Светлана Дениженко - Потерянные во времени

— Признайся, это ведь тебя подпалил Генри?!

— Вовсе нет! — ощетинилась рысь.

— Да, ну? А кто же еще мог поселиться на твоей территории?

Кошка не ответила, обошла Луру и посмотрела на девочку, та улыбалась во сне.

— Славная крошка.

— Так ты не ответила: зачем она тебе?

— Мне без надобности. Я хотела сделать приятное для тебя.

— ?

— Ты же говорила, что хочешь получить независимость. Стать матерью…

Какое-то время, они смотрели друг на друга, не мигая, а потом Лура порывисто обняла подругу:

— Спасибо!

Девчонка провела рукой по бархатистой шерсти. Ками ласково заурчала в ответ.

Соу проснулась и, потирая глазки, потянулась ручонкой к рыси:

— Ки! Ки!

— Смотри! Ты ей нравишься! — улыбнулась Лура, посадила девочку к себе на колени, рысь подошла ближе, позволила крохе дотронуться до её ушей. Соу восторженно загудела.

Играя с девочкой, они увлеклись, и тут горячая дорожка побежала по ногам Луры, образуясь в лужицу на полу.

— Ой! — воскликнула от неожиданности девчонка, расширила от ужаса глаза.

Рысь отошла в сторону и насмешливо смотрела на подругу:

— Вот теперь ты настоящая мать! С посвящением!

— Смеешься? И что мне теперь с этим делать?

Лура усадила Соу на кровать. И теперь демонстрировала Каме большущее пятно на платье.

— Ничего. Высохнет.

— Ага? И запах улетучится?

— Можешь умыться и переодеться, я посмотрю за девочкой.

— Да, матерью быть нелегко, — проворчала Лура, скрывшись за дверцей платяного шкафа.

В детстве она была частой гостьей в доме Эн. Правительница помогала в её воспитании и порой брала на себя заботу о Луре, когда дед пропадал на войне или на охоте или еще бог знает где.

Эта комната с детства была отведена для девчонки, и в шкафах можно было найти не только одежду, но и её старые затеи и секретики.

— Вот! Смотри, какая кукла! — воскликнула девчонка, возвращаясь к Соу.

Коротенькое лиловое платье очень шло Луре. Ками потянулась и легла у ног, прищурившись, наблюдала за игрой девочек.

В дверь постучали. Вошла девушка-слуга:

— Правительница ждет вас, Лура, в зале, — окинув взглядом комнату, промолвила она. — Я посижу с девочкой.

— Иду! — подскочила Лура. — Кам, присмотри за Соу.

Рысь подмигнула и запрыгнула на постель, расположилась рядом с восторженно повизгивающей крохой. То, что Ками разговаривает, знать не посвященным совсем не обязательно. Только наедине подруги могли поговорить без стеснения. Но у них оставалось еще много разных способов передать свои чувства, мысли и пожелания.

Лура улыбнулась и скрылась в проеме двери. Её шаги еще долго разносились эхом вдоль стен узкого коридора и были слышны через неплотно прикрытую дверь.

После разговора с Лурой, она никак не могла успокоиться. Её девочка так незаметно выросла. Помолвка Луры и этого чужеземца тревожила её или что-то другое, Эн пока не знала. Сердце, холодное и почти неживое, вдруг взвилось птичкой и затрепетало, едва юноша назвал свое имя. "Генри" — так звали очень дорогого, близкого ей человека… когда-то… давно.

Встряхнув черными локонами длинных вьющихся волос, женщина прогнала ненужные эмоции.

Этот мальчик хочет жениться на ее девочке. Но почему он ей об этом не обмолвился и словом. Забыл? Постеснялся сказать? Надо узнать о его намерениях. Не обидит ли? Не бросит?

Лура появилась здесь, в мире Эн ночью, почти пятнадцать лет назад. Тогда была сильная гроза. Дождь лил стеной. Страж лесных ворот — Зор, постучал в дверь её дома далеко за полночь, прижимая к груди сверток — одеяльце, в котором спала крохотная девочка. С тех пор они вместе заботились о Луре.

Зор научил девчушку воинскому ремеслу. Эн же старалась вырастить в ней женщину, мать. Будучи главным стражем и правительницей мира, времени на воспитание девочки катастрофически не хватало. Лура выросла с мальчишеским характером — бойкая и своенравная. Но Эн очень любила её именно такой, хотя и понимала, что придет время, когда девочка должна будет стать женой.

— Научится, со временем, — думала женщина, любуясь подрастающей Лурой, а время незаметно подошло. И что теперь ждало её подопечную?

— Ничего, есть еще год. Она может и передумать… Хотя с таким характером и упрямством на это рассчитывать приходится меньше всего. Лура с большим восторгом отзывается об этом юноше, что нет никаких сомнений в её увлеченности им. Интересно, сколько ему лет — двадцать, чуть больше? — рассуждала Эн, закусывая губы. Она нервничала, и даже любимый травяной чай сегодня не успокаивал её.

Не в силах больше воевать со своими эмоциями и волнениями правительница решила поговорить с юношей. Неслышной поступью она вошла к нему в опочивальню и остановилась в нерешительности — Генри спал, раскинув руки и улыбаясь чему-то безмятежным, легким сном.

Халат раскрылся, обнажая его мирно вздымающуюся грудь. Кулон привлек внимание Эн. Она осторожно притянула его и…

— Не может быть! — выдохнула, прижимая руку к бушующему в груди сердцу.

Осторожно провела рукой по взлохмаченным прядям черных непослушных волос юноши. За правым ухом виднелось темное пятнышко в виде крохотного месяца — родимое пятно, о котором знала только она.

Женщина резко отдернула руку, словно обожглась и поспешно покинула комнату.

Наутро Генри встретил своих девчонок там, где и расстался с ними — в круглой зале. Солнечные лучи скакали вдоль стен, раскрашивая их в замысловатые узоры, отражаясь от витражных окон. Соу вертела головенкой, восседая на руках Луры. Она увидела Генри и, улыбаясь, потянулась к нему ручонками.

— Доброе утро! — улыбнулся он малышке и взял девочку на руки, — Как спалось?

— Хорошо, — ответила Лура. — Ты выглядишь отдохнувшим. О чем вы говорили вчера с Эн?

В её глазах бегали бесенята любопытства, и Генри невольно залюбовался Лурой. В это утро она была само очарование. Лиловый цвет очень ей шел.

— А что с твоим зеленым платьем? — осенила его догадка и по тому, как девчонка смутилась, он понял, что не ошибся.

— Соу постаралась… Ну, что тебе сказала Эн про нас?

— Так, вот ты о чем? Знаешь, мы об этом так и не поговорили.

Тень разочарования пробежала по прелестному личику Луры, она вздохнула и хотела еще что-то сказать, но тут из-за колонны выплыл седовласый слуга.

Он встал перед ними, протянул два свернутых трубочкой листа бумаги, один — Генри, другой — Луре и произнес:

— Госпожа просила передать: у нее возникли важные дела, и она не может встретиться с вами. В письмах — все сказано. Всего доброго!

И с этими словами он сделал жест, который в любом мире можно понять без слов — пора было уходить.

Проводив путников до двери, слуга затворил ее за ними. Генри и Лура переглянулись: