Елена Шихматова - Венец Бога Справедливости

Только в солнечную летнюю погоду можно по-настоящему узнать: каким ясно-голубым бывает небо — мягко озаряло солнышко небосвод, ласково припекало северной полушарие зеленой Планеты. Сейчас окруженные покоем, пусть и временным, а, следовательно, кажущимся, наши герои умиротворенно наслаждались тишиной Поляны Хранителя Идэлии, красотой небосвода и окружающей природы. Даже пререкания с ворчливым хозяином позабылись, хотя это, скорее всего, исходило и из того, что Берендор сам оставил их в покое: не читал их мысли, не подстраивал никаких козней и вообще никак не заявлял о своем присутствии.

Яромир и Георг вдоволь насиделись у костра, наслаждаясь идущим от него благодатным теплом, выстиранная чистая одежда полностью высохла часам к девяти вечера, и Георг, надев теплые мягкие вещи, решил немного прогуляться, в частности навестить главную реку, пересекающую всю Поляну и, в отличие от всех ручейков, родников и речушек, не меняющую своего направления.

— Куда ты? — тут же встревожено спросил Яромир.

— Погулять — не бойся: тебе здесь ничто не угрожает.

— А как же Хранитель? Вдруг он придет?

— Не думаю, но даже если и так, он все равно ничего плохого тебе не сделает.

— И все-таки он странный, я бы даже сказал… злой.

Последнее слово Яромир произнес шепотом, предварительно посмотрев по сторонам, да и после обеспокоено оглянулся в направлении главного дерева — не появится ли из-за ветвей грозный Берендор.

— Нет, не злой — тут ты не прав, а вот… чуть одичавший — это да. Да, и потом, если кого ему и хотелось бы расспросить, то это королеву, а не тебя, к тому же ты носишь перстень, который ему хотелось бы видеть как можно меньше, а лучше и вовсе никогда. Так что, все в порядке.

— Я уже не рад, что согласился тогда на предложение гнома: если бы не этот перстень — ничего не было!..

— Во всем есть свои плюсы и минусы, Яромир. Может, пока ты не видишь здесь ничего положительного, но оно есть, например, спасение Амариллиды, не появись мы здесь, её бы уже не было в живых.

— Георг.

— Да.

— Прости меня, я не имел права так вести себя. Я не знаю, почему всё так вышло, меня, словно что-то подталкивало, что-то злое и нехорошее. А я ведь не пытался сопротивляться, этому злому.

Георг присел на корточки и внимательно, в упор посмотрел на Яромира.

— В результате выплеснулось море обиды, зависти и недовольства. И это часть тебя, Яромир, неотъемлемая часть. Изгнать ее нельзя, а вот подчинить можно, для этого надо не просто бороться, надо отчаянно сопротивляться, и тебе особенно.

С этими словами Георг встал и ушел, оставив Яромира одного, он не стал более останавливать его, предпочтя спокойно подумать наедине обо всем сказанном ему, а оно вызвало далеко не определенные мысли в сознании мальчика. С одной стороны да, он согласился с тем, что был не прав, но вот с тем, что ему особенно внимательно надо следить за своим темным началом — нет. Чем он так уж отличается от того же Георга, который такое порой высказывал солдатам и таким тоном, что догадки Антонио о благородности его происхождения напрочь отметались, и это при условии, что сам король Адельберт, и тем более начальник военного ведомства, не на шутку испугался его, когда тот узнал о растрате денег выделенных, было, на производство партии катапультных машин. Деньги вернули, в полном количестве. Нет, он, Яромир, по сравнению с такими проявлениями недовольства, просто ангел. Так думал мальчик, и если бы Георг узнал об этом, то непременно еще больше бы утвердился в своих мыслях относительно новоявленного принца Западной страны эльфов.

Тем временем Георг приближался к реке, поначалу поляна поугрожала ему мощными зарослями, но потом смилостивилась и нарисовала перед рекой чудный дол с совсем еще невысокой травкой. Юноша улыбнулся и, сказав вслух: "Спасибо", — пошел к реке. Вода необыкновенно чистая и прозрачная, неспешно бежала на север, образуя время от времени боковые потоки — они-то как раз и давали начало мигающим речушкам, ручейкам, ключам.

— Ты и есть сердце долины, — произнес Георг, опустив руку в холодную, но необыкновенно приятную водицу. — Именно ты меняешь все вокруг.

Словно ответив: "Да!", — река резко сменила темп, забурлив стремительным потоком, а нахлынувшей водой обрызгала юношу.

— Георг поудобнее расположился на берегу, заворожено смотря на игру волн — что-то было в этой реке загадочное, волшебное. В какой-то момент вода вновь изменила свой темп, с быстрого на медленный, а потом верхнего течения и вовсе не стало. Георг затаил дыхание, он не знал, что это значит, что река хочет сказать, ему оставалось только наблюдать за происходящим. В воде ясно отразилось небо, очищенное от даже самых мелких облаков, и неожиданно в воде отразилась луна, которую, в принципе, еще не должно было быть видно. Сейчас она выглядела особо, представая красивой и величественной, а ведь прежде он никогда не замечал этого, и это при всем том, что она являлась его покровительницей.

В детстве, каждый дракон выбирал свой амулет. Детям предоставляли возможность выбрать наиболее понравившийся им предмет, несущей в себе отголосок той или иной стихии, но очень часто дети выбирали сразу несколько красивых на их взгляд камушков, поэтому астрологи всегда проверяли выбор ребенка и помогали указать правильный, если они не могли такового сделать. Тогда, в день своего пятилетия маленький принц, сразу понял: кто его покровитель. Георг вспомнил ту самую зиму в храме астрологии. На всевозможных подставках, тумбочках и сундуках, стульях, столах, лежали амулеты как планетных, так и звездных стихий. "Закрой глаза, — сказала ему мама, — и ты без труда найдешь то, что тебе нужно" Мальчик повиновался — словно проводя параллель во времени — Георг, сидя у реки, тоже закрыл глаза. Ярко, как тогда вспыхнули все восприятия и ощущения: вот, он сделал несколько неуверенных шагов, ведь идти вслепую там, где столько всего наставлено, и можно в любой момент на что-нибудь наткнуться, не слишком-то просто. Но вот неожиданно все страхи развеялись — Георг словно увидел или скорее почувствовал дорогу, беспрепятственно прошел он почти до самого конца зала и взял в руку амулет с лунным камнем. "Вот!" — воскликнул он, развернувшись и открыв глаза, поднял амулет вверх. Даже после того, как астрологи подтвердили родство души принца с луной, Альчести так и не поверила мальчику, что тот ни разу не подглядывал и шел, не открывая глаз. А зря! Как тогда Георг открыл глаза, но ночное светило внезапно растаяло, изменив очертания на его собственные. В глубоком смятении юноша отпрянул от воды и, влекомый тем же мало понятным ему страхом, бросился бежать — на его пути тут же встали двухметровые деревья, причем настолько часто, что пробраться сквозь них не было никакой возможности.