Деби Глиори - Чисто убийственная магия

Пандора протерла глаза и уставилась на брата.

— Это все палочка! — взвыла она. — Я все сделала правильно, но палочка не сработала.

— Вот это старье? — промурлыкал Пронто, поднимая и рассматривая упавшую палочку. — «Контрпалочка, — прочитал он, — обращает заклинания вспять, отводит чары и снимает сглаз». Погодите, здесь еще кое-что написано очень маленькими буквами. «Производители рекомендуют использовать только шесть раз перед утилизацией с особо опасными магическими отходами».

Плечи Пандоры обмякли.

— Ну?.. — спросил Титус.

— Вообще-то, — призналась Пандора, — палочка работала превосходно.

— Значит, это был второй раз, — торжествующе заявил Пронто, нежно похлопывая «Полынь». Из недр автомата донесся гнусный звук, словно вилкой царапали по тарелке.

Детей передернуло.

— Итак, — продолжил Пронто, обращаясь к Титусу, — на чем мы остановились, когда нас столь очаровательно прервали? Ах да! ВСТАНЬТЕ К СТЕНЕ И ПОПРОЩАЙТЕСЬ ДРУГ С ДРУГОМ.

Дон Люцифер ди С'Эмбовелли рассматривал свое отражение в зеркале. Одетый в фиолетовый больничный халат и одноразовую бумажную шапочку, прикрывавшую череп, он ясно осознавал, что выглядит не наилучшим образом. Впечатление усиливалось тем фактом, что его объемистый нос был покрыт синими линиями и словами типа «защепить», «подобрать», «разрезать» и «отрывать по пунктирной линии». Эти небрежные инструкции вкупе с сеткой синих полос делали нос дона похожим на план улиц, торопливо набросанный на салфетке.

«Совершенно возмутительно, — подумал дон, — однако дело того стоит. Сегодня я лягу под нож лучшего в Италии пластического хирурга профессора Фленсе-Филлето. Он со своими докторами и сестрами не только вылепит мне безупречный нос, но и обеспечит мне безупречное алиби». Дон разрешил себе еле заметно улыбнуться, представляя, что напишут завтрашние газеты:

ДОН ЛЕЖИТ ПОД НОЖОМ, ПОКА ЕГО БРАТ СГОРАЕТ ЗАЖИВО

Дон Люцифер ди С'Эмбовелли подвергался операции в элитной миланской клинике, когда в его уединенном Палаццо вспыхнул загадочный пожар. Пожарные, вызванные на место трагедии, прибыли слишком поздно, чтобы спасти Лючано, обожаемого брата дона Люцифера, из бушующего пламени, которое сровняло Палаццо с землей.

Полицейские источники утверждают, что дон находится вне подозрений.

Дон Люцифер оскалил зубы в злобной усмешке. Превосходно. Когда все свидетели подтвердят под присягой, что в день «происшествия» главный подозреваемый лег в их клинику для ринопластики, полиции будет трудно повесить на него «загадочный пожар». Превосходно. Мастерский план, нельзя не признать.

Раздался отрывистый стук в дверь. Дон прыгнул через всю комнату и улегся на кровать. В палату ворвался профессор Фленсе-Филлето в сопровождении молодых врачей и медсестер.

— Мы готовы, синьор ди С'Эмбовелли, сказал профессор. — Скальпели остры, как никогда, а я весь вечер тренировался в зашивании на старом куске замши. Хаа-хаа-хаа.

Вся свита послушно разразилась неискренним смехом. Дон побледнел. Подталкиваемая тремя сестрами, его кровать начала медленно двигаться к двери.

Открывая дверь, профессор решил приободрить пациента.

— Успокойтесь! Не стоит обращать внимание на мои маленькие шутки. В операционной вас ждет славный маленький слоновий хобот, правда, сестра? Хаа-хаа-хаа.

Словно по сигналу, свита устало захихикала. Дон сел в кровати. Укладывая его обратно в горизонтальное положение, профессор продолжал:

— Все будет прекрасно, синьор. В нашем распоряжении высокие технологии. Мы подключим вас к машинам, которые управляются компьютерами и соединены с несколькими больницами по всему миру. Таким образом к нашим услугам оказывается опыт лучших хирургов. Можете считать, что находитесь на переднем крае науки, харр-харр-харр.

Сестра довольно чувствительно толкнула кровать дона, и он увидел, как распахнулись двери операционной.

— Маленький укольчик, и вы в нирване, — сказала одна из сестер, склоняясь над кроватью и втыкая иголку в руку дона. Выпрямившись, она принялась раскладывать скальпели и пинцеты.

— Посчитайте для меня от десяти и обратно, синьор ди С'Эмбовелли, хорошо?..

Дон послушно начал: «Десять, девять, восемь, семь адвокатов, шесть… шесть полицейских, пять живых, живых, о нет, уже четыре, четыре акулллллы… Рагу… Лючанооооо…»

Его глаза закатились. Последнее, что чувствовал дон, были ремни, которыми ему привязывали голову и руки, а еще бестелесный голос профессора, который говорил:

— Синьор, это у вас такие очки от солнца или это ваши ноздри? Харр-харр-харр.

Синьор Стрега-Борджиа хлопнул себя ладонью по лбу. Этот компьютерный вирус находился за пределами его понимания. Он провел большую часть дня, лихорадочно разбирая компьютеры, но крысы не давались в руки. Не успевал он снять панель с одного монитора, как крысята с визгом исчезали внутри. Через несколько секунд они появлялись за ближайшим экраном, прижав розовые носы к стеклу, словно играя в какие-то безумные прятки.

В довершение неприятностей температура в компьютерном зале быстро повышалась. Синьор Стрега-Борджиа ослабил галстук, снял пиджак и закатал рукава рубашки. Через минуту он снял ботинки и носки. Мраморный пол под ногами был теплым.

— Странно… — пробормотал он и зашлепал через всю комнату к работающему терминалу. Он набрал stregaschloss. co.uk и замер. Прямо перед ним замигал курсор — on, off, on, off. «Если бы все было так просто, — подумал он, — on, off, да, нет». Несмотря на видимую сложность, компьютеры работают по бинарной системе выбора. On или off — это единственный вариант выбора. Никаких сомнений. Никаких полутонов или теней. Только два варианта. «А что, если ты сделаешь неправильный выбор, — подумал он, — как в тот ужасный день, когда выбежал из Стрега-Шлосса, переполненный минутной яростью…»

Пустой экран ждал. Сделав глубокий глоток из бутылки с теплой кокой, синьор Стрега-Борджиа начал лихорадочно набирать e-mail сыну. Через несколько параграфов он заметил, что пот, струившийся по лбу, разъедает глаза. Рубашка прилипла к спине, а мокрые пальцы соскальзывали с клавиш.

— Надо немного проветрить, — пробормотал он, направляясь к двери.

ОТ СЕБЯ было написано на двери. Синьор Стрега-Борджиа толкнул дверь. Ничего не произошло. Синьор Стрега-Борджиа толкнул еще раз. Дверь оставалась плотно закрытой. Синьор Стрега-Борджиа навалился на дверь всем своим весом. По-прежнему ничего. Отойдя на несколько шагов назад, он разбежался и в прыжке ударил дверь ногой.

Медленно поднявшись с пола, он удостоверился, что все кости целы, и подполз к двери. Попытавшись заглянуть в замочную скважину, синьор Стрега-Борджиа опалил себе ресницы. Не веря собственным ресницам, он потрогал замочную скважину руками.