Светлана Дениженко - Потерянные во времени

— Конечно. Но они на людей не нападают. Не зачем, еды хватает в лесу — зверья много. А почему ты спрашиваешь?

— Вчера встретился с одной у озера, до тебя приходила.

— И?

— Как видишь, остался цел, а вот ей немного досталось от меня.

— Ты дрался с рысью? Голыми руками?

— Ну, не совсем голыми…

— У тебя был нож?

— Не то, чтобы нож. Так, подпалил ей немного хвост.

— Ты, — глаза девчонки расширились от удивления, — маг?

Генри уже был не рад, что рассказал Луре про рысь. Её реакция немного смутила его.

— Не самый сильный, Лура, скорее — начинающий.

— Ух, ты! Покажешь что-нибудь этакое? Я не умею магические штучки делать, это, наверное, очень здорово: р-раз — молния в руке; два — и магический луч! — затараторила она, возбужденно прыгая вокруг него и размахивая руками.

— При случае — увидишь! — резко охладил эмоции девчонки. Сам же обеспокоено озирался по сторонам, высматривал Соу среди травы, он всегда старался держать её в поле зрения. Теперь он понимал, что быть отцом очень нелегко и не осуждал больше мистера Кроуса, что тот не усыновил его в свое время. Его господин попросту на тот момент еще не был готов взять на себя все заботы о нем. Сейчас, когда у Генри появилась ответственность за жизнь девочки, он сумел понять и простить. Кроха между тем, подобралась к рыси (когда только успела), и уютно устроившись сбоку, сладко зевала, готовясь ко сну. Убедившись, что с ней все в порядке, Генри повернулся к Луре. Она, что-то напевая, собирала в рюкзак полотенце, бутылочку и остатки хлеба. Вдруг — пригодится, а если нет, то можно потом скормить бродячим собакам или птицам. То, что девчонка по-особенному относится к хлебу, он заметил еще с вечера. Когда Лура, украдкой, со стола таверны смела к себе в карман хлебные крошки, а потом, высыпала их за окно каким-то пичугам, Генри удивился, но не подал вида. Сейчас же решил спросить:

— Ты поклоняешься каким-то хлебным богам? Зачем прячешь крошки со стола, да и сейчас набила ими карман?

— Нет, не поклоняюсь. Но хлеб — это жизнь и не только для человека. Я просто делюсь им с друзьями. Мне хорошо и им, и хлебу. Дед научил. Когда я буду голодна, они тоже со мной поделятся тем, что имеют. Все просто.

— Да. Просто, — улыбнулся Генри, понимая, что житейская мудрость — проста для тех, кто имеет чистые помыслы. Хотя в глазах многих и может показаться глупостью.

Он осторожно подошел к рыси, стараясь не делать резких движений. Она насторожилась, вся подобралась. Генри наклонился и аккуратно взял Соу на руки, стараясь не потревожить её сон. Кама смотрела на него с любопытством и осторожностью, но не зарычала и разрешила не только близко подойти, но и погладить её. Генри провел по голове рыси ладонью в благодарность, она не возразила, но встала и чуть отошла в сторону.

— Да, ладно, не сердись, — усмехнулся Генри, — больше не буду.

Он поправил плащ, оглядел поляну и не спеша последовал за Лурой, которая уже бодро шагала к пролеску, рысь бесшумно кралась сзади, замыкая шествие.

Пролесок они прошли без приключений, если не считать того, что Лура на одной из кочек, слегка подвернула ногу и теперь немного прихрамывала. Поэтому путники шли чуть медленнее, чем раньше.

За деревьями показались шпили какого-то здания. Крыши высоких домов. До города оставалось рукой подать.

— Послушай, а почему ваш город без названия. Я впервые с таким встречаюсь, — через время, поинтересовался у девчонки Генри.

— А зачем ему название? — спросила Лура, пожимая плечами. — У нас один город. Когда говорят: "Иду в город", — всем понятно, о чем речь. У нас ходят либо в город, либо в таверну, ну, еще иногда в лес, да к озеру. Видел, какое оно у нас? То-то же!

— Кстати, а почему межвременцы путешествуют — пешком, а не, скажем, на лошадях?

— На лошадях — окольная дорога, это долго, а мы напрямки. Через лес по тропинке верхом не проедешь, а спешившись, какой тогда смысл в лошади?

— Тоже верно, — кивнул Генри, осматриваясь. А посмотреть было на что.

Дома плотной вереницей уходили вглубь города. Узкие разноцветные дорожки между ними, словно радуга, сошедшая с неба, пестрели под ногами. Дома не очень высокие, примыкали яркими стенами к тем, что повыше. Пестрый, до ряби в глазах, город населяли слишком необычные жители.

Когда-то, в детстве, Генри с упоением заслушивал до дыр сказки Катарины. Она была в этом мастерица. Кого только не придумывала ее богатая фантазия — и гоблинов, и гномов; фей с прозрачными звенящими крылышками, остроухих эльфов, ведьм и добрых волшебниц. А сейчас перед ним…

Голова у Генри пошла кругом. Словно его взяли из настоящего мира и поместили в сон, или Катарина за что-то прогневалась и засунула его в одну из своих сказок.

Тогда в таверне, он, конечно, удивился зеленому человеку, оказавшимся, по словам Луры, обычным в этих краях гоблином. Но подумал, что это скорее исключение, чем правило. Поскольку вокруг находились люди, такие же, как он и Лура. А тут из людей, пожалуй, были только — он, Лура и крошка Соу.

Над головой то и дело пролетали крохотные…феи? Неказистого вида старички, сгорбленные бабульки, похожие на добрых и злых ведьм — время от времени встречались на их пути. Еще его поразили высокие стройные красавицы, разодетые в яркие красочные платья. Они напомнили фарфоровых кукол, которых он видел в витринах магазина, в той, прежней жизни.

— Эй, ты! Отойди-ка! — кто-то прокричал снизу. Генри посторонился, пропуская маленького человечка в зеленой курточке, коротких зеленых штанишках и забавном головном уборе. Тот побежал вдоль улицы, приплясывая.

Лура обернулась на ошарашенного Генри и, усмехнувшись, взяла его за руку, потащила за собой; они свернули в проулок и оказались на серой улице и серой, более привычной для глаз Генри, мостовой.

Он встряхнул головой, прогоняя наваждение.

— Что это было?

— Где? Ты про улицу сказок?

— Про что?!

— Какой-то ты странный. И откуда же ты только свалился на мою голову? Ничего не знаешь, не помнишь и почти ничего не умеешь, — недовольно дернула плечиками Лура. Потом посмотрела на своего незадачливого спутника и, вздохнув, добавила:

— Извини. Я забыла тебе рассказать о городе.

— Что именно… забыла?

— Межвременье — место, где соприкасаются времена и миры друг с другом. В городе на разных улицах — разные миры. Сейчас мы прошли через улицу сказок. Там живут те, кто случайно сюда залетел из сказки. Потом, некоторые из них возвращаются домой, а кто-то остается здесь — потому что привыкают и им тут нравится.

— Подожди, Лура. Ничего не понимаю. У меня такая путаница в голове. Я сплю?

— Я здесь выросла, поэтому с детства привыкла и к городу и к жителям. Понимаю, что тебе нелегко, но ты привыкнешь. Это только сейчас так…необычно.