Леонид Бутяков - Тайна Владигора

Через два дня смеяться перестали. Вышли на дворцовое крылечко иноземцы в багровых хламидах, народ оглядели и, выхватив из толпы полдюжины баб с веселыми открытыми лицами, велели дворцовой страже прилюдно высечь их розгами.

Тут люди не стерпели — с кулаками бросились на иноземцев. Баб своих выручили, страже бока намяли. Иноземцы же, достав спрятанные под хламидами толстые медные трубки, полыхнули из них в толпу длинными языками пламени. На ком одежку пожгли, кому лицо и волосы опалили, а кто и глаз лишился в одно мгновение. Здесь бы и настал конец чужакам, но вдруг, едва передвигая ноги, из-за их спин выступил вперед царь Сиинг.

Он поднял руку, утихомиривая толпу, и объявил, что приказ о наказании женщин, появляющихся на людях с открытым лицом, оглашен по его воле. Он, дескать, убедился во всеобщем падении иллирийских нравов, а посему намерен установить в своем царстве порядки, о которых прослышал от мудрых иноземных гостей; оных же гостей следует почитать как его преданнейших друзей и высших советников. Дабы прекратить смуту в народе и доказать подданным, что все делается лишь им во благо, через двадцать дней в Тооргутском царском дворце надлежит собраться представителям знатных иллирийских родов, с которыми он, царь Сиинг, будет совет держать. Как решат на совете — так и будет.

В назначенный день почти две сотни лучших и почитаемых народом мужей съехались в Тооргут. Царский дворец хоть и велик размерами, а вместить всех — с оруженосцами, писарями и прочими слугами — никак не мог. Поэтому челядь осталась дожидаться господ на площади, где, впрочем, и без них предостаточно любопытствующих собралось, яблоку упасть негде. В толпе судачили по-разному: одни шептались о том, что царя подменили иноземные колдуны, другие заверяли, что Сиинг тяжко болен и, не имея наследника, готовится передать царскую корону самому достойному из иллирийских мужей, а третьи, полные мрачных предчувствий, говорили коротко: «Добром не кончится. Ждите крови!» И эти последние оказались правы.

Достоверные сведения о том, что произошло в Тооргутском дворце, не запечатлены в летописях Поднебесного мира. Очевидно, тогдашние иллирийские летописцы были столь напуганы происшедшим, что не рискнули доверить пергаменту свои мысли и впечатления. Лишь один из них пророчески начертал:

И возле этих смутных строк пометил: «Измена пришла из Тооргутского дворца, лик ее был кровав и кошмарен. Можно ли поверить, что царь Сиинг внезапно сошел с ума и велел безжалостно вырезать всех, кто явился к его престолу? И что исполнителями этого безумства стали — по его приказу — чужеземцы в багровых одеяниях?»

С этого началось, но этим не кончилось.

Захватив власть в стольном городе Иллирийского царства, иноземцы, разумеется, не собирались отсиживаться в Тооргуте. Они были прекрасно осведомлены обо всем, что происходило в других городах и селениях Иллирии (народ, прознавший о злодействе, готовил войско для свержения тиранов), поэтому злата-серебра не жалели — открыв сокровищницы Сиинга, объявили о найме всех желающих в «Тооргутское воинство». Желающие нашлись. Очень скоро под багровые знамена были собраны четыре сотни воинов, большинство из которых в мирное время промышляли воровством и разбоем. Вот-вот должна была грянуть кровавая междусобойная сеча. Но вместо нее явилась в Иллирию беда пострашнее, сразу утихомирившая воинственный пыл простолюдинов…

Сперва на дальних пустынных окраинах, а затем в самом центре Иллирии, в ее богатейших землях случился невиданный мор: домашняя скотина — коровы, лошади, козы, овцы и даже собаки — начала без всякой причины дохнуть буквально на глазах испуганных хозяев. Следующей жертвой разразившегося кошмара стала лесная и речная живность. Наконец жуткий мор перебросился и на людей. Смертельная болезнь наваливалась внезапно, не щадя ни старых ни малых, в одночасье кидая в черную горячку целые семьи, а за ними — деревни и города. Из тысячи заболевших выживали двое-трое, но и выжившие становились безумцами. Да и чей разум был способен сохранить здравомыслие при виде многих десятков и сотен мертвецов, еще недавно бывших жизнерадостными, крепкими и красивыми людьми?

С этого началось, но этим не кончилось… Заполыхали вдруг ярым пламенем сады и нивы, деревни и города. Виновниками пожарищ посчитали было безумцев, сумевших одолеть черную горячку, с перепугу казнили некоторых из них, но вскоре поняли: безвинны юродивые, не от них беда зачалась и длится! И тогда взоры несчастных вновь обратились на чужеземных пришельцев, наглухо замкнувшихся в Тооргутском дворце.

Хотя «багровые» сами были напуганы происходящим и полностью отрицали свою причастность к разгулу стихий и смерти в Иллирии, народ им не верил. Прямым доказательством вины чужеземцев было уже то, что никого из них не коснулась черная горячка, а пожары, испепеляющие города и веси, странным образом затухали на подступах к Тооргуту. Объяснение могло быть только одно: злодейское колдовство!

Но покарать пришлых колдунов иллирийцы были не в силах. Высокие башни и крепкие стены Тооргутского дворца, возможно, и удалось бы взять отчаянным приступом или долгой осадой, да какой с того толк? При желании «багровые» легко скрылись бы в многочисленных подземных тайниках, созданных в незапамятные времена для надежного хранения царских сокровищ. Каждый иллириец с детства слышал истории о сказочных пещерах, обитых золотыми и серебряными пластинами, о сундуках, наполненных драгоценными камнями, о хитрых ловушках, в которых неизбежно пропадали немногие сорвиголовы, рискнувшие покуситься на богатство иллирийских царей. И когда чужеземцы, поражая щедростью, взялись завлекать в «Тооргутское воинство» разбойников и лиходеев (один громила, например, пожелал в уплату за свою службу столько золота, сколько сам весит, — и получил его в тот же день!), люди сразу сообразили, что колдуны раз-гадали-таки секреты подземного лабиринта и проникли в заветные сокровищницы.

В общем, у воеводы Губерта, приведшего дружину к стенам Тооргута, дабы освободить жителей стольного града от власти «багровых», не было сомнений в том, что осаждать бывший царский дворец бессмысленно. И людей зазря положишь, и чужеземцы наверняка ускользнут. А главное, как выяснилось, никакой реальной властью в городе проклятые колдуны уже не обладали. Изредка их видели на дворцовых башнях (то ли молили богов о пощаде, то ли наблюдали тайком за тревожной суетой городской жизни), но никто из «багровых», как только стал известен грандиозный размах поразившего Иллирию бедствия, носа из дворца не высовывал.