Елизавета Левченко - Цвет неба

И тут сквозь толщу воды мне послышался голос… ее голос. Я дернул головой, но голос не пропадал.

Она… звала меня, с каждым разом все настойчивей.

Неужели она уже пришла?!

Я стремительно вынырнул, не веря собственному счастью.

Солнце ослепило меня на секунду, пока я смотрел на неясный силуэт на краю обрыва.

— Эй!!! Мне сколько тебя звать?? — Вот только зрение вернулось быстро, да и голос этот определенно и безоговорочно принадлежал мужчине.

Я распластался на водной глади, поражаясь самому себе.

Кажется, повторный удар по голове только все ухудшил…

— Чего тебе нужно от меня?

— Я сказал идти, значит нужно без вопросов идти, понятно?? — зло проорал он и скрылся.

Я раздраженно цокнул и поплыл к ранее запримеченному месту, где берег располагался наиболее близко к воде.

— Ты хоть понимаешь, куда полез?

Я помотал головой, стряхивая и них влагу и начал одеваться.

— Вниз. Искупнуться. Водичка больно хороша. — Отрывисто ответил я, в задумчивости рассматривая футболку, решая — надевать ее или нет. И мне не нравилось, как он со мной разговаривает. Что за вопросы, с какой стати я вообще должен отчитываться? Захотел — пошел. Захотел — ушел, по собственной воле, а не потому что мне, как собачке, приказывают вернуться. Но я не стал всего этого говорить, не желая накалять отношения. Что-то мне подсказывает, что этот Хранитель не скоро от нас с Алексин отстанет.

Спиной я чувствовал его недовольство. Ничем не могу помочь, сам не в восторге от тебя.

Я стал забираться обратно на холм. Лучше посплю до обеда, когда настанет моя очередь дежурить. Вполне возможно, что завтра они могут придти.

" — То есть, ты хочешь сказать, что нужно сначала найти эту силу внутри себя?

— Ты сначала сядь как тебе удобно.

Сестра прищуренным взглядом наблюдала за моими попытками устроить мешающие ноги поудобнее. В конце концов, я понял, что это мне и удастся, сколько бы я не возился.

— А лечь можно? — понуро спросил я.

Она фыркнула.

— Ну можно.

Я облегченно выдохнул и растянулся на ковре. В такой позе заметно быстрее и легче расслабляться… как никак, моя любимая.

— Как я вообще должен ее искать?

Мирана зашелестела темно-синим, парчовым платьем подходя, закрыла мои глаза маленькой ладошкой.

— А теперь расслабься, выбрось из головы все мысли… почувствуй свое тело, каждую его клеточку, — ее ладошка соскользнула. — Узнай, где спит твой зверь… не буди его, иди глубже. — Я делал, как она тихо и вкрадчиво говорила. Получалось все сразу, с первых попыток. В груди, прямо над сердцем ощутил, нет, увидел белый с серыми разводами комок, клубившийся, как туман по краям. Так вот он какой, зверь, что в минуты моего гнева превращает меня в свое подобие… Осторожно обогнул его, проникал все дальше в себя. Темнота, и ничего кроме нее. Когда же она пропадет? Сколько мне еще углубляться? Я начал сомневаться, что у меня хоть что-то получится, но продолжал идти вперед. Хотелось доказать чистокровной сестре, что я сильный, я смогу то, что с первого раза очень редко получалось у остальных. Но вот тьма рассеялась, как будто ее и не было, и в меня ударила волна жара. Я увидел ревущий, ослепительно-яркий шар, на который невозможно было смотреть без боли. Он… пульсировал в такт сердцу. И я заворожено потянулся к нему. Жар окутывал, но боли я не чувствовал, только… ни с чем не сравниваемую радость и переполненность в груди. И вот он вырвался, казалось, неиссякаемым фонтаном, и медленно заливал все тело, вызывая целое море мурашек. Когда жар полностью охватил меня, я захотел увидеть его воочию, представил, как раскрываются вены за запястьях, выпуская этот жар, который формируется шаром, удобно устраиваясь в ладонях, открыл глаза и посмотрел на выставленные перед собой руки, охваченные красновато-рыжим пламенем.

— Это твое внутреннее сердце, твоя суть. Он ведь был огромным?.. — чуть дрожащим голосом прошептала сестра, кончиками пальцев водя над моими руками, но не касаясь пламени.

Я кивнул, сжимая ладонь. Оно пропало, я не видел его глазами, но чувствовал внутри.

— Я не ожидала от тебя меньшего… "

Я услышал его легкие шаги еще когда он подходил. Не дожидаясь "пробудки", я встал, подхватив скомканную футболку, и пошел навстречу.

Прошло совсем немного времени, солнца палили просто нещадно, гулял прохладный ветер, дующий со стороны озера.

Я прошел мимо него, натягивая одежду и прикидывая, чем же сейчас буду заниматься. Может, полетать? Голова прошла, тогда — потренироваться? Начну лучше с последнего. Но меня заставился обернуться оклик Хранителя.

— Я сейчас буду связываться с Хранительницей Ключа, не хочешь поговорить?

Алексин!

Я постарался никак не выказать, что меня взволновали го слова.

— С Хранительницей? Нет, спасибо… Но вот с Алексин могу.

С каменным лицом он мотнул головой в сторону облюбованного мною дерева. Я пошел обратно.

Он сел, скрестив ноги, правую руку положив на лоб, левую, ладонью внутрь, расположил над сердцем. Я внимательно следил за его движениями, совсем не представляя, каким образом он собирается "связываться" с той Хранительницей.

Тишина. Мне надоело смотреть на него, и я перевел взгляд на небо. Там хоть большее разнообразие.

Ти-ши-на.

Сейчас опять засну. Видно, врал он мне, да только зачем? Ах, ну конечно, чтобы показать гадкому демону, то есть мне, превосходство над моей расой.

Я скривился.

— Я не могу с ней связаться… — Надо же, тишина нарушена? О, не может… да скажи уж, что не умеешь! — По чувствам могу с точностью сказать, что там у них скоро будет бойня…

Внутри все обмерло, я подскочил к нему и схватил его капюшон. Немного не попал… хотел за шею.

— Не смей шутить с такими вещами! — прорычал ему в лицо.

— Я не шучу… Она говорит, что их окружили демоны…

— Алексин, что с Алекс??! — Я затряс его, плохо контролируя силу.

Демоны… Она же там без меня! Кто ее защитит??

Воздуха не хватало, словно меня самого схватили за горло.

— Говорит, что спрятала ее и сейчас переключит их внимание на себя… — И после невыносимо долгой паузы добавил. — Началось.

Короткое слово тяжело упало в воздух.

Руки затряслись крупной дрожью, я с ревом отпустил его и вскочил.

Что мне делать??? Что? ЧТО??

Как она?? Что с ней???

Я упал на колени, раздирая грудь в тщетной попытке вытащить из нее леденящий ужас, разрастающийся по телу едва терпимой болью. Перед внутренним взором расцветали алые всполохи. Все это разрывало меня изнутри, казалось вот-вот — и они разорвут тело на клочки. Я катался по земле, потому что мне казалось, что я охвачен то чужим огнем, жарящим до костей, то сковывающим холодом.

И я не знаю через сколько времени, эта пытка прекратилась.