился всё более и более беспредметным и начинал меня раздражать. Если бы Николай не работал в Корпорации, возможно, я бы сдержалась, но тут накопившаяся усталость дала о себе знать. Стараясь не забывать о том, что мы находимся в оживлённом месте, я быстро заговорила:

— Послушайте, Николай, я ровным счетом не понимаю ничего из того, что вы мне говорите. Меня действительно зовут Зои, но я не имею ни малейшего понятия ни о каких проектах и ваших заслугах. Меня пригласили на работу в Корпорацию цветов, мне дали аванс и билет до Москвы, вот и всё, что я знаю. А сейчас я просто сяду на поезд и поеду туда, куда нужно. Если хотите, можете меня проводить, но ради бога, не задавайте мне никаких вопросов. Я даже не знаю, чем занимается Корпорация. Просто мне некуда больше идти.

— Вы… — изумлённо проговорил Николай, но наткнулся на мой колючий взгляд и осёкся. — Хорошо. Пусть будет так, как вы говорите. Я провожу, да.

Я кивнула. Мы дошли до шестой платформы. Я купила в ларьке бутылку лимонной воды и пакетик сухариков. С собой у меня была чистая тетрадь и журнал со сканвордами, так что в дороге не должно было быть скучно, учитывая то, что я надеялась проспать большую часть пути.

— Ещё что-нибудь? — робко поинтересовался Николай, когда мы уже шли по платформе.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась я. Моё внезапное раздражение уже начало проходить, тем более что Николай больше не делал попыток задать вопросы, на которые у меня не было ответов.

Мы дошли до двенадцатого вагона, я предъявила билет и карту девушке-проводнице в утеплённой ярко-синей униформе.

— Я провожающий, — сказал Николай и вместе со мной вошел в вагон.

Моё место было во втором купе и кроме нас с Николаем там не было никого. Я положила рюкзак на полку, сняла куртку и повесила её на крючок. В купе я ехала первый раз в жизни, собственно, только несколько лет назад дрэи получили возможность ехать где-то кроме общих вагонов. Не скажу, чтобы мне тут сильно понравилось, всё-таки находиться в замкнутом пространстве с тремя агрессивными людьми опаснее, чем в плацкарте, где каждый на виду и есть возможность быстро уйти в тамбур или вообще другой вагон.

— Пять минут до отправления, — робко сообщил Николай, когда пауза совсем уж затянулась. — Я, конечно, не имею права сомневаться в ваших действиях, но вы уверены, что всё будет в порядке?

— Со мной всё хорошо, — сказала я, сделав акцент на словах "со мной". Николай вздрогнул и чуть заметно побледнел. Я ясно видела, что у него на языке вертятся сотни вопросов, но задавать он их не решается.

— До свидания, Николай, — поспешила я закончить разговор. — Спасибо вам.

— Н-не за что, — пробормотал молодой человек, помялся и вытащил из внутреннего кармана небольшой пластиковый контейнер. — Вот, возьмите. Это вам пригодится.

— Что это?

— Там всё написано, — сказал Николай, слегка кивнул мне головой и быстро вышел, закрыв за собою дверь. На её обратной стороне было зеркало и я невольно в него заглянула. Из толстой пластиковой рамы на меня смотрела мрачная дрэйка с тёмными кругами вокруг глаз и губ и засохшей грязью на левой щеке. Я машинально провела ладонью по лицу. Помогло это слабо, но почему-то подействовало на меня положительно. Я успокоилась, села поудобнее и развернула журнал.

В купе ко мне так никто и не подсел, поезд тронулся. Через несколько минут в дверь постучали, проводница пришла проверить билеты и предложить горячие напитки. Я попросила принести чай и принялась разгадывать сканворд. Направление в христианстве? Дорога в парке? Неземная женщина? Потихоньку головоломка меня увлекла и я уже раздумывала, что такое ювелирное изделие из пяти букв. Раздался стук в дверь.

— Чай! — окликнул с той стороны почему-то мужской голос.

— Заходите, — ответила я быстрее, чем подумала о том, что это может быть опасно. Впрочем, я тут же себя одернула, не стоит видеть во всём нечто дурное. Так можно дойти и до паранойи, впрочем, в нашем положении паранойя это всего лишь высшая форма осторожности.

В купе вошел высокий и худощавый юноша, одетый как проводник. Форма висела на нём как на вешалке, густые каштановые волосы торчали из-под фуражки во все стороны.

— А где Екатерина? — спросила я, вдруг вспомнив, что именно так звали первую проводницу. Юноша кашлянул и сказал неожиданным басом: